Путь мага: Выбор, Долг, Любовь - Анатолий Медведев

пистолет и выстрелил ей вдогонку. Просто так, из злости, с расстройства, даже не надеясь попасть из столь несовершенного орудия в цель. Но склянка, разлетелась в дребезги, даже не коснувшись поверхности океана. Кто-то из мушкетеров одобрительно удивленно присвистнул.

Я с нетерпением стал ждать эффекта, и, не теряя времени смазывал свой меч ядом богорского кедра.

Никогда не поймешь суть того или иного ингредиента. Обыкновенный отвар можно сделать из трав, собранных в поле, чтобы создать сильное варево, необходимо иметь представление о консистенции и способе варки, перегонке и прочих алхимических прелестях. Но если хочешь чего-то особенного, обыкновенные ингредиенты не подойдут, сколь волшебными они бы не были. Нужно найти вещи, которые что-то несут в себе.

Как известно, самые сильные любовные зелья в мире варятся с использованием самых искренних чувств. Например, не редко примешивают цветы, которые были подарены в порыве любовного притяжения. Для того чтобы создать эликсир, дарующий надежду, берут слезы людей, которые получают шанс найти выход из самой сложной ситуации. Не смотря на один и тот же состав, каждое из таких зелий уникально, и предугадать действия отвара, имеющего не столько разум, сколько собственные эмоции, очень сложно.

Я понятия не имел, что Ког намешал в своем эксперименте, и не факт, что об этом знал Ког. Чтобы самому убедиться в происходящем, что все идет по плану, пришлось вновь заглянуть за грань, и моя челюсть упала, настолько я был изумлен происходящим.

Легкая маслянистая пленка красноватого цвета растекалась по воде, хитро подбираясь к вражеским судам, и образуя невидимую для обыкновенного глаза водяную руку, что подняла как пушинку одну из шхун и бросила на вторую. Мачты разошлись в стороны и треснули, оснастка безучастно повисла, а затем первая из посудин переломилась пополам. Люди ничего не могли предпринять в этой ситуации и уходили к Основателю с криками и мольбами о помощи. Оба корабля получили несовместимые с плавучестью повреждения и отправились на дно вслед за нашими охранными бригами.

Ликование на палубе длилось мгновения — на большой скорости к нам подошел третий корабль, на борту которого и находился тот колдун, что сумел обвести меня вокруг пальца своим туманом. Он был не очень силен — слабее, чем мне показалось вначале, поскольку он непременно попробовал бы догнать нас и в прошлый раз, когда мы видели его дружков, но с ветром работать не хотел, а могущественные волшебники воздушные потоки любят. Но вот смогу ли я справиться с ним, пока мои силы не успели восстановиться до конца, я не знал.

Полетела картечь, масса парней попадала, сраженная свинцовой дробью, капитан был ранен. Мы дали ответный залп книппелями, но пушки на «Пузатой Бестии» были не слишком крупными, да и дырявить их паруса было бесполезно, корабли были быстро и мастерски сцеплены между собой, и уйти шансов не оставалось.

Пиратов, несмотря на то, что корабль у них значительно уступал в размерах нашему, было куда больше, чем инголдийских солдат, но вооружены они были хуже. Я разрядил второй пистолет, попав в грудь еще одному неудачливому разбойнику, после чего откинул ставшее бесполезным оружие.

Колдуна я обнаружил сразу, он, как и я предпочитал холодное оружие посоху и орудовал огромной абордажной саблей направо и налево, чувствуя себя в своей стихии. Мне нужно было вступить с ним в схватку, прежде чем ему удастся показать свой магический потенциал. Движением снизу-вверх я вспорол живот одному из пиратов, а затем грубо оттолкнул другого, взлетел по лесенке на квартердек, и встретился с тем, кого искал лицом к лицу.

В ответ на прямой удар сверху я попробовал сбить его тесак, и в то мгновение, когда клинки соприкоснулись, я заглянул ему в глаза. Как любой колдун он пытался определить, кто же перед ним, насколько противник опасен. На это требовалось мгновение — разворот, атака в ноги, от которой я увернулся прыжком, и попытался поразить его мощным верхним ударом, но пират уверенно заблокировал мой удар, словно я вовсе не вкладывал силы в этот выпад. Снова драгоценное время на то, чтобы взглянуть ему в глаза, ведь понять врага значит наполовину его победить. Мой противник был керскунианцем, жителем Керских равнин. Узкие вытянутые глаза, светло коричневая кожа, тонкие усы. Я рискованно ударил его ногой в живот, взмахом клинка разрубил на две части одного из его товарищей. Противник отпрянул, но пустил перед собой волну энергии, которую я уверенно рассек мечом. Движение, отведенные в сторону зрачки — он неумело пытался заглянуть за грань, чего я ему не позволил сделать, заставив вновь блокировать мои выпады. Один за одним, со сложнейшими финтами, прыжками, невероятными уклонами. Я так увлекся наступательными действиями, что не усмотрел за его левой рукой, откуда мне в глаза посыпался странный порошок. На какое-то мгновение я ослеп, но словно чья-то рука двигала мной и два последующих блока я поставил не глядя, и оба раза угадал в направлении ударов противника. Затем мне удалось разлепить веки — все плыло перед глазами, продолжать бой было невозможно. Следующий выпад я заметил слишком поздно, чтобы поставить блок, но меня спас какой-то матрос, что с простреленной головой упал с вант прямо на меня и весь удар острой сабли противника пришелся на него. Неловко отпихнув труп в сторону противника, я резко кувыркнулся в бок.

Безусловно, без зрения я не мог продолжать бой, и я решил заглянуть за грань — иного выхода у меня не было, иначе я терял всяческие шансы на выживание. Капитан пиратов же, воспользовавшись передышкой, также сумел это сделать. В этом состоянии я первым обнаружил его, и ударил со спины, но он был готов. Несмотря на то, что можно творить за гранью разумом, обращаясь во что угодно, мы продолжали сражаться на клинках, чтобы не расходовать лишние силы. Передо мной, безусловно, был опытный колдун, но он не годился мне в подметки, когда я был в силе. Теперь же он одолевал меня, и все, что мне оставалось делать, это защищаться.

Я не заметил того момента, когда сражение закончилось, я был поглощен своим поединком. А в то время, пока я геройствовал, пытаясь отвлечь колдуна на себя, корабль был сдан. Вернее сказать, пираты просто уничтожили всех, кому не посчастливилось быть «Пузатой бестии», а оставшиеся матросов двадцать, с обнаженными клинками встали в плотное кольцо, глядя на сражение сильнейших.

Но что я мог сделать, когда мое колдовство предательски оставило меня в самый неподходящий момент? Я вынырнул из-за грани и посильнее сжал Эсториоф,