Ветер перемен - Михаил Алексеевич Ланцов

Рядом также поступали другие корабли.

Сюда, в бухту у города Чарльстон, переименованного русскими в Карлоград, прибыла эскадра из семи галеонов. Довольно крупных, но не новеньких «здоровяков». Да и обветшалые они уже. Их как раз сняли с торговых линии, заменяя новыми — теми, в две тысячи тонны. И направили сюда — на линию от Риги до Карлограда. Где они свой век и доживали.

Пока они «припарковались» к ним, от берега, уже шли «плавсредства» встречающих. Причала нормального тут пока еще не построили, поэтому разгружались примитивным образом. Выгружая грузы с помощью кран-балок на лодки да плоты.

Это был очередной рейс, который вез сюда переселенцев из числа казаков. Само собой — добровольно. Сюда ехать никого не неволили. В рамках нового закона о казачестве оно получалось вполне осязаемые и четко очерченные привилегии. Достаточные для того, чтобы за них бороться и держаться. Взамен требовалось, чтобы казаки селились по беспокойным границам. Переселяясь, если граница становилась тихой или отодвигаясь.

Само собой — с поддержкой казны.

Крепкой.

Разумеется, привилегии выдавались не только за места поселений, но и за несения так называемой сторожевой службы. То есть, охраны границ от набегов и помощи местным властям в подавления беспорядков да борьбе со всякого рода разбойным элементов. Ну и в случае войны подсоблять они были обязаны, но не вообще, а в регионе поселения. За его предел воевать казаки могли ехать только добровольно.

Вооружение и снаряжение они получали из казны, вместе с окладом, ежели числились по действительной службе — в реестре. Ну и всякие выплаты вроде боевых. В довесок им не возбранялось держать хозяйство или заниматься каким-то ремеслом али промыслом, не уплачивая с него никаких налогов и сборов. Но только лично. И за исключением всякого рода финансовой да посреднической деятельности. Хочешь рыбачить без налогов? Рыбачь. Хочешь кузнечным делом промышлять? Пожалуйста. Пекарню поставить изъявил желание? Ставь. А вот зерно у селян на перепродажу уже так скупать не можешь, тут лицензию покупать надобно купеческую.

Выходили из них этакие новые поместные, только примененные более уместно. В очень близком к ним положении находились и стрельцы — то есть, отставные солдаты на льготном поселении. Отличие было только в том, что стрельцы — ветераны. И их особенно не дергали, дозволяя спокойно жить в городах. Да и заселяться они могли не только по границам.

Так вот… новый закон вступил в силу. И все казаки, живущие вдали от границ или на спокойном, по мнению правительства, рубеже, были поставлены перед выбором: или переходить в крестьяне да мещане, или переезжать. Для тех, кто был замаран в каких-то восстаниях и прочих нехороших делах, предлагались наиболее неудобные варианты. Остальным — получше. Вплоть до самых вкусных самым молодцам. Ну или накидывали за выбор плохих, сложных мест всякими приятными бонусами. Теми же деньгами.

Не все выбирали Каролинщину, как ее казаки прозвали.

Совсем не все.

Даже в Восточную Сибирь ехало куда больше людей. Но все равно вместе с этой партией сюда, в Карлоград, прибыло три тысячи сто семнадцать людей где-то лет за пять.

Бежать и сеять гречку вновь прибывшие не спешили. Новая администрация нуждалась в «группе поддержки» и становились на оклад. Так что это непродолжительное время в здешних краях развернули уже три конных реестровых полка в пять сотен каждый. Со стандартным вооружением из пики, легкого палаша, карабина и двух пистолетов, выдаваемых, вместе с конем, сбруей и мундиром из казны.

Местным это ОЧЕНЬ не нравилось.

Но…

Но…

Но…

Среди русских переселенцев хватало опытных в малой войне и набегах. Через что администрации удавалось удерживать ситуацию под контролем. Даже несмотря на то, что местные, имевшие сильные связи с Англией, проказничали как могли. Особенно старались так называемые лорды-основатели, власть и положение которых после продажи колонии России практически сошло к нулю. Иной раз приходилось идти даже на радикальные меры.

Так, к концу 1710 году в колонии не осталось ни одной иной церкви, кроме православных. Клерики-протестанты решили поиграть в борцов за правое дело и мутить народ своими проповедями. Пытаясь спровоцировать бунт.

Администрация на это отреагировала мгновенно.

С одной стороны, как в Бремен-Ферден, отменили налоги на пять лет для переходящих в православие. Что в сжатые сроки перевело в него население. Ну, почти. А с другой — проказников из числа клериков-протестантов экстрадировали. На тот свет. Просто вывесив награды за их скальпы. Так что, кого не прибили свои же, пали жертвой окрестных индейцев.

Быстро. Жестко. Но доходчиво. Отчего несколько иезуитов и пара десяток других представителей католического духовенства решили не искушать судьбу. И быстро-быстро испарились в неизвестном направлении.

Кое-какие общины, правда, пытались наводить свои порядки и что-то там доказывать администрации. Особенно среди радикальных протестантов. Но недолго. Потому как к ним прибывали казаки и договаривались… по свойски…

Учитывая тот факт, что вся численность колонистов в Каролине к началу переселения казаков едва перевалила за двадцать тысяч, наведения порядка не стало великой сложностью. Для этих целей три реестровых полка в полторы тысячи всадников выглядело даже перебором. Но в Москве бы и шесть полков развернули, прекрасно осознавая потенциальные проблемы с индейцами. Ведь их почти наверняка попытаются натравить на русских, дабы сковырнуть их отсюда. Из-за чего, видя низкую активность казаков по переселению в эти края, Алексей даже задумывался о заказачивании черкесов. Благо, что связей с дальними родственниками по материнской линии у него там уже хватало. Сам нащупал и поддерживал. Этот бедный регион держался только с набегов и требовалось куда-то канализировать столь непростые привычки…

* * *

— Джунгары… — медленно произнес Петр, покачав головой. — Не нравится мне все это.

— А на мой взгляд все неплохо, — возразил Алексей. — Они прислали посольство, предложив мир и союз. После разгрома большого нашествия Тауке хана нам нужен кто-то кто наведет там порядок. Или ты хочешь нам самим гонять разрозненные кучи этих красавцев по степи?

— Я хочу⁈ — с каким-то надрывом переспросил отец.

— Вот. И я не хочу. Так почему бы не джунгары? Они это умеют делать. К тому же для нас это дополнительный рынок сбыта. Я думаю, что им вполне можно продать порядка пятидесяти тысяч мушкетов, двадцати-тридцати тысяч пудов пороха прочего в изрядном количестве. Той же ткани на мундиры. Это для начала.

— А потом? — хмуро спросил царь.

— Они займутся державой Цин. Насколько я знаю у них планы большого, масштабного вторжения