Проклятье Эвери - Анна Кривенко

Кристофер едва дышал.

Вокруг него суетились многочисленные лекари, рядом сидела мать, блистательная императрица, чуть в сторонке стоял бледный и осунувшийся Мэтт.

Прогнозы были весьма неутешительными: принца скосила какая-то странная болезнь, которая совершенно не реагировала на обычные лекарства, а магическое лечение мгновенно блокировалось плотным щитом его собственной магии, отсекая любую попытку помочь принцу таким способом.

Карида Сайельская — мать Кристофера — тревожно закусывала свою алую пухлую губу и постоянно требовала от главного императорского лекаря что-то предпринять.

На того было страшно смотреть. Зеленоватый оттенок его кожи наводил на мысли, что и он сам болен, однако муки его имели явно нервный характер.

Лекарь… боялся. Боялся, что причиной состояния принца является слишком большая доза афродизиаков, которые потребовал использовать император, и что теперь в болезни принца обвинят его самого.

Императрица заметила состояние лекаря и нахмурила брови. Одним жестким словом она заставила лекаря упасть на колени и все ей выложить: о том, что у младшего принца недавно пропало помолвочное кольцо с пальца и что император приказал накормить его возбуждающими средствами для стимуляции поиска заветной суженой…

Услышав все это, Карида побледнела, потом покраснела, потом сжала кулаки, а после выскочила из покоев, словно ветер.

Лекарь готовился упасть в обморок, потому что уже предчувствовал, как на его шее сжимается грубая войлочная петля…

***

Древний старец шаркающей походкой вошел в покои принца и осторожно наклонился над ним. Позади него замерла заламывающая руки императрица, лекари стояли чуть в стороне…

— Что с ним, преподобный Алир? Ему можно помочь???

Голос Кариды сочился тревогой и уважением, и окружающие удивленно переглядывались. Все, безусловно, узнали в старике библиотекаря, который служил во дворце уже добрую сотню лет. Но почему сама императрица обращалась к нему так уважительно? Да и разве он знал толк в лечении, что она привела его к болезному принцу?

Алир наклонился еще ниже, заглядывая Кристоферу в лицо, а потом осторожно прослушал его пульс. Нахмурился, сведя кустистые седые брови, тяжело выдохнул.

— Дела плохи, — проговорил он. — Его Высочество поразила его собственная магия: она, напитавшись мощи неудовлетворенной брачной магии, выплеснула накопившееся напряжение прямо в его тело…

— Значит, разговоры о суженой — это правда? — всплеснула руками императрица. — Если ее найти, он выживет?

— Безусловно, — задумчиво проговорил старик, — но до воссоединения с ней он может просто не дожить… Чувствую, что здесь еще примешивается нарушение какой-то клятвы: слишком уж большие внутренние повреждения. Возможно, он нарушил важный обет, сделал что-то, противное магии…

— Мы должны найти суженую! — воскликнула императрица. — Немедленно! Крис должен жить!!! Скорее, поднимайте всех магов дворца! Они должны помочь…

В этот момент не выдержал Мэтт. Он упал на колени и буквально взвыл:

— Я знаю, кто это, — выкрикнул он, — и это… ужасно!

Оторопело глядя на расчувствовавшегося парня, императрица поспешно отправила из комнаты лишние уши, позволив остаться только старику-библиотекарю.

— А теперь рассказывай! — властно приказала она, грациозно усаживаясь в широкое кресло. — Немедленно!

И Мэтт, не поднимаясь с колен, рассказал о том, как они встретили мальчишку в землях де Рошхэн, как принц Кристофер необычайно к нему расположился, а потом и вовсе забрал с собой. А после… начались неприятности. Мальчик… влюбился в принца, а через некоторое время на его пальце появилось то самое помолвочное кольцо!

Но принц отчаянно не хотел соглашаться с подобным раскладом и мальчишку попросту прогнал, после чего и слег…

Императрица была настолько шокирована, что открыла свой напомаженный рот и долгое время смотрела перед собой, словно каменная. И только старик Алир был крайне задумчив и, потирая подбородок, что-то бормотал.

— Теперь все стало на свои места, — проговорил он наконец, поднимая взгляд выцветших слезящихся глаз на Кариду. — Принц воспротивился самой сути своего магической сущности и нарушил все магические законы. Магия отомстила ему очень жестоко, но… это еще можно исправить! Жить он сможет только если найдет… свою пару и попросит у нее прощения. Искренне, естественно. Магия не терпит лжи… Но мы можем прямо сейчас облегчить его состояние. Я сделаю один амулет, который будет вбирать в себя излишки его неудовлетворенной магии. Думаю, с ним Его Высочество быстро очнется…

Глаза императрицы заблестели от слез благодарности, и она поспешила вскочить на ноги, чтобы благодарно поклониться старику.

— Благодарю вас, преподобный! — прошептала она. — Вы — наша единственная надежда…

Мэтт слушал все это почти с трепетом, и даже скорбь о принце перестала так беспощадно точить его сердце. Он впервые в жизни видел, чтобы властная гордая императрица разговаривала с кем-то настолько уважительно. Кто же этот старик на самом деле?

Мэтт тревожно сглотнул и опустил взгляд.

Сколько еще тайн хранит этот древний дворец?..

***

Это был самый странный город в мире!

Эвери медленно брела вслед за Вьюном по галдящему припортовому рынку и изумлялась великому разнообразию рас, голосов, языков и внешнего облика окружающих существ. А она еще считала столицу Ашервана богатой на многообразие! После этого города, находящегося в северных землях королевства Ламех, Ашерван казался глухим обособленным местом…

«Кот» устал ее подгонять, поэтому бесцеремонно схватил девушку за руку и потащил за собой.

Уже через полчаса они выбрались на более спокойные улицы города, и Вьюн остановился, начав странно рассматривать Эвери оценивающим взглядом.

— Что? — насупилась девушка, агрессивно задирая подбородок. Все, что касалось ее внешности, было для нее все еще болезненным.

— Мне кажется, тебе уже пора сменить наряд: кто-то может легко узнать твою принадлежность к знати Ашервана.

Вся агрессия Эвери мгновенно сдулась, потому что она признала правоту Вьюна, но тратить средства на новую одежду как-то не хотелось.

Однако Вьюн не стал слушать: он снова схватил Эвери за запястье и резво потянул за собой, заталкивая в небольшой приземистый магазинчик, встретивший посетителей запахом тонких духов.

Навстречу им выплыла молодая улыбающаяся девушка, одетая очень красиво и со вкусом, и с любопытством воззрилась на «кота». Он, будучи сейчас неотличим от человека, видимо, показался ей весьма привлекательным, и Эвери присмотрелась к нему. Рыжие густые волосы, яркие зеленые глаза, привлекательное молодое лицо и крепкое в меру тело — а котик действительно был хорош.