Королева Крика II - Герда

— Алексей, — позвала Кала. — Вы там ещё не раздумали? Может, все же поменяете свою модель на меня?

Чопре захотелось некой легкости — она желала поднять настроение любимому, напомнив, как они флиртовали в самом начале сезона.

Филипп на слова Далматинца улыбнулся и подмигнул девушке. На самом деле, ему уже надоели и этот флирт, и это шоу. Хотелось, действительно, сбежать куда подальше и никого не видеть. Однако контракт… Ебучий контракт портил все, что только можно. Поэтому, когда Кала обратилась к Воробьеву, Филипп глянул на него едва ли не с возмущением.

— Хочет собрать гарем из моих бывших протеже, — заявил он, глядя на Алексея.

— А что, нельзя? — Воробьев улыбнулся.

— Да ладно уж, сынуля, дарю.

Алексей улыбнулся снова и теперь смотрел на Далматинца. Улыбка парня была безмятежной, в то время, как в глубине души его мучила буря. Торнадо. Он чувствовал себя бесконечно уставшим и каким-то покинутым. Больным. Но разве Алексей мог быть таким? Он должен вести шоу и устраивать его перед всеми. Просто шут и ничего больше.

— Я верный пес. Если только модель не решит иначе.

— Тогда мы обязательно спросим это у нее, — пообещала Далматинец.

***

Завершив выступление и обсуждение, Кала тут же собиралась отправиться обратно к Фениксу. У съемок объявили перерыв, и девушка очень надеялась, что застанет коллегу в ее гримерке. Но, чуть ли не несясь по коридору, Чопра вдруг наткнулась на взбудораженного Давида.

— Что такое? — тотчас обратилась она к нему. — Ты что-то узнал?

— Я понял! Ты послушай меня… Ты только меня послушай! — запыхавшийся Давид схватил Далматинца за руку и подтащил к себе, чтобы иметь возможность поговорить с ней максимально контактно. — Я уверен, что это Мандрил. Он постоянно всех уверяет, что выйдет в финал. Причем делает это назойливо и… Ну явно не видит грани. И, к тому же, я уверен, что под маской мужчина. Женщине куда сложнее действовать ножом. Тем более, что на Фила напал явно мужчина — если бы девушку пнули в грудь, то ей бы сложнее было восстановиться.

Давид говорил быстро и сбивчиво. Мысли о том, что Мандрил — это убийца, не давала ему покоя.

— Подожди.

Кала призадумалась — а ведь и ей Мандрил как-то говорил что-то подобное. Это ли не странно, что участник так резко скачет и уверяет всех, что попадёт в финал, пока вокруг происходят жестокие убийства?

— Так… Свяжись с Васильевым — причем срочно, — скомандовала Чопра. — А я найду Лешу.

Далматинец стремглав понеслась к своей гримерке, чтобы как можно скорее снять с себя костюм и переодеться в мирскую одежду. До голосования оставалось ещё много времени, поэтому она успеет вновь перевоплотиться, когда это понадобится. Натянув на себя джинсы и толстовку с капюшоном, Кала прошмыгнула мимо нескольких охранников, что жевали сэндвичи и не обратили на нее никого внимания, и быстрым шагом пошла в другое крыло здания. Миновав гримерки танцоров, она нашла нужную дверь — гримерку Воробьева.

Было опасно и нагло заявляться сюда вот так, во время съемок, но Чопра решила, что этот вопрос должен быть обсужден лично, а не по переписке.

К счастью, Алексей нашелся на месте.

— Да, я думаю да. Хорошо.

Алексей стоял посреди своей гримерки и разговаривал с психиатром. Тот по какой-то причине отказался вступать в переписку, чем разозлил Воробьева. Теперь он пытался уместить в речь, а не в предложения, свои потребности, которые заключались в повышении дозы кветиапина. Без этого Воробьев не мог спать — постоянно думал во сне. О плохом, о чудовищном. Но врач тянул резину, чем бесил.

— Хотя бы в виде опыта. Ок. Допустим.

Аргументов у Алексея было достаточно, но у него не удалось их высказать, так как в гримерку ворвалась Кала.

— Я вам перезвоню.

Воробьев повернулся к ней.

— Что случилось?

— Леш, — Кала тихонько прикрыла за собой дверь. — У нас с Давидом есть догадка. Возможно, он сейчас где-то здесь, среди нас.

Она тараторила, стараясь уместить все свои мысль в пару предложений.

— Мы думаем, что это — маска. Это может быть Мандрил.

И Чопра вывалила на него поток информации. И если поначалу она показалась ему странной, то по мере осмысления Алексей счел, что все весьма ладно.

Может быть…

Он хотел было сказать что-то, но вдруг из гримерки, что находилась через стенку, послышались крик и матерщина.

— Это что — Филипп? — нахмурилась Кала.

Это Фил. Без всякого сомнения. Алексей схватил Калу за руку и потянул за собой.

***

Они просто привыкли думать, что он тут постоянно. Царит вечно и ничего не изменится. Однако градус терпения может повысится до предела. Филипп был уверен, что сейчас — конкретно такой случай.

Добровинский прислал ему несколько папок с документами и сейчас Фил их придирчиво изучал. Они хотели его нагнуть? Ха! Он сам их нагнет. Они ещё пожалеют, бляди, что с ним связались. Попытались его засунуть в консервную банку. Так вот — нихрена не получится. Не на того напали.

Уже несколько дней Киркоров изучал вопрос своего кабального контракта, и, кажется, нашел за какое из яиц схватить свое начальство. Если все пойдет так, как надо — он их на хую завертит.

Скрипнула дверь. Не оборачиваясь, Филипп дернул плечом.

— Если это опять тёплый чай — пей его сама.

Травить его вздумали, собаки.

Но вошедшая или вошедший ничего не ответил на это. Филипп принужденно повернулся, но никого не обнаружил. Что за…? И тут на его плечо опустилась рука в черной перчатке. Невзирая на раненную ногу, Филипп среагировал мгновенно — он дернул убийцу за руку, вынуждая того повалится на стол.

— Помогите!! Паскуда! Блядь кошачья!

Завязалась потасовка. Духоликий размахивал ножом, а Фил кидался в него содержимым гримировального столика, а затем пустил в ход лак для волос — маска убийцы не скрывала глаза, и струя лака заставила Духоликого взвыть и на пару мгновений ослепнуть. Это позволило Киркорову сбить маньяка с ног. Нож отлетел в сторону, но до него было слишком далеко.

— Убивают!! Здесь, суки, убивают!

В гримерку все таки ворвались, но не охрана, а Воробей с Калой. Духоликий как раз встал на ноги, засунул руку под балахон и достал ещё один нож.

— Глупо прятаться, — заговорила Чопра, выставив перед собой руки и чуть пригнувшись. — Мы знаем, кто ты такой.

— Так уж знаете? — внезапно вместо привычного голоса маньяка прозвучал другой.

Искусственно завышенный.

Мандрил.

— Тогда умрете вы все.

Убийца помедлил всего повеление, а затем схватился за свою маску и дернул ее вверх, снимая сразу и