Мой напарник - хакер - Галина Васильевна Герасимова

– Тебе помочь или сам справишься? – Мэт поставил таз с водой и аптечку у кушетки, и Натаниэль с благодарностью кивнул – оставлять Хлою одну после того, что случилось, он, откровенно говоря, опасался. С неё сталось бы с пораненной ногой выпрыгнуть в окно. Хотя что именно её испугало, художник так и не понял.

– Сам справлюсь. Ты точно ничего ей не говорил? – на всякий случай уточнил он у Мэта.

– Нет, просто сказал, что здесь наш салон, – друг выглядел растерянным и, судя по расстроенному выражению лица, чувствовал себя виноватым. Натаниэль сделал себе заметку рассказать другу о закидонах Хлои – кто знает, что пришло ей в голову, раз она умчалась от них как ошпаренная. Но Мэт-то не виноват в её тараканах!

– Тогда я лучше на кухне побуду. Боюсь, что мой вид только заставит её нервничать, когда она очнется, – сказал Мэт и вышел из комнаты. Хлоя всё ещё не пришла в себя, но ждать, когда она соизволит выйти из обморока, Натаниэль не собирался. Тем более было проверенное средство для приведения в чувство.

Ватка с нашатырем под нос – и спустя несколько секунд Хлоя открыла глаза, с недоумением глядя на него.

– Натаниэль? А где…

– Кто?

– Преследователи, – Хлоя осмотрелась с испугом и попробовала сесть, но он не позволил. Не хватало еще загнать осколки глубже. – Ты не понимаешь, если они сейчас придут, нам с тобой не поздоровится!

– Кто – они? – терпеливо повторил вопрос Натаниэль.

– Да говорю же, меня преследовали! – всплеснула руками Хлоя, чуть не плача. – Я собиралась в тату-салон, но, похоже, не туда позвонила. Пришла в какое-то жуткое место, и тот парень хотел меня схватить. Кстати, а как ты сам здесь оказался? И где мы? – не давая вставить ни слова, Хлоя засыпала его вопросами. И только после соизволила обратить внимание на многочисленные фотографии татуированных моделей на стенах, а также на целый стол, заваленный баночками с красками и рисунками будущих татуировок. Да и диван, на котором она лежала, больше походил на медицинскую кушетку, нежели на домашний предмет интерьера.

– Мы в том самом «жутком» тату-салоне, – с трудом сдерживая улыбку, сказал Натаниэль. – А парень, от которого ты убежала – мой друг Мэт. Он здесь работает.

– Твой друг? – Хлоя недоуменно захлопала глазами, пытаясь собрать картинку происходящего. Пока она думала, Натаниэль понял, к чему был побег, и всерьез разозлился.

– Погоди, хочешь сказать, что ты пошла сюда, ничего не зная о салоне? А если бы здесь действительно поджидал кто-то другой? Ты вообще соображаешь, что творишь?

– Не твоего ума дело. Не кричи на меня! – Хлоя снова попробовала встать, но Натаниэль держал крепко.

– Может, не моего, но делать глупости я тебе не позволю!

Несколько секунд они смотрели друг на друга с возмущением, а потом Натаниэль выдохнул и максимально спокойным голосом произнес:

– Снимай колготки.

– Что?! – у Хлои округлились глаза, и парню пришлось собрать всё терпение в кулак.

– Мне надо обработать твою ступню. Ты напоролась на стекло, надо вытащить мелкие осколки и продезинфицировать рану. Поэтому раздевайся.

Хлоя покраснела и засопела, глядя на свои ноги. Но, видимо, здравый смысл победил неожиданно проявившееся смущение. Странно, а тем утром она не боялась открыто демонстрировать ему свое тело!.. Воспоминания о жаркой ночи до сих пор не давали ему покоя.

– Отвернись, – пробурчала Хлоя, и пока художник изучал противоположную стену, быстро сняла колготки и скомкала их, пряча под подушку. Правая ступня у неё была вся в крови, и Натаниэль пододвинул тазик с водой.

– Опускай.

– Ой! Жжется! – Хлоя, поначалу послушно выполнившая требование, быстро отдернула ногу.

– Естественно жжется, там же соль и сода. Или ты хочешь заражение? Потерпи немного, – проворчал Натаниэль, надавливая большим пальцем ей на колено, чтобы она снова опустила ногу в воду. – Как ты татуировку собралась делать с таким отношением к боли?

Хлоя поджала губы и сжала кулаки, ничего не ответив. Глядя на её сосредоточенное, напряженное лицо, Натаниэлю захотелось обнять её и утешить. Подуть на ступню, чтобы немного уменьшить боль. Поцеловать эти припухшие губы, чтобы она не смотрела на него с такой обидой.

Ну что за глупые мысли! Он отвернулся, делая вид, что занят обработкой пинцета. Ему казалось, что Хлоя поймёт всё по его глазам, а становиться посмешищем Натаниэлю не хотелось.

Они просидели в тишине какое-то время, слушая радио, как назло играющее романтичные песни.

– Думаю, хватит, – подождав, пока нога достаточно распарится, Натаниэль присел на корточки и взял её ступню в свои руки. – Я вытащу осколки. Не дергайся, хорошо?

Хлоя кивнула, но все равно не смогла сдержать вскрик, когда он стал вытаскивать мелкие кусочки стекла. Иногда ему приходилось сначала подцеплять осколок иглой, но Хлоя стоически терпела и это.

– Молодец, – когда с операцией было покончено, он погладил её по голове, и только после понял, что сделал. Правда, девушка не отреагировала – она вообще будто задремала, пока он обрабатывал ранку спиртом и накладывал марлевую повязку. Натаниэль даже подумал, не свалилась ли она в обморок снова.

Тем не менее, когда он поднялся с колен, Хлоя тихо сказала: «Спасибо».

– Пожалуйста, – он протянул ей сумочку. – Позвони домой, чтобы забрали. Тебе нельзя идти пешком с такой раной.

– Не надо, сама доберусь, – заупрямилась Хлоя, и Натаниэль снова почувствовал раздражение.

– Слушай, здесь не тот район, где можно бродить по ночам. Я не хочу прочитать завтра в газете о том, что труп дочери мэра нашли в какой-то подворотне. Поэтому звони отцу, и пусть он тебя забирает.

– Нет.

– Но почему? Он наверняка волнуется, что тебя до сих пор нет…

– Ничего он не волнуется! Он даже не знает, где я! Я уже несколько недель дома не ночую, думаешь, он хоть раз позвонил? Вспомнил, что у него есть дочь?! Я для него только бельмо на глазу, безответственная и непутевая! – Хлоя сорвалась на крик, а слёзы всё-таки брызнули из глаз. Она говорила и говорила, перемешивая рыдания со словами, выплескивая всю скопившуюся боль.

А Натаниэлю осталось только присесть рядом, неловко обнять её и похлопывать по спине, ожидая, пока она успокоится. Он понятия не имел, что делать с плачущей девушкой.

***

Звонок в половину