Мусульманская Русь. Восток - Марик Лернер

Я продемонстрировал одному из охранников свои бумаги и, удостоившись отдания чести, убедился в высоком качестве новенького документа. Помахивая не слишком тяжелым чемоданчиком с вещичками, двинулся в сторону самолетов, старательно не замечая разъяренного офицера, лупцующего еще одного солдатика. Это в Китае в порядке вещей. Раньше тоже имел удовольствие наблюдать. Если любой гражданский совершенно беззащитен перед человеком в форме, то старший по званию имеет право сделать с нижним чином все, что угодно.

В первый мой приезд убедился. За найденную вошь солдата били палкой. Сколько обнаружили, столько раз и врежут на регулярном осмотре. Причем всерьез, не розгой, которой я вечно жене грожу, но не применяю. На этом фоне разбитая физиономия — мелочи жизни.

Не сказать, что в мое время рукоприкладства в русской армии совсем не было, но существовали определенные границы. Калечить — ни-ни. Могло и до трибунала дойти. Да и на фронте подобными вещами увлекаться не рекомендуется. Выстрелят в спину рано или поздно — и вся недолга. А эти, видимо, считают нормальным. И солдаты, и офицеры. Да и в полиции ведут себя не лучше. Врежут дубинкой по хребту, а наказанный униженно кланяется и извиняется. А то ведь можно схлопотать и серьезнее.

— Ищете чего? — деловито поинтересовался на жутком английском невысокий крепыш с цепкими глазами уже возле посадочной полосы. Покрытие гравийное, хорошо укатанное. Не знаю как в сезон дождей, а почва твердая. Могут и без дорожек взлетать.

Испортилось у нас образование на Руси. Раньше с эдаким произношением в жизни бы аттестата не получил. Ну да наверняка не через медресе, то есть по современному ВЕШ,[37]прошел, а напрямик из села да в военное училище. Вон ручищи какие. На интеллигента совершенно непохож. Зато голова бритая (точная примета русских с офицерским удостоверением в кармане), и форма наличествует. Китайская. Ага. Натуральный ханец с носом картошкой и прямо на лбу прописанным происхождением с далекого севера.

Я честно признался, кто я есть и зачем приперся, причем на родном языке. Подозрительности во взоре резко поубавилось, и он уважительно кивнул.

— То-то я смотрю, мне твоя физиономия знакома, — раздумчиво сообщил. — Автограф дашь?

Хорошо быть известным писателем — даже в документы не заглянул. И то: какой смысл? Там на обложке «Семьи» я в полном натуральном виде представлен. Перед поездкой в Германию снимался на паспорт. Почти и не изменился. Правда, сзади книги. Как дочитал и захлопываешь — вот он я! Вместе со списком журналистских наград. А вот спереди кто-то кого-то рубит с гневным видом. Я к этому отношения не имею. Мнения художник вкупе с редактором не спрашивали. Увидел впервые, когда уже напечатали.

— Запросто. Она у тебя прямо в кармане? — демонстративно рассматривая пустые руки, поинтересовался.

— В самолете, — хохотнув, сообщает. — Все равно вместе полетим, будет время. Кстати, — протягивая руку, — я штурман этого замечательного воздушного корабля Со Ро Кин.

— Шутка, — догадался я с некоторой задержкой, пожимая крепкую ладонь и делая вид, что не замечаю, как он давит. Я хоть и не атлет, но жиром не зарос и сила имеется. Журналюгу ноги кормят. — Остальные — Ли Си Цын и И Ван Я?

— Соображаешь, — одобрил он. — Нас в природе не существует. Бред. Все прекрасно знают и про две эскадрильи из всевозможных наемников, и про русских. У китайцев и летчиков нормальных не осталось. Летали на всяком антиквариате чуть ли не двадцатилетней давности, и сбивали их джапы пачками. Вот мы и понаехали в помощь обижаемым. — Он опять хохотнул. — Любим мы это дело — защищать слабых.

— А знаменитого летчика Яхуда Браньского здесь, случаем, не имеется?

— Не знаю такого, — наморщив лоб, удивленно сознался. — А чем прославился?

— Не суть. Просто знакомого вспомнил, желающего летать в синем небе. Из хазаков.

— Не, их все больше в Дальневостокское авиационное отправляют. Морская авиация. На земле-то мы джапов легко сделаем, а на море они нас как детей. Вот и требуются торпедоносцы. Ой, не выдал ли я страшную государственную тайну? — с деланым испугом воскликнул.

— Справочник по морским флотам в США издают каждый год. Было бы желание изучать.

— А писать все равно нельзя. — Он погрозил мне пальцем.

— Не обидно? Даже я знаю — в Маньчжурии был в двадцатые пяток аэродромов, а сейчас не меньше полсотни.

— Бери выше. Стационарных на два десятка больше. А они в Корее свои клепают и порты модернизируют для высадки войск. Местная гонка вооружений. Политика… Ну пойдем… писатель.

Еще и дорог понастроили, мысленно дополнил очередную всем известную военную тайну. Много лет, как бы не с давешней военной операции против китайцев, не прекращается дополнительное строительство шоссейных и железнодорожных путей. И наиболее интенсивно все делается в приграничных районах. Переброска войск тщательно планируется заранее, и количество постоянно растет. Прошли времена, когда одни погранцы с хазаками наличествовали. Семь дивизий в Особом округе — это я точно знаю. Но я ведь не разведчик, так… мало-мало общался с военными. Глядишь, их там продолжают размещать в связи с напряженной обстановкой. Остатки военного образования позволяют сделать прогноз без всяких сложностей. Элементарно одним ударом на Дайрен при поддержке мукденцев на второстепенных направлениях вся японская группировка в Китае отрезается, и коммуникации отрезаны. Попутно с Хоккайдо поднимается туча самолетов, и на море становится небезопасно. На словах-то мы стремимся к паритету, а на деле заодно и оттягиваем на себя войска микадо и ресурсы. Они ведь вынуждены учитывать в своих раскладах позицию соседа с севера.

— Вот, — с неподдельной любовью гладя обшивку самолета, провозгласил Сорокин, — наша замечательная ласточка.

— Это вроде бы ДБ-9, а не транспортник? — с подозрением спрашиваю.

— Точно! Дальний бомбардировщик, с которого сняли все лишнее, включая вооружение. Лавки поставили и дополнительный топливный бак присобачили.

Видимо, увидел что-то у меня на лице. Рации, насколько мне известно, на ДБ отсутствуют, и истребителей в помощь не попросишь. Ухмыльнулся и заверил:

— Не боись, пулеметы нам без надобности. Скорость почти на двести километров выше любого японского истребителя. В жисть не догонят. Натурально Русь их в прямом столкновении уделает. У нас техника лучше. А закупать серьезные объемы в других странах самураи не могут. И деньги отсутствуют, и продавать не очень желают. Слишком самураи оборзели. Уже на западные интересы поплевывать начали. Просто мы мирные люди и воевать не хотим. Пока. Чем больше китайцы с японцами друг друга поубивают, тем меньше у них здоровья останется для действий.

Он обернулся посмотреть, на что я так уставился за его спиной.

Длинная колонна китайцев с коромыслами, с которых свисали канистры, на взгляд литров по двадцать, медленно тащилась по направлению к транспортнику.