2048 - Мерси Шелли

Зато со слухом творилось что-то ужасное. Писк и свист, какие-то охи и ахи летали вокруг, зависали то с одной стороны, то с другой… Источники звуков при этом оставались невидимы — зрение говорило, что вокруг по-прежнему нет ничего, кроме пары сосен и нескольких кочек с травой.

"Ну и якорь! — в очередной раз обругал неизвестного дремастера Сол. — Наверняка заказал этих персонажей в другой студии, а совместимость скриптов не проверил". Правда, у таких дремлей тоже есть свои фанаты: сбои скриптов зачастую создают совершенно шизовые миры, и случается, что ошибочный код становится даже популярнее, чем исправленный…

В любом случае, смена формы тела означала, что он все-таки нашел очередной ключ. Хотя и довольно странный: обычно ключи предполагают действие. Однажды Кобаяси даже запустил такую антирекламную байку про конкурентов — насчет дремлей, которые убивают пользователей с помощью наведенной дыхательной аритмии. Динамика дремля постепенно набирает обороты, человек дышит все чаще… А здесь, получается, наоборот — полное расслабление и кайф от бездействия.

Что ж, по крайней мере тематика начала прорисовываться. Дремли с элементами растительной жизни никогда не пользовались особой славой, но и тут бывали исключения. Едва только устроившись в "Дремлин", Сол сам породил целую серию творений такого рода.

В то время студия еще не особенно раскрутилась, а потому не брезговала политическими заказами. Ни один нормальный сценарист не брался за них с удовольствием — слишком тупые условия не позволяли развернуться по-настоящему. Кому приятно работать, если заранее знаешь, что создаешь не шедевр, а всего лишь рекламную однодневку?

Писать сценарий для канадских националистов Сол вообще отказался. Но как раз в тот вечер Кэт затащила Сола в лепт на очередную психодраму из жизни каких-то эльфов-ботаников. Снимая ингалятор, он вдруг вспомнил о канадском заказе. В голове тут же завертелось комичное название — "Клен Парламента". За названием потянулся и сюжет: герой дремля организует предвыборный штаб для того, чтобы посадить в парламенте дерево. Он проделывает все классические трюки предвыборной кампании, от уличной рекламы до круглых столов на высшем уровне — только везде демонстрирует не говорящую куклу-политика, а настоящий клен в огромной кадке.

Поначалу Сол думал об этом лишь как о шутке. Потом решил, что если сценарий все-таки написать, получится хорошая отмазка: формально работа будет сделана, но после такой выходки Рамакришна перестанет наседать на него с подобными заказами.

Результат превзошел все его ожидания. Канадские националисты отказались брать издевательский дремль и вообще разругались со студией. Однако пронырливый Кобаяси умудрился впарить "Клен парламента" их конкурентам-экологам. И это было только начало.

Сразу же после премьеры в студию ворвался какой-то хромой мексиканец с ледорубом и потребовал продать ему всю идель и интель для создания собственного дремейка. Сол никогда не слышал о Партии Защиты Тыквы, но размах их кампании за нравственное отношение к овощам шокировал даже махрового вегетарианца Рамакришну. Тыквофилы заплатили в шесть раз больше, чем обещали канадцы, зато их дремейк "Последний Хеллоуин" довел сценарий Сола до фантастического беспредела. Легкая пародия на предвыборную грызню обернулась эпохальной космической мясорубкой, в которой отважный марсианский фермер и его друзья уничтожали целую армию фашистов-художников, помешанных на резьбе по тыквам.

Когда с Рамакришной связалась ведущая дремль-студия из Москвы-Два и предложила аналогичную сделку, генеральный застонал на три голоса сразу. После тыквенного успеха доходы студии росли как на стероидах, но ее имидж так же стремительно падал. Субличности Рамкришны, стремящегося к гармонии, не могли договориться целый день. Однако бизнес есть бизнес…

Что там наворотили русские, Сол даже побоялся смотреть. Но по рассказам Кобаяси знал: их студия тоже начала с пародии. В шутливом историческом дремейке обыгрывались древесные фамилии известных людей Святороссии — такого добра у них набралось на целый ботанический сад, от ели до лимона. Кобаяси особенно восхищался говорящими березами.

Кроме того, легкое издевательство над покойниками всегда было у русских в почете, поэтому московские партнеры "Дремлина" тут же получили новые заказы от двух политических партий сразу. И очень творчески отработали свои миллионы: в одном предвыборном дремле фигурировал двухголовый орел-мутант, в другом — какой-то совсем уж невероятный "многополярный медведь".

На совете директоров Рамакришна долго хвалил Сола. А после отозвал в сторонку для приватной беседы. Суть его речи состояла в том, что стать миллионером и купить собственный континент может любой неглупый сценарист, но очень уж не хочется быть поджаренным как бы случайной молнией только из-за того, что какие-то там "сильные мира сего" неправильно поняли твое искусство. Сол в ответ с удовольствием пообещал больше не лезть в политику.

Неужели теперь, сам того не ведая, он все-таки вляпался? Как раз на днях выборы мэра. Не исключено, что растение, в которое он превратился — символ одного из кандидатов.

Почему же тогда никто не спешит ни защищать его, ни нападать? Да и вообще, во всех дремлях, какие он знал, растения никогда не были главными героями. Будучи растением, вряд ли можно что-то сделать. А какой интерес в пассивном наблюдении? Правда, на старых континентах еще есть извращенцы, которые пользуются обычными телевизорами. Их еще называют "диванным картофелем". Х-мм, и тут какая-то растительная аналогия…

За размышлениями он не заметил, как наступил вечер. За весь день ничего не произошло — если не считать того, что у него вырос уже пятый лист. Вокруг по-прежнему носились непонятные звуки. В сумерках они только усилились, но расшифровать их все равно было невозможно.

Ночью, когда стало накрапывать, Сол заскучал.

Одиночество по-прежнему было приятно, но немного разнообразия не помешало бы. Даже дождь в этот раз не радовал. Почва оставалась сырой еще с прошлой ночи. Разросшиеся корни Сола всасывали вкусную влагу, словно вся его нижняя половина превратилась в большой рот с губчатыми отростками.

Однако корни уже давно пропитались насквозь, а вода все лилась и лилась. Земля размякла, все вокруг задвигалось, поплыло…

Не успел Сол обрадоваться этой перемене, как бурный поток разорвал его на части.

# # # #

Нормально прорасти удалось только с шестой попытки.

Возможно, их было и больше. Сол запомнил лишь те периоды, когда более-менее приходил в себя. Это было какое-то особое соотношение влажности и температуры, при котором обрывок корня снова оживал. Зрение возвращалось, когда новый росток разворачивался в лист. Чуть позже восстанавливался и слух — но до этой стадии ему удалось дожить лишь однажды. Он тогда оказался на дереве, в удобной развилке огромных ветвей. За счет влаги и питательных веществ в полусгнившей коре удалось вырастить целых три листа. После этого ливень опять сорвал его, вызвав новую череду полуобморочных состояний, из которых он выплывал по мере прорастания — и опять погружался в небытие, когда рост прерывался.