Клоп - Илья Шананин

Вокруг быстро образовывались земляные насыпи, под деревом разворачивался подкоп. Мальчики, похоже, не собирались отдавать лопаты, оба уже спокойно стояли в приличной яме. Неожиданно оттуда, куда они подбирались, вылезла нога. Ее как раз хорошо осветила Лил, когда та просто выпала из дерева в разрытое пространство. Все вздрогнули и продолжили в том же духе, теперь мальчики обходили не только корни, но и ногу. Потом произошло что-то вроде оползня, и из земли торчали уже две ноги, обутые в кожаные ботинки большого размера. Ребята расчистили место и потянули за них. Земля снова поползла, тело постепенно проваливалось в яму. Уже с помощью Лил под светом фонариков в руках Джозиз и взглядом державшегося на расстоянии Элберта они полностью вытащили его из-под дерева на поверхность.

Это был мужчина крепкого телосложения, широкий в плечах, но невысокого роста, в черном костюме с футболкой. Когда дети отчищали его от земли, Джозиз напомнила, как у всех по спинам бежали мурашки при одной мысли о спрятанном возле дуба теле, а сейчас они спокойно чистят его.

— Ну не так уж спокойно, — отозвался Крочик.

— Конечно, она-то сидит себе на корточках и светит фонариками, — сказала Лил.

— Кто-то ведь должен, — ответила Джозиз.

Крочик достал из кармана платок и смахнул землю с лица мужчины. Джозиз посветила ему, и ребята, наконец, потеряли дар речи. Человек, тело которого они только что вытянули наружу, невероятно походил на Патвина. Как и совенок, он находился в каком-то необычном состоянии, было ясно, что он мертв, но тело не разлагалось. Смерть словно настигла его минуту назад, выражение лица застыло то ли в боли, то ли в злобе, будто стеклянные глаза оставались приоткрытыми. Но что-то странное еще было с его кожей, она была желтой, а на руках и шее проступали золотистые венки. Это жутковатое лицо, напоминавшее Патвина, в то же время обезображенное, вселяло в Пиуса неприятное чувство неестественности. На время он даже забыл, что смотрит на убийцу своих родителей.

— Без сомнений, это Риксил, — прервала молчание Джозиз.

— Да, чуть-чуть изменить внешность — вылитый Патвин, — сказала Лил. — И все же давайте убедимся.

— Согласен, — сказал Пиус.

Они стали расстегивать пиджак, потом распахнули его и как-то неуверенно, с неохотой взялись за футболку. Они попробовали дотянуть ворот до плеча, но ничего не вышло, тогда Крочик перочинным ножом сделал надрез на ткани. Желтая грудь с плечом оголились, и ребята увидели татуировку, о которой им рассказывал Хорифелд. В нескольких местах вокруг головы волка на коже открывались страшные шрамы (возможно, от тщетных попыток избавиться от татуировки). Кроме того оголенная часть тела оказалась изуродована рубцами.

— А вот на лице шрамов нет, — сказала Джозиз, — он что-то сделал с ними.

— Завернем его в ковры, — предложил Крочик и направился к тележке, добавив: — Нужно проверить его карманы.

— Вам не кажется, что у него что-то не так с горлом? — произнесла Лил.

— По-моему, у него и с остальным не лучше, — сказала Джозиз, подсвечивая Пиусу, когда тот осматривал карманы пиджака и брюк, но он ничего не обнаружил, то есть даже чего-нибудь незначительного.

— Ну-ка, Джоз, посвети сюда или лучше дай мне фонарик, — забрала у сестры один фонарик Лил и принялась обследовать горло мертвеца.

— Чем ты занимаешься? — шепотом спросил Крочик, подтаскивая рулон ковровой дорожки. Все тут же подхватили приглушенную речь.

— Она считает, у него что-то не так с горлом, — объяснила Джозиз.

— У него и со всем остальным…

— Да нет, здесь что-то есть, — настаивала Лил, направляя луч света под разными углами. — Мне показалось, когда мы тянули за воротник, что-то высунулось.

— Может, у него сломана шея? — предположил Пиус.

— Да, может, это кость выпирала? — поддержал Крочик.

— Какая мерзость, это ужасно! — скривилась Джозиз. — Но ведь его убили заклинанием. Или что, потом еще шею сломали?

— Может, это мы сломали ему шею, когда вытаскивали из дерева? — решил Пиус.

— Вполне возможно, — нагнулся к телу Крочик.

— Непохоже, — возразила Лил. — Я думаю, просто у него в горле что-то застряло.

— Что застряло? — спросили ребята, приблизившись.

— Не имею понятия, но нужно это достать.

— Каким образом? — удивилась ее сестра.

— Вам нужен для этого скальпель, доктор? — шутливо произнес Крочик, протягивая ей перочинный нож.

— Кожа очень твердая, как броня, — проговорила Лил, тыкая пальцем в шею. — Резать будет затруднительно. Да и как-то неприятно.

— Неужели! — всплеснула руками Джозиз. — Небеса разверзлись, на тебя снизошло озарение!

— Ладно, давайте попробуем открыть ему рот, — не слушая сестру, деловым тоном произнесла Лил.

Следующая сцена оказалась не для глаз Джозиз. Элберт отошел подальше под предлогом, что будет следить за кустами.

Пиус с Крочиком переглянулись и попытались опустить нижнюю челюсть. Она поддавалась с трудом, но им удалось широко открыть рот Риксила, отчего тот еще более обезобразился. После они взяли в руки фонарики. Лил несколько секунд держала собранной складку между бровей, а затем погрузила по локоть освобожденную от одежды руку в рот мертвецу. Девочка щурилась и смотрела в сторону, глубже вкручивая руку. Потом ее глаза открылись, а лицо приобрело выражение, словно она в закатный час дождалась корабля на горизонте. Пиус светил ей чуть ли не в лицо, чтобы следить, как идут дела, а Крочик освещал "работу" и не мог оторвать взгляда от вздувшегося горла. Лил явно старалась ухватить что-то, когда удалось, она победоносно вскликнула и с поджатыми губами высвободила руку; между средним и указательным пальцами был зажат небольшой ключ с болтающейся железной пластинкой.

— Лил, знаешь, иногда ты меня пугаешь, — произнесла Джозиз, когда ребята стали заворачивать тело в ковровые дорожки.

— Ты часто это повторяешь.

— Но не часто добавляю, что с другой стороны, знаешь, спать с тобой в одной комнате бывает неплохо.

— Ведь это замечательная портьера, — сказал Крочик, стоя с ножом, занесенным над куском ткани, не решаясь порезать его.

— А теперь будут отличные веревки, — ответил Пиус. — Не думаю, что отель против.

— Когда-то мы боялись взять с кухни поднос, — напомнил Крочик и стал отрезать пласт от края портьеры. — Что ж, если я не смогу раздобыть в порту хороший кусок ткани, я знаю, куда обратиться.

— Что угодно и в любое время, — радостно произнес Пиус, словно и вправду мог достать что угодно.

Тщательно спрятав тело в ковровые дорожки, ребята закутали его еще в портьеру, а затем этот "кокон" туго связали веревками нарезанными из нее же. Они потратили немало сил, но работой остались довольны. Мертвец исчез из поля зрения, а появилось замотанное в тряпки бревно. Чтобы водрузить его на тележку, также потребовалось упорство, потом они закопали яму и обровняли землю, теперь все было готово. Только вот к чему, похоже, не решилось.