Три руки для Скорпиона - Андрэ Нортон

Город был едва виден в предрассветных сумерках. Свет… Я устремила взгляд на свой камень-талисман. Он был холодным, как обычный голыш, покрытый утренней росой. Казалось, камень мертв. Неужели его выжгла дотла та Сила, которая перенесла нас сюда?

Зловоние, источаемое трупами, валяющимися на мостовой, продолжало усиливаться. Мы с трудом сдерживали тошноту и кашель. Нарастало ощущение страха и страданий.

— Приготовьтесь…

Жрец Света не обернулся, не посмотрел на нас, но его слово нас сразу насторожило. Бина положила руку мне на плечо и обняла Силлу. Мы снова были вместе, втроем, едины. Мы должны были сохранять единство до конца — каким бы он ни был. А наше соединение было лишь началом слияния с остальными. Наша общая Сила начала нарастать.

Пока мы не ощущали никакого сопротивления. Кингзбурке словно превратился в безжизненные, давно покинутые руины. А потом мы ощутили пульсацию, словно билось гигантское сердце. И мы снова испытали чувство соединения.

Четыре улицы с разных сторон выходили на залитую кровью площадь. На каждой из этих улиц кто-то появился, это можно было почувствовать без труда, хотя никто из нас не смотрел, кто приближается к площади. Все наше внимание было устремлено на дворец.

Видимо, изначально он служил крепостью. Некоторые камни потемнели от древности, другие были светлее — значит, дворец достраивали. Широкие ступени вели к дверям — таким огромным, что через них могли бы пройти воины, выстроившиеся в шеренгу по четыре.

В лучах восходящего солнца поблескивал металл, которым были обиты двери. Они были закрыты, стражники перед ними не стояли.

Хикар ворлун тее,

Искар, вун, инзе…

Дьюти и Артер легко произносили древние слова. Я думала, что хорошо знаю нашу старую няньку, а теперь словно бы видела перед собой незнакомую великую жрицу, наделенную неведомым даром.

Движение на улицах, которого мы не видели, нарастало, к свету нарождающегося дня начала примешиваться Тьма, ее потоки стали выливаться на площадь. Но как ни странно, к мерзкому запаху теперь примешивались чистые, приятные ароматы. Я не ощущала ветра, но чувствовала запах трав, целебных растений, земли, омытой дождем, сосен, цветов — но не садовых, а лесных и полевых.

— Эво… ЭВО!

В этом возгласе не было угрозы. Это был не приказ, а скорее, радостный клич.

Существа, вылившиеся на площадь волнами прилива, не стали двигаться дальше. Они остановились, сбились в кучи. Даже теперь я не могла прямо посмотреть на них. Если это были чудовища, которых мы видели в волшебном зеркале матушки, значит, теперь нас со всех сторон окружала опасность. Но мы не сходили с места.

— Сансонг, Ларе… — вновь прозвучали голоса Артера и Дьюти.

Золан шагнул вперед. Его рука лежала на голове Древолаза. Едва заметно повернув голову, он произнес:

— Сила к силе, прислужник смерти!

В то время как Дьюти и Артер приветствовали древних, Золан явно обращался к тому, кто находился за дворцовыми дверями.

Из двух противоположных улиц вышли существа, которых я прежде видела только на картинках в книгах старинных преданий. Огромный медведь шагал на задних лапах позади маленькой девочки. Ее зеленоватые волосы то появлялись, то исчезали под золотистой вуалью. Навстречу им вышел воин в старинных доспехах. Из прорези в его наглухо закрытом шлеме торчал не плюмаж из перьев, а ветвь какого-то вьющегося растения, усыпанная мелкими цветами. Рядом с ним шел большущий пушистый кот в ошейнике, украшенном сверкающими драгоценными камнями. Было ясно, что этот ошейник не означает, что кот состоит в услужении у воина. Он был просто украшением.

За воином с котом, за девочкой и медведем появились другие, все они были разные, и среди них не было чудовищ, которых мы видели в серебряном зеркале. Все эти существа выглядели так, словно не боялись Света. И я начала понимать, что и в древней магии есть свое собственное добро и свое зло и что у тех, кто ее исповедует, тоже, как и у нас, есть два пути.

Никто из нас не приветствовал вновь прибывших, никто из них не смотрел на нас. Но через некоторое время Дьюти и Артер шагнули вперед. Мы с сестрами и матушка последовали их примеру. Золана, похоже, не интересовали ни мы, ни порождения земли. Он уже стоял у подножия лестницы, ступени которой вели к дворцовым дверям.

— Во имя девяти дочерей Лазара, заклинаю тебя кровью Сукса и команды последнего корабля, Тарн, — пусть все решится между мной и тобой, здесь. Обесчещенный прах вопиет!

Я не видела, что держит в руке Золан. Он размахнулся и бросил это. Предмет ударился об обитую металлом створку дверей. Послышался гул, словно кто-то с силой стукнул по огромному барабану.

— Выходи!

Металл заскрежетал по камню. Медленно-медленно двери приоткрылись. Внутрь дворца словно бы не проникал солнечный свет: за дверями царила непроницаемая ночь.

Но вот тьма раздвинулась, словно занавес, и на пороге возник человек.

САБИНА

Я ахнула и крепче сжала руки Там и Силлы. Перед нами стоял не отшельник, не жрец Тьмы. Да, это был враг, но не его мы ожидали увидеть. Это был Маклан. На его губах играла улыбка удачливого охотника, наступившего на лежащего у его ног убитого оленя.

Расхохотавшись, он поднял руку и поманил к себе Золана. Он точно так же нагло вел себя, когда мы томились у него в плену. А я неожиданно словно бы исцелилась от мучавшего меня недуга, и исцелил меня не собственный гнев, а Сила, которая притекла ко мне от Там и Силлы. Я прервала единение с сестрами, сжала пальцы, распрямила и снова сжала. Я чувствовала, как моя плоть разогревается от прилива Силы. Старые правила не имели значения — мы были обязаны отомстить. На этот раз хищник не встретится с беспомощными жертвами!

Маклан-Тарн обратился к Золану.

— Фарсали оказывает мне любезность, — процедил он сквозь зубы, глядя на нашего спутника. — Послала мне свое сокровище, дура! Да, я завладел другим телом. Этот сосуд… — по телу Маклана пробежала волна дрожи, — меня не совсем устраивает. Твое тело, юнец, подошло бы мне куда больше. И не думай, что на этот раз ты сумеешь помешать мне — даже с помощью этих светолюбцев. Зря, зря ты на них полагаешься. — Он вытянул руки перед собой и по-королевски взмахнул ими. — Иди ко мне, верующий в Силу, и ты увидишь, какова сила истинная.

Золан не трогался с места. Это давалось ему не так легко. Он начал пошатываться. Я ощущала, как к нам прикасается край покрова Силы, которым он окутан.

Я понимала, что ошиблась. Бывает, мужчина меняет одежду и надевает доспехи, идя на бой. А Тарн, пришедший из Потемок, теперь надел на себя тело разбойника Маклана.

Я лишь на миг задумалась о том, что же стало с настоящим мерзавцем.

А потом мы втроем снова соединились. Там стала мной и Силлой, а я — каждой из них. Но при этом наши тела остались нашими. Мы постарались не отвлекаться и сосредоточили все наше внимание на том, кто стоял в дверях. Его ухмылка потускнела. Я заметила, что он шевелит губами, выговаривая какие-то слова. Многое из того, что представлял собой Маклан, пропало. В этом краденом теле вскипала Сила. Изменник из Потемок вливал внутрь себя Силу, которой пока даже не желал пользоваться.