Воины Клевера - Максим Волосатый

– Ага, – обрадовался Дампа. – Тогда он хочет, чтобы ты ее накрыл еще одним куполом, а потом оба сразу снял. Тогда ее вытащишь.

Шатун зашелся в приступе дикого хохота и повалился на пол. Сам Ланья ничего смешного не увидел.

– А ничего больше Темпа не хочет? – прошипел Ирил сквозь стиснутые от бешенства зубы. – Сигарету там или доша в постель?

– Нет, – удивился Дампа. – Зачем ему?

– Примерно за тем же, зачем мы здесь сидим, – желчно отозвался Ланья. – Как я какой-то купол сделаю, когда я отсюда-то выбраться не могу. Он меня часом не за Ататида принимает?

– Не знаю, я спрошу, – пообещал Дампа и опять пропал.

– Стой, зараза, – не успел перехватить его Ланья, разозлился еще больше и напустился на хрюкающего от смеха Шатуна. – А ты чего развеселился?

– Изви-ни, – прерывающимся голосом отозвался тот. – Но уж больно смешно.

Он залился еще громче.

– Ко-кон, е-му, – смех начал становиться истеричным. – Гов-но вопрос, начать и кон-чить, ха-ха-ха. Хрен ли, ха-ха, нам эти коконы. Мы их по, ха-ха, три штуки за зав-тра-ком…

– Иди ты, – смех Шатуна оказался заразным, Ирил против воли улыбнулся, чем вызвал еще один приступ.

– Всё в порядке, – бодро доложился появившийся Дампа. – Я ваш купол осмотрел, понял, что делать.

– Я-сен хрен, – хохот Шатуна начал переходить в хрип. – Делов то, у-ха-ха…

– Кончай балаган, – что-то проскользнуло в голосе Ланьи такое, что Шатун успокоился, вытер слезы.

– Это не истерика, просто правда смешно, – пояснил он.

– Оборжаться, – хмыкнул Ланья и завертел головой в поисках моха. – Эй, Дампа, и что нам делать?

Он показал кулак опять надувающемуся от смеха Шатуну.

– Вон там, сбоку, у вас торчит что-то, – сообщил Дампа.

– С какого боку? – поинтересовался Ирил, оглядывая круглый купол. – Шатун, я тебя точно прибью.

– С правого, – прошептал уже вконец обессилевший от хохота Шатун. – Или с левого, там тоже можно.

– Да пошел ты, – борясь с заразным хихиканьем, Ланья поинтересовался у моха: – Ты извини, Дампа, но я плохо представляю, где у купола бок. Он же круглый.

– Да вон же, – судя по голосу, мох нетерпеливо подпрыгивал на месте. – Вон перед тобой прямо, ниже смотри.

– Это, что ли? – Ирил нагнулся.

У самого пола из невидимой в темноте стены торчало два проводка. Те самые, от Рябоцкого доставшиеся.

– Во, – обрадовался Дампа. – Точно. Теперь возьмись за них, они куда-то позже идут, и тяни по ним. Только без лаши.

– Спасибо, – саркастично поблагодарил Ланья. – Как я разберусь, с лашей или без я буду тянуть? И что тянуть?

– Увидишь, – пообещал мох. – Давай, берись за них.

– И что? – Два проводка в руках Ланьи так и остались проводками.

– Тяни.

– Что и куда? – начал закипать Ирил.

– Подожди, – отстранил его Шатун. – Вот так? – Поинтересовался он у невидимого Дампы.

– Ага, – обрадовался мох. – Так, давай, тяни. Только без лаши… Давай, давай, дава…

Яркая вспышка, рассыпавшаяся цветным конфетти, больно ударила по глазам.

– Шатун, мы где? – попробовал спросить Ланья, но сильнейший удар чуть не сбил его с ног. Что-то огромное обхватило его и стиснуло так, что затрещали кости.

Ирил рванулся изо всех сил. Что-то не отпускало. От страха Ланья чуть не потерял голову. Присесть. Поворот. Хватка ослабевает. Н-на. Удар. Ногой. Хватка исчезла, раздался какой-то грохот. Шум. В этом шуме начали проявляться отдельные голоса. Кто это? Голоса знакомые.

– Стой! Ирил! Стой! Свои!

Только через несколько секунд Ирил обрел способность осмысливать происходящее. Цветное конфетти исчезло, Ланья проморгался.

Три белых пятна. Трое лаборантов. Тооргандо, бледный, но улыбающийся. Перевернутые столы, разбросанные инструменты. Из дальнего угла рассерженным медведем выбирается… Рябоцкий.

– Силен ты, парень, – прохрипел он, потирая грудь. – Мало не убил.

– Извините, – у Ирила от облегчения задрожали ноги, но тут же выпрямились. – Шатун!

– Здесь я, здесь, – проскрипело сзади. – Живой. Вроде…

Ланья резко развернулся. Шатун сидел на полу, скрючившись, и безуспешно пытался встать.

– Что?

– Не, все нормально, – помахал он рукой. – Отхожу помаленьку.

Он осторожно поднял голову, оперся на руку Ланьи, встал.

– Злой яд, – прокомментировал он. – Ух.

Маги зашумели, поздравляя. Ланье что-то царапало глаз, но он никак не мог в суматохе понять, что именно.

– Ничего, что я занудничаю? – От облегчения Тор начал язвить. – Но вас, мужики, посылали кокон убрать, а не наоборот.

И тут Ирил понял, что ему царапало глаз, – в лаборатории вместо одного кокона красовалось два.

– Демчи! – Ланья с нетвердо стоящим на ногах Шатуном бросились к ближнему.

– Ура! – плюхнулся на пол Шатун. – Смотри.

Ланья опустил глаза и тоже расплылся в улыбке – возле самого пола из вновь образованного кокона торчала тонкая ниточка. Шнурок от амулета, который Демчи невольно прихватил с собой. Маги переглянулись.

– Только после трех чашек доша, – непререкаемым тоном отчеканил Шатун и растянулся на полу во весь рост.

– Совсем чуть-чуть не хватило, – Дампа получал искреннее удовольствие от участия.

– Опя-ать. Да сколько можно, – долго выдохнул Шатун.

Его можно было понять. Шестая попытка попасть на кокон Совы закончилась неудачей, так же, как и предыдущие пять. Что с ним было не так, никто понять не мог, включая Темпу, который весь уже извелся, не имея возможности лично сделать что-нибудь. Дампа регулярно сообщал, что он ругается. Сильно. Если поначалу это даже немного развлекало, то к шестой попытке Ирил с Шатуном сами выражались в стиле Темпы.

– Ну что ему надо? – Ирил уселся на пол. – Почему Демчи мы сразу вытащили, а тут никак?

– Демчи, считай, сам вылез, – напомнил Шатун. – Мы ж его по шнурку вытащили.

– Не вытащили, а кокон взломали, – поправил Ланья. – А раз он, считай, сам вылез, значит, опыт есть. Чего бы ему свой кокон не попробовать? Может, лучше получится?

– Это ты от усталости? – поинтересовался Шатун. – Нет уж, халявы не будет. Ты кокон строишь, я из него вылезаю. Больше ни у кого не получится. Во всяком случае, сегодня.

Он вздохнул и похлопал рукой по упругой стенке.

– Дампа, поехали.

– Есть «поехали», – к шестому разу мох перешел на сленг Шатуна.