Формула Бога - Жозе Родригеш Душ Сантуш

— Ну да.

— Так вот, когда выяснилась эта несообразность, возникло естественное стремление разобраться, что к чему. Предполагалось и до сих пор предполагается, что не может быть законов, которые зависели бы от размеров материи, то есть чтобы для макрокосмоса законы были одни, а для микрокосмоса — другие, отличные от первых. Законы должны быть едины. Но как тогда объяснить столь резкое расхождение между двумя теориями? Проблема породила множество споров между отцом теории относительности Альбертом Эйнштейном и главным теоретиком квантовой физики Нильсом Бором. Чтобы доказать абсурдность квантовой интерпретации, Эйнштейн сосредоточил усилия на весьма пикантном моменте квантовой теории, который заключается в том, что частица принимает решение о том, где ей находиться, только когда за ней наблюдают. В связи с этим Эйнштейн, Подольский и Розен сформулировали парадокс ЭПР, названный по первым буквам фамилий авторов. Основанный на идее проведения измерений над двумя разделенными, но прежде взаимодействовавшими квантовыми системами, этот умозрительный эксперимент имел целью определить, одинаково ли поведение указанных систем, когда за ними наблюдают. Втроем они предложили следующее: поместить две квантовые системы в коробки и разнести их в разные концы комнаты или даже удалить друг от друга на много километров. Затем коробки следовало одновременно открыть и произвести измерения внутреннего состояния. Если их поведение окажется идентичным, значит, обе системы смогли мгновенно связаться друг с другом. Эйнштейн и его единомышленники указывали, что не может быть мгновенной передачи информации, поскольку ничто не движется быстрее света.

— И что же ответил квантовый физик?

— Бор? Бор ответил, что если бы подобный опыт можно было поставить, выяснилось бы, что де-факто мгновенная коммуникация имеет место быть. Если субатомные частицы не существуют, пока за ними не наблюдают, аргументировал он, тогда их нельзя рассматривать как независимые: материя является составной частью одной неделимой системы.

— Одной неделимой системы, — подхватил Тензин. — Неделимой, подобно последней реальности Брахмана. Неделимой, подобно объединенной невидимыми узами реальности Дхармакайи. Неделимой, подобно рождающему множественность единству Дао. Неделимой, подобно последней сущности материи. Подобно единственному единому, чьим выражением, и не более того, являются все вещи и события. Подобно единой реальности под различными масками.

— Погоди, — возразил Томаш, — но это с позиций квантовой физики. Эйнштейн думал иначе, так ведь?

— Эйнштейн полагал подобное толкование абсурдным, — подтвердила Ариана, — и считал, что если бы удалось реализовать парадокс ЭПР, он доказал бы его правоту.

— Но проблема в том, что парадокс нельзя проверить…

— Во времена Эйнштейна было нельзя, — продолжила иранка. — Однако уже в 1952 году американский физик, член Лондонского королевского общества Дэвид Бом сообщил, что знает способ проверки парадокса. В 1964 году другой физик, Джон Белл из женевского ЦЕРНа, разработал и обосновал принципиальную схему проведения эксперимента. Сам Белл его не осуществил, и на практике опыт был поставлен только в 1982 году Аланом Аспеком и его парижской группой. Это чрезвычайно сложный эксперимент, и его трудно объяснить человеку непосвященному, но тем не менее он был осуществлен.

— То есть французы проверили парадокс?

— Да.

— И что же?

Прежде чем ответить на вопрос Томаша, Ариана украдкой бросила взгляд на Тензина.

— Бор оказался прав. Аспек обнаружил, что при определенных условиях частицы сообщаются между собой. Субатомные частицы могут даже находиться в разных точках Вселенной, отстоять друг от друга в космическом пространстве на колоссальные расстояния, но сообщение между ними мгновенно.

Историк выслушал Ариану с недоверчивым видом.

— Но этого не может быть, — заключил он.

— То же самое утверждал Эйнштейн, и об этом свидетельствует частная теория относительности, — ответила иранка. — Однако Аспек доказал обратное.

— В опыты не могла вкрасться ошибка?

— Ошибки не было, — заверила Ариана. — Эксперимент повторно осуществили в 1998 году в Цюрихе и Инсбруке, используя самое передовое оборудование и высокие технологии, и все подтвердилось.

Томаш озадаченно почесал голову.

— Это свидетельствует об ошибочности теории относительности?

— Нет-нет, она верна.

— Как же тогда объясняется этот феномен?

— Есть только одно объяснение, — сказала Ариана. — Аспек подтвердил свойство Вселенной. Он экспериментально проверил, что во Вселенной имеются невидимые связи, что ее объекты соединены между собой способом, о котором никто и не подозревал, что материя обладает имманентной организацией, которую никто не мог себе представить. Он доказал, что микрочастицы сообщаются между собой на расстоянии, и объясняется это не тем, что они посылают друг другу сигналы, а тем, что они составляют единое целое. Их разделенность — это иллюзия.

— Я не понимаю…

Ариана посмотрела вокруг, пытаясь придумать пример, чтобы доходчиво объяснить смысл изложенного, и наконец что-то явно пришло ей в голову.

— Послушай, Томаш, ты когда-нибудь смотрел футбол по телевизору?

— Естественно.

— При трансляции матча нередко сразу несколько телекамер одновременно нацелены на одного игрока, так ведь? Увидев его изображения, передаваемые поочередно в разных ракурсах, неискушенный телезритель, однако, может подумать, что каждая камера показывает своего футболиста. В одном кадре игрок предстает оглянувшимся направо, а в следующем — его голова повернута налево. И если наш телезритель не знает номеров членов команды или не знает их в лицо, у него может сложиться впечатление, что он видит разных футболистов. В действительности обе камеры показывали одного и того же игрока. Но чтобы понять это, надо было внимательно всмотреться в видеоряд и уловить соответствие между разнонаправленными движениями футболиста. Ты понял?

— Да. Это очевидно.

— Так вот, эксперимент Аспека выявил нечто подобное в отношении материи. Между двумя микрочастицами может пролегать вся Вселенная, но когда одна приходит в движение, другая мгновенно следует ее примеру. Мне думается, так происходит потому, что на самом деле речь идет не о двух разных микрочастицах, а об одной и той же микрочастице. В данном случае существование двух микрочастиц такая же иллюзия, как и создаваемая телекамерами иллюзия, что футболистов несколько. В действительности мы видим одного игрока. И точно так же — одну микрочастицу. На глубоком уровне реальности материя не индивидуализирована, индивидуализированность — всего лишь видимость, воображаемое проявление фундаментального единства. Все замолчали.

— Разнообразие вещей и событий, которое мы видим и ощущаем вокруг себя, суть разные проявления одной реальности, — едва слышно прошептал буддист. — Все связано невидимыми нитями. Все вещи и все события — не более чем разные лики одной сущности. Реальность — это рождающее множественность единство. Это — Брахман, это — Дхармакайя, это — Дао. Священные тексты объясняют Вселенную. Вот что говорит «Праджняпарамита», поэма Будды о сущности всего. — Он закрыл глаза, набрал побольше воздуха и начал распевно декламировать: