Анархия - Меган Девос

– Грейс, ты как? – спросил я, прервав разговоры моих спутников.

Она вскинула голову, и я увидел в зеркале ее лицо. Грейс попыталась улыбнуться, однако улыбка больше напоминала гримасу.

– Я… в лучшем виде, – неубедительно ответила она.

Пикап подбросило на ухабе. Грейс болезненно поморщилась.

– Ты только… постарайся не ехать по большим ухабам.

Я кивнул, сдвигая брови. Челюсти у меня сжались, а на щеке задергалась жилка. Нужно незамедлительно показать Грейс Докку, пока ее боль не стала мучительной. Видя мою встревоженную физиономию, Грейс снова попыталась улыбнуться. Вторая попытка удалась. Улыбка получилась настоящей.

Но на душе у меня все равно было тревожно. К тревоге добавлялось чувство вины. Чем скорее мы вернемся в лагерь, тем лучше.

– Держись, Грейс. Мы почти доехали.

Докк

Нас окружал хаос. Падающие бомбы неумолимо уничтожали Лондон. Над головой гудели самолеты. Они шли на бреющем полете, поливая пулеметными очередями все, что находилось внизу. После взрыва очередной бомбы те, кто стоял рядом со мной, вскрикивали от ужаса и хватались друг за друга, пытаясь сохранять самообладание. Мы находились под мостом и были защищены хотя бы от пуль. Но мост в любую секунду могли разбомбить.

Мост был заранее определен как место встречи на случай, если разразится война.

Нас собралось человек тридцать, не больше.

Мы рассчитывали, что нас будет больше тысячи.

Прищурившись, я смотрел на улицу, которая быстро превращалась в груды развалин. Неужели больше никто не сумеет сюда добраться? Впереди что-то мелькнуло. Из-за угла появились две фигуры: взрослый и ребенок. Я стал следить за ними. Они быстро шли к мосту. Где-то позади упала и взорвалась бомба. Беглецы пригнулись, но продолжали спешить к нам. Женщина и маленький мальчик. Волосы закрывали ее лицо, и только когда она торопливо откинула их, я понял, кто это.

Софи Абрахам. Мальчик, которого она держала за руку, был не кто иной, как ее сын Хейден.

У меня сжалось сердце. Почему их не трое? Где Ноа – ее муж и отец Хейдена? Я догадывался о причине, и от этой догадки мне становилось еще тяжелее. Ноа был одним из самых надежных и проверенных людей в моем окружении. Моей крепкой опорой в предвоенном мире, быстро катившемся к катастрофе. Его гибель была невосполнимой потерей не только для семьи, но и для всей нашей группы.

Теперь и другие заметили бегущих к нам Софи и Хейдена. До моста оставалось совсем немного. Я помахал им, показывая, что мы их видим и ждем. И вдруг Софи остановилась, подалась назад и упала, увлекая Хейдена за собой. Послышались испуганные возгласы, в том числе и мой. Женщина погибла у нас на глазах.

– Мальчик жив, – послышалось рядом со мной.

Я обернулся, увидев Барроу – молодого человека примерно одного возраста с родителями Хейдена.

– Надо его забрать, – быстро ответил я.

Хейден склонился над матерью. Удобная цель для любой пули, летящей сверху.

Барроу молча выскочил из-под моста и стремглав понесся к Хейдену. Родители мальчика были его близкими друзьями.

Я видел, как Барроу силой оторвал Хейдена от тела матери и потащил к мосту. Ребенок вырывался, не желая уходить. Он был еще слишком мал и не понимал, что его мать уже никогда не встанет.

После возвращения Барроу я облегченно вздохнул. Хейден громко плакал по матери, порываясь вернуться к ее телу. Барроу крепко держал его и гладил по спине, пытаясь успокоить. Я продолжал всматриваться, не появится ли еще кто, но видел лишь новые взрывы и возрастающий хаос.

– Мы больше не можем ждать, – громко произнес я, обращаясь к собравшимся и ловя их испуганные взгляды. – Иначе никто из нас вообще не выберется отсюда.

– Ты прав, – кивнул Барроу. – Заходите в автобус!

Люди спешно поднимались в автобус. Около месяца назад мы пригнали его под мост. Снаружи автобус выглядел полной развалюхой, потому никто на него и не позарился.

Пока шла посадка, я нагнулся и пошарил под днищем автобуса. Там, в маленькой нише, я оставил ключ зажигания. К счастью, ключ оказался на месте. Я с облегчением разогнул спину, залез в салон и включил двигатель. Мои глаза нашли Барроу. Тот сидел, держа на коленях заплаканного Хейдена. Барроу кивнул.

Пока что наши планы осуществлялись хотя бы для горстки людей.

Под гул мотора я тронул автобус с места и повел по улице, огибая воронки и груды обломков. Где-то поблизости взорвалась бомба, вызвав новый всплеск криков. Автобусные стекла задрожали.

– Пригнитесь! – распорядился я, когда по крыше автобуса застучали пули.

Похоже, кого-то ранило. Я понял это по отчаянному крику, но не решился оторвать взгляд от дороги.

Бомбы продолжали падать. Дорога была в ухабах, но мы ехали дальше, оставляя хаос позади. Нам удалось беспрепятственно выбраться из города на проселочную дорогу. Она вела в лесистую местность. Ухабы на этой дороге были естественного происхождения. Автобус трясло, но люди постепенно успокаивались. Крики смолкли. Слышались лишь сдавленные стоны. Кого-то действительно ранило пулей, влетевшей в окошко.

Достигнув леса, я свернул с дороги и, проехав еще немного, заглушил мотор. Громоздкий автобус не мог лавировать между деревьями. Остаток пути надлежало идти пешком.

– Проехать дальше невозможно, – сказал я, поворачиваясь к группе. – Те, кто уже бывал здесь, дорогу знают. Остальным советую держаться их. Путь не очень долгий.

Меня внимательно слушали. Я вылез первым и отошел от дверцы, давая выбраться остальным. Часть лиц была мне знакома. Этих людей я встречал на наших многочисленных встречах, где мы заранее готовились к грядущей войне. В том, что рано или поздно она достигнет Лондона, не сомневался никто. Были и те, кого я видел впервые. Родственники и друзья наших соратников, которым те доверяли. Я надеялся, что у нас еще будет время для знакомства.

– Идемте, – сказал я, вступая на едва заметную тропку.

Барроу шел рядом со мною. В автобусе Хейден сидел у него на коленях. Сейчас мальчишка шагал рядом, крепко держась за руку Барроу. Он больше не плакал и не протестовал. Я вспомнил о погибших Ноа и Софи, и меня снова захлестнуло волной печали.

– Как ты думаешь, кто-нибудь еще сумел выбраться? – тихо спросил Барроу.

– Надеюсь.

Мы шли дальше, слушая голоса других – сбивчивые, перемежающиеся вздохами и всхлипываниями.

– Как по-твоему… Ноа… – прошептал Барроу, надеясь, что Хейден не услышит.

– Я его не видел, – вздохнул я. – Если бы ему удалось добраться, он был бы здесь.

Барроу кивнул и тоже вздохнул. Он потерял близких друзей.

Остаток пути мы шли молча и где-то через час достигли знакомой поляны с возвышавшейся смотровой башней. Когда-то люди приезжали насладиться природой и видами, открывающимися с вершины башни. Оттуда просматривалась бо́льшая часть города и окрестностей. Отныне башня станет нашим наблюдательным пунктом.