Римлянин - RedDetonator

И вот идёт пятый день этой обещающей быть холодной зимы, а Таргус ходит по оружейному цеху и неодобрительно смотрит на стоящих возле станков рабочих.

– Я говорил и говорю: алкоголь на рабочих местах – зло, – назидательно произнёс Таргус после почти пятиминутного молчаливого хождения взад-вперёд. – Вот этому… как его? Заксу! Вот этому Заксу измочалило правую руку, он теперь бесполезный инвалид, но это не только его трагедия, но и моя личная! Да-да! Движущиеся детали станка безнадёжно разрушены, обработка стволов мушкетов на этой линии остановлена, слава всем богам, что на складе есть запасной станок, который установят в течение трёх часов! А если бы не было? План бы рухнул, склады легионов бы недополучили сегодняшнюю партию мушкетов… А если завтра война?! Мы не знаем, как сложится ситуация уже в следующем месяце! Мы можем потерять все легионы, такое бывает, мне придётся вооружить ополчение и тогда… На складе будет не хватать мушкетов! И всё из-за сраного алкаша, который нажрался вчера как свинья и похмелился с утра двумя кружками креплёного вина! Правила техники безопасности написаны кровью, если там написано, что во время заступления на работу ты должен быть трезв – ты должен быть трезв. Тот, кто проводил утреннюю проверку и позволил пьяному Заксу пройти в рабочую зону, Отто Шлау, понижен в должности до рядового сотрудника и оштрафован на пять тысяч рейхсталеров, половина его зарплаты теперь будет отчисляться в счёт задолженности до полной выплаты. А Закс отныне будет получать пожизненную пенсию в два рейхсталера в месяц. Маловато, конечно, но причина получения инвалидности не уважительная, поэтому пенсии размера рядовой базовой зарплаты он не заслужил. У меня всё, старший смены, возобновляйте работу.

Минимальная зарплата в «Промзоне» составляет пять рейхсталеров, этого хватает чтобы ни в чём себе не отказывать в остальном мире и плюс-минус достойно жить в Эгиде. Двух рейхсталеров достаточно, чтобы нормально существовать в Эгиде, но без каких-либо излишеств.

Мастера высшего класса, в том числе старшие учёные, получали фантастические для простого человека 200–300 рейхсталеров, именно для них в Эгиде предусмотрен досуг, который так понравился курфюрсту и его жене. Это был умышленно установленный мотиватор для сотрудников, чтобы происходило обновление кадров. Способов подняться на ступень выше были у всех: рабочий мог обучиться латинской грамоте, получить профильное образование по своей специализации, освоить что-то ещё, не было никаких сословных ограничений, потому что Таргус одинаково презирал всех грязных германцев, франков, «итальянцев», иберов, прочие варварские народцы и не делал различий в их сортах, поэтому в рамках Эгиды кто угодно мог стать кем угодно, всё ограничивалось обучаемостью, усердием и сообразительностью.

Загудел клаксон, заработали станки, которые оборудованы паровым приводом и возобновилась работа.

Таргус направился к своему дому в Эгиде, для чего прошёл по главной улице, пересёк переход в Эгиду, прошёл по улице мимо Амфитеатра, повернул налево и достиг огороженной высокой стеной территории, где находился двухэтажный коттедж, в котором сейчас находился Карл Фридрих, его жена, а также целый взвод слуг. В своей спальне он переоделся в тренировочную экипировку, вышел на улицу, побегал три километра по беговой трассе, размялся как следует и начал занятие по фехтованию на специальной тренировочной площадке с манекенами и прочими спортивными снарядами.

За последние пару лет он уделил многие сотни часов тренировкам по стрельбе и физическому развитию, поэтому руки его уже не дрожали как было прежде, стрелял он близко к своих былым результатам, но и фехтование он тоже не пренебрегал: он приучил себя к эспадону, выкованному в «Промзоне» и элитному ятагану, подаренному султаном Мехмедом I Карлу Фридриху в честь успешного завершения сделки. Также он не пренебрегал восстановлением рефлексов применения винтовки со штыком.

Он чувствовал себя глупо поначалу: разум его точно знал заточенные годами интенсивной и кровавой практики нужные движения, а организм просто физически не мог их исполнить. Во время тренировок он чувствовал, что попал в тело какого-то паралитика, который даже штыком в мишень попасть не может. Поэтому ему приходилось терпеливо и старательно вырабатывать нужные рефлексы, развивать гибкость суставов до необходимого уровня и увеличивать точность действий. Порой вся его тренировка заключалась в многочасовом стоянии со вскинутым для выстрела мушкетом или револьвером. Иных способов относительно быстро избавиться от дрожи в слабых руках просто не существовало.

Из-за рациональных физических нагрузок и обильного питания он начал стремительно расти и его текущий рост составлял 142 сантиметра при массе тридцать семь килограмм. Организм его будто понимал, что всё испытанное до этого – только цветочки, поэтому «подстраховывался» качественным ростом мышечной массы.

Против взрослого человека Таргус сейчас мог противопоставить только внезапный удар штыком или выстрел из револьвера, но к годам шестнадцати-семнадцати его уже не сможет одолеть в ближнем бою даже подготовленный гренадёр. Потому что он человек войны и ему нужно всего лишь подогнать своё пока что слабое тело к необходимой кондиции.

Сегодня он в очередной раз тренировался с деревянной копией ятагана, специально утяжелённой. Отрабатывая стойки, он со свистом рассекал воздух ятаганом, возвращался в исходное положение и повторял снова. И снова. Фехтование – это в первую очередь тяжёлый и изнурительный труд. Но труд благодарный, потому что опытный фехтовальщик может сделать с менее опытным фехтовальщиком такое, что точно не покажут в программе новостей американского телевидения 1970-х годов. И ключевой момент в этом – опыт. Опыта у Таргуса достаточно. Он, пожалуй, лучший фехтовальщик в Европе, потому что прошёл такую школу подготовки, что может убить местного вооружённого мечом фехтовальщика с помощью каминной кочерги. Точнее мог, сейчас он может лишь жалкий процент от того, что было в его распоряжении. И дело не в недостаточности тренировок, а в том, что он в кондиции крепкого, но всё ещё сопляка.

– Ваше Светлейшее Высокородие, вас зовёт к себе Его Курфюршеская Светлость, – обратился слуга к Таргусу, которых интенсивно закалывал манекен ятаганом.

– Буду через десять минут, – бросил слуге Таргус и продолжил колоть манекен.

Спустя минут пять он поместил деревянный ятаган в стойку и направился внутрь дворца.

– Чего хотел? – Таргус, пропотевший насквозь, уселся в кресло напротив Карла Фридриха, с аппетитом жующего штрудели с клубничным вареньем.

Желудок Таргуса требовательно заурчал.

Он поправился за последние пару лет: набрал около пятнадцати килограмм, но зато перестал напоминать болезненного вырожденца, который колышется на ветру.

– Есть предложение от Его Императорского Величества отправить легионы на Балканы… – начал курфюрст.

– Неприемлемо, – отрезал Таргус.

– Да ты дослушай! – попросил его Карл Фридрих. – Просто дослушай!

– Хорошо, – кивнул Таргус.

– Если ты разобьёшь осман на Балканах, случится кое-что невероятное! – от экспрессии Карл Фридрих аж отложил штрудель со стекающим с него клубничным соком. – Кайзер Карл VI, пребывая в трезвом уме и добром здравии, предлагает заключить договор, согласно которому твои войска разобьют осман, а взамен этого ты будешь помолвлен с Марией Анной! С младшей дочерью кайзера! Кайзера!