Узкие улочки жизни - Вероника Иванова

— Я служил в полиции, инспектор.

— Но вы ведь сьюп? Или я что-то перепутала? — изумлённо переспросила Эрика.

— Это долгая история, — поспешил мне на помощь Берг. — Я с удовольствием вам её расскажу за чашечкой кофе или кружечкой пива, а сейчас давайте вернёмся к убийствам.

Ага, долгая и душещипательная. В частности, официальная версия моего жизненного пути откорректирована таким образом, чтобы не возникало ненужных вопросов и сомнений. Хотя для выхода из латентного периода двадцать семь лет — уже слишком поздно, вероятность прожить треть жизни и только потом открыть в себе способности медиума всё же существует. Ну и, разумеется, сразу по выяснении обстоятельств моя карьера в полиции благополучно закончилась. А вот славно или бесславно, судить некому.

— Ну что ж, вернёмся... — Впрочем, несмотря на временное согласие с продолжением беседы в прежнем ключе, подозрительности во взгляде федерального инспектора не убавилось. — Пять убийств в течение лета, первое — десятого июня, последующие с интервалом примерно в полторы-две недели, каждый раз количество дней, пришедшихся на «перерыв» было разным. Города выбраны словно наугад.

— А жертвы?

— Кроме того, что все они медиумы и принадлежат к женскому роду, ничего общего. Хотя, и этого достаточно, не считаете?

— Да, вполне. Маньяк, отчего-то невзлюбивший медиумов. Это не редкость.

— Но довольно редко случается так, что жертвы не сопротивляются убийцам, — справедливо заметила Эрика.

— Кстати о сопротивлении. В предыдущих случаях следов борьбы тоже не обнаружено?

— Ни малейших. Словно жертвы или были хорошо знакомы с преступником, или по каким-то другим причинам подпускали его к себе.

— Но вы согласитесь, что получив подобное ранение в сердце, человек не умирает сразу? И даже если бы убийца представился почтальоном, торговым агентом, судебным приставом или кем-то ещё, приблизился на расстояние удара и, собственно, ударил, в течение какого-то времени мышцы должно были конвульсивно сокращаться. Разве не так?

— Именно. И эксперты высказывают предположение, что жертвы не двигались, потому что были одурманены.

— Чем?

— Дудкой заклинателя змей, — зло съязвила федеральный инспектор. — Следов наркотических и прочих успокаивающих препаратов в крови жертв нет.

Я вопросительно посмотрел на Берга. Тот кивнул, мол, в нашем случае картина аналогичная. Что получается? С момента смерти фроляйн Лойфель до взятия проб тканей и проведения анализов прошло очень мало времени, даже сверхбыстроразлагающийся растительный яд должен был быть обнаружен. Если присутствовал, конечно.

— К расследованиям привлекали сьюпов?

— А как же! Это ведь ваше, можно сказать, цеховое дело. Конечно, сразу же были назначены представители Коллегии, но они только развели руками.

— То есть?

Эрика потянулась за последней сигаретой, смяла пустую пачку и ловко метнула картонный комок в ведро:

— Сьюпы заявили, что не могут ничего, как они это называют, «прочитать». Вот вы можете объяснить, что сие означает?

Не очень хочу тратить на это время, но объясню. Тем более, повторение пройденного материала иногда помогает усваивать новый.

— Существует теория об электромагнитной природе человеческих мыслей. Вкратце она сводится к тому, что когда человек думает, он становится источником особого электромагнитного излучения, несущего информацию о мыслительной деятельности. Грубо говоря, отправляет свои мысли в окружающее пространство.

— Хотите сказать, в этой комнате, к примеру...

— Витает множество наших с вами мыслей, совершенно верно. Но излучение это довольно слабое и имеет свойство быстро затухать, если не соприкасается с каким-нибудь материалом, способным изменить свою электромагнитную характеристику под влиянием извне. То есть, сигарета, которую вы сейчас мнёте, впитывает часть ваших мыслей.

Пальцы инспектора Шофф остановили своё движение.

— И вы можете узнать, о чём я думаю?

— Не совсем так. Я могу только попробовать узнать, и то, не ваши мысли в текущий период времени, а те, которые посещали вас в момент соприкосновения с предметом.

По глазам Эрики было видно: она едва сдерживается, чтобы не провести напрашивающийся эксперимент, но слишком стесняется показать свою заинтересованность перед двумя мужчинами, которые ведут себя так, будто для них чтение мыслей — процесс давно известный и порядком наскучивший.

— А без предмета можно обойтись?

Вот это уже приглашение, причём почти неприкрытое. Наверное, я точно так же вёл бы себя при встрече со сьюпом лет эдак восемь назад. По крайней мере, постарался бы напроситься на проведение медиумического сеанса с моим участием. Неистребима жажда встречи с чудом, ох, неистребима! И мне самому отчаянно хочется увидеть что-то, от чего мои глаза раскроются широко-широко, а из груди вырвется восторженный возглас... Но работа медиума под категорию чудес не подпадает. Обычная физика пополам с лингвистикой.

— Без предмета цепочка выглядит так: источник мыслей, то есть сознание человека, излучатель, приёмник, сознание медиума. Сила излучателя не слишком велика, поэтому приёмник должен располагаться поблизости, чтобы уловить электромагнитную волну. И всё-таки, этого мало. Поступивший сигнал необходимо декодировать.

— Что вы подразумеваете под этим словом?

Хорошо бы, она ещё не углублялась в суть происходящих в человеческом теле процессов. Общую механику я смогу объяснить, но медицинские хитрости вне моего понимания. Отвлеку-ка я фрау Шофф на кое-что другое:

— Вот! Вы верно подметили самую суть. Подразумеваю, причём лично я. Конечно, в словаре можно найти список значений любого слова, но человеческое сознание не всегда работает с официальным словарём. Большей части понятий и терминов мы сопоставляем наши собственные, оригинальные значения. Да, они иногда похожи на общеупотребительные, но если нет...

Эрика, похоже, увлеклась моим нехитрым рассказом, потому что следующий вопрос оказался ещё уместнее предыдущего:

— Значит, не все мысли могут быть прочитаны?

— Скажем так, прочитать можно любые слова в человеческом сознании. Но чтобы понять, о чём идёт речь, необходимо соблюдение ряда условий. Как и при переводе с одного языка на другой: процесс очень похож.

— И что это за условия? Медиум и человек должны говорить на одном языке?

— Думать на одном языке, а это довольно трудновыполнимое условие. Поэтому обычно для расследований и приглашают сьюпа, проживающего в той же местности, к тому же по возможности, схожего с жертвой преступления возрастом и полом. Ну и, совсем уж идеальное сочетание возникает, если эти люди обладают близким жизненным и профессиональным опытом.

— То есть, если убили полицейского, к примеру, сьюп для большей эффективности должен иметь опыт работы в полиции?