Фальшивое счастье - Лина Эрали

class="p1">— Ты почему не в коме? — спрашивает возмущенно, а я теряю дар речи.

— А…должен был? — уточняю растерянно, — Меня всего лишь в плечо ранило. Тебе Андрей, разве не сказал? — на секунду промелькнула страшная мысль, что уже вторая жена ждет не дождется моей смерти. Да быть того не может!

— Антон! — рявкает Рита развернувшись, так громко и грозно, даже не думал, что она так умеет. У моей девочки сладкий, нежный голосок.

— Спокойно, — Антон от неожиданности и разъяренного вида моей жены тоже напрягся, поднимая руки в примирительном жесте, — я хотел, как лучше, — говорит растягивая слова, отступает назад, пока Рита медленно надвигается на него.

— Сказав, что Костя в коме и возможно на всю жизнь останется овощем, если не умрет? — рычит, срывает с ноги кроссовок и дубасит им моего друга. — Да, я чуть сама не умерла от страха. Ты нормальный, вообще?

— Зато мозги сразу встали на место, приоритеты расставила, а то заладила развод-неразвод. Считай проверила свои чувства, — оправдывается Тоха, а мне кажется, что это какой-то сюр, игра воспаленного мозга, заправленного морфием.

— Что? Ты это слышал? — Рита возмущенно оборачивается ко мне, а я улыбаюсь, как идиот. Такая она у меня красивая, страстная. Моя девочка устало бросает кроссовок на пол, идет ко мне и садится рядом. — Ну, и что ты улыбаешься, — спрашивает вымученно, укладывая голову на мое здоровое плечо.

— Это не я, это морфий. Кажется словил приход. Но ты такая у меня…

— Костя, — всхлипывает, крепче прижимаясь ко мне, — я так испугалась. А Антон заладил одно и то же, будешь богатой вдовой, — кривляясь передразнила его по-детски.

— Ну в чем-то он…

— Если скажешь, что он был прав, то я и тебя поколочу, — шипит гневно, она сейчас похожа на маленького львенка, который пытается рычать. — Антон и вправду контуженный. Я не хочу, чтобы он был крестным Ромы.

— Э-эй. Я вообще-то мужа твоего спас, — искренне возмущается Тоха. Он ждет не дождется крещения Ромы, чтобы официально получить статус крестного. Потому не удивляюсь его недовольству. Я же киваю другу головой на выход. Он делает мне знак пальцами, мол, смотри мне и уходит.

— Скажи это, скажи еще раз, — прошу поглаживая ее мягкие, шелковистые волосы. Рита поднимает глаза, которые вновь намокли от слез.

— Люблю тебя, Костя, — едва выговаривает дрожащими губами и начинает горько рыдать у меня на груди. А я, как самая настоящая эгоистичная сволочь радуюсь этим слезам. Она меня любит. Моя девочка меня любит. Все у нас будет хорошо.

Обломится Корнеев, не получит он мою жену.

— Когда уже все беды закончатся? Я так устала, бояться и плакать, Кость. Хочу просто быть счастливой.

Блть! Чувство вины словно затягивает невидимую удавку на шее. Мое тупое упрямство до сих пор не позволяло в полной мере признать свои ошибки. Их последствия и масштабы. До последнего оправдывал свои поступки желанием уберечь, сохранить семью, но…

— Прости меня.

— Я вовсе не тебя имела ввиду. Просто судьба-злодейка на меня зуб точит, — улыбается грустно.

— Нет. Рита, прости меня. За все.

Она пробыла со мной еще около часа, а потом поехала домой. Обещала вернуться после обеда с сыном.

Ближе к обеду в палату ворвался папа, глаза бешенные, дерганый весь. Подлетел ко мне, и как залепил подзатыльник. Обидно. Мне через несколько лет 40 стукнет, а он мне, как пацану сопливому подзатыльники отвешивает.

— Па, сдурел? Я ранен, если что!

Он как-то странно посмотрел на меня и крепко обнял, никак не реагируя на мой болезненный стон, почти вой.

— Грохнуть бы эту Агату, только вот слишком легкое для нее это будет наказание, — ворчит, промакивая глаза носовым платком.

— Па, — выдваливаю глухо, из-за неожиданно подступившего к горлу кома. Никогда не видел его таким взволнованным. Даже в ту ночь, когда Агата пыталась меня убить. Видимо возраст. Размяк, расчувствовался. Несмотря на холодность и безэмоциональность отца, никогда не сомневался в его отеческих чувствах ко мне, как сыну. Но видеть такое открытое проявление чувств оказался не готов. Это задевает, что-то внутри.

Следом в палату входит зареванная Лиля, даже Паша примчался, хотя он сейчас учится в Лондоне. Приятно.

Спустя три дня готов бежать из больницы хоть через окно. Перевязывать, капать капельницы меня могут и дома. Но врач какого-то черта до сих пор отказывается меня выписывать, в итоге меня сторожат собственные люди, по приказу отца, не давая уйти домой.

— В чем дело? Что за крики опять? — Рита с беспокойством оглядывает меня, переводит взгляд на врача, едва переступив порог палаты.

— Маргарита Романовна, постарайтесь объяснить своему мужу, что я и сам бы рад избавиться от такого проблемного пациента. Но ему необходимо… — Рита останавливает его взмахом руки.

— Можете не продолжать. Простите пожалуйста, Богдан Кириллович. Я с ним поговорю, дайте мне пару минут, — улыбается виновато. Врач кивает и разве что не бежит прочь.

— Я думала, ты хочешь поскорее попасть домой, — с укором смотрит на меня, но ласково проводит пальцами по моей щеке.

— Так я это и пытаюсь сделать, а меня не отпускают, — рычу. Рита устало вздыхает и садится на мою койку.

— Костик, — вдруг склоняется ко мне, водит носом по моей щеке и говорит таким соблазнительным томным голосом, — знаешь чего мне хочется?

— Чего?

— Оказаться скорее дома, отправить Алену Дмитриевну погулять с Ромой на пару часов и закрыться с тобой в спальне. Сначала я бы долго тебя ласкала на коленях, — проводит ладошкой по моему паху, который начинает наливаться кровью, даже голова закружилась. — Я так соскучилась по нему, — говорит с придыханием, а я хватаю ее за грудь, Рита закатывает глаза, слегка приоткрывая рот.

— Продолжай, — хриплю, пролезая в вырез на кофточке. Захаватываю пальцами соски, перекатывая их.

— Я бы брала его в свой ротик старательно и глубоко, но не дала бы кончить, дразнила тебя все сильнее и сильнее. А потом ты бы не выдержал, поставил меня рачком и …

— И?

— И я бы сказала — а хочешь мою попку? — мое сердце замерло на мгновение и тут же пустилось в пляс. К попке Рита до сих пор не подпускает меня. Она доверяет мне во всем, не отказывая мне в самых порочных желаниях, кроме одной. — Но ты получишь это все, если будешь послушным мальчиком, перестанешь артачиться и начнешь нормально лечиться. Тебе понадобятся силы.

— Рита, — рычу.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — пожала плечами, резко отстранившись от меня. Моя жена удивляет меня с каждым днем все больше и больше. Когда и где она этого нахваталась?

Быстро ловлю ее здоровой рукой, заваливая на