Всем сердцем - Барбара Доусон Смит

– Меня держали взаперти, как пленницу, – пожаловалась Лили. – Они говорили, что делают это для моей же пользы. А я все время ждала тебя, милый! Я знала, что ты вернешься и спасешь меня.

– Ты знаешь, почему я уехал. – Его голос сделался строже.

– Мы поссорились, – нежно промурлыкала Лили. – Я думала, что ты заигрываешь с Кэтрин. Но ты не был виноват. Она сама пыталась отбить тебя у меня.

– И поэтому ты ее изувечила.

– Это произошло случайно, клянусь! Я кипятила воду для чая, а она стояла рядом. Ты должен простить меня, милый. Ведь сегодня день нашей свадьбы.

– Где Анна?

– Эта долговязая уродина? – ревниво спросила Лили. – Ее стережет отец. Он пристрелит ее, если она опять попытается тебя соблазнить.

– Я хочу ее видеть.

Лили пропустила его слова мимо ушей.

– Я с самого рассвета украшала комнату. Тебе нравится? С первыми лучами солнца я послала Озуалд в теплицу, чтобы она срезала все оставшиеся там розы.

– А потом ты ее убила.

– Нет, она упала с лестницы! Ну, может быть, я ее толкнула, но только потому, что она не разрешила мне пойти и принести еще цветов. Ей не следовало вставать у меня на пути.

По телу Анны побежали мурашки. Если ей не удастся освободиться, их с Джошуа ждет подобная участь. Охваченная отчаянием, она опять подергала связанными руками. Джошуа мог легко одолеть Лили, но Анна знала, что он не будет этого делать до тех пор, пока не убедится – в ее безопасности. Она попыталась крикнуть, но тряпка, которой был заткнут рот, заглушила звук. Тимберлейк даже не взглянул в сторону пленницы.

– Где Анна? – повторил Джошуа. – В соседней комнате?

– Почему ты все время про нее спрашиваешь? Она хотела убить тебя на дуэли. Но я выстрелила в нее и спасла тебе жизнь.

– Значит, это ты ударила меня в конюшне?

– Эта ведьма напугала моих людей, и они убежали. А я надеялась с их помощью забрать тебя у нее.

– Позволь мне увидеть Анну.

– Нет! – истерически взвизгнула Лили. – Она околдует тебя, и ты меня застрелишь.

Анна молила Бога, чтобы Джошуа не спорил с Лили. Эта женщина могла в любой момент достать нож…

Наступила долгая пауза. Потом, словно прочитав мысли Анны, Кеньон ласково проговорил:

– Теперь у меня есть ты, и мне не нужна никакая другая женщина.

– Я не верю твоим словам. Ты бросил меня. – Ее голос задрожал. – Я плакала много недель подряд.

– Прости, – сказал Джошуа, пытаясь изобразить искренность. – Позволь мне загладить свою вину. Ты хотела, чтобы Анна увидела нашу свадьбу? Разреши, я приведу ее сюда.

– Сначала положи пистолет. Если он выстрелит, твой костюм будет в крови. Ты все погубишь.

«Только бы он не послушал ее!» – думала Анна. Нагнувшись, она попыталась привлечь внимание Тимберлейка, задев его ногу своим плечом.

Но барон будто и не заметил это.

– Хорошо, – сказал Джошуа. – Я оставлю пистолет здесь, на кровати, а ты разрешишь мне увидеть Анну.

«Нет! – мысленно крикнула Анна, – Не клади пистолет!» Лорд Тимберлейк с опаской взглянул на дверь. Не увидев там ни Лили, ни Джошуа, он продолжил тихо выдалбливать дерево вокруг замка. Тяжелое дыхание выдавало его страх.

Где твой брат? – спросил Джошуа. Его голос звучал ближе. – Он тоже стережет Анну?

– Нет. Дэвид – дурак. Он отказался ее похитить, и я его заперла. После этого отец согласился мне помочь. – В ее голосе послышалась горечь. – Никто не понимает, что мы с тобой должны быть вместе.

– Я понимаю, – сказал Джошуа. – Анне больше не удастся меня соблазнить. Во всяком случае, пока ты здесь, рядом со мной. – Он словно декламировал монолог из плохой пьесы. – Но нам нужно проверить, как там твой отец. Что, если она обманула его и сбежала?

Лили охнула.

– Ты прав. Я об этом не подумала.

Тимберлейк бросил перочинный нож и схватил мушкет, нацелив его на Анну. Джошуа переступил порог гардеробной.

Анна встретила его взгляд, жесткий и непроницаемый. В неверном свете свечей его лицо казалось застывшей маской, состоящей из одних углов. Всем своим видом он выражал непреклонную решимость.

За его спиной маячила Лили. Своей утонченной красотой она напоминала фарфоровую куклу. Ее черты были слишком идеальны для живой женщины.

Анна страдала от собственной беспомощности и корила себя за глупость. Она думала, что виновник всех злодеяний – Сэмюел Фирт, и не ждала подвоха от Тимберлейка. Уверенная в своей силе и неуязвимости, она недооценила противника и подвергла опасности и себя, и Джошуа. Что их теперь ждет? Сможет ли она еще когда-нибудь доказать ему свою любовь? Она опустила глаза и заметила на голубом ковре перочинный ножик.

Охваченная надеждой, Анна принялась извиваться, постепенно придвигаясь к ножу и делая вид, будто ей просто хочется избавиться от пут. Она уже дотянулась кончиками пальцев, до металлической рукоятки, нагретой рукой Тимберлейка.

– Ну, вот видишь? – спросила Лили у Джошуа. – Эта ведьма никуда не сбежит. Она не доставила тебе никаких хлопот, папа?

– Н-нет, – промямлил Тимберлейк, дрожащей рукой сжимая мушкет.

Анна с трудом отвела взгляд от маленького смертоносного дула, нацеленного ей прямо в сердце, и опять тайком потянулась к перочинному ножу. На этот раз ей удалось поднять его с ковра. Направив лезвие на полоску ткани, который были связаны руки, она принялась методично пилить лоскут.

– Зачем вам ружье? – спросил Джошуа Тимберлейка. – Она и так никуда не убежит.

Барон взглянул на дочь.

– Лили не хочет рисковать.

– Следи за ней в оба глаза! Эта хитрая бестия чуть не увела у меня Джошуа. Но теперь он мой.

– Конечно! – подхватил Тимберлейк, разыгрывая радость. – Ступайте в другую комнату. Скоро придет преподобный отец Каммингз.

– Священник согласился нас обвенчать? – удивленно спросил Джошуа.

– Пока нет. – Лили улыбнулась. – Но он сделает это, ведь Дэвид – мой пленник.

Тимберлейк нетерпеливо пошаркал ногами.

– Ступайте же. Я здесь… э… вполне справлюсь один.

Лили подошла к отцу.

– Надо устроить еще одну вещь, папа. На время церемонии мисс Невилл должна сидеть возле Озуалд.

У Анны засосало под ложечкой. Ее пальцы онемели от недостаточного притока крови, но она продолжала упрямо резать ножом лоскут. Освободив руки, она сможет схватить мушкет.

Джошуа шагнул вперед. Вид у него был довольно невинным, если не считать горящих огнем карих глаз.