Импровиз. Сердце менестреля - Владислав Русанов

– Да, конечно, но, возможно, выживать вместе будет легче? Я так надеялась, что у меня будет с кем поговорить вечерами.

– Дело не только в деньгах. – Вдова Коэла быстро огляделась по сторонам. – Регнар настаивает, чтобы мы съехали от вас. Какое-то время мы будем снимать домик в бедном квартале, а потом нужно уезжать прочь из Аркайла.

– Но почему? – удивилась Реналла. – Зачем вам бежать? Что вы натворили? И почему Регнар альт Варда этого требует?

– Тайный сыск… – шепотом произнесла Жермина.

– При чем здесь тайный сыск? Они приходили к вам?

– Как? – в свою очередь, округлила глаза Жермина. – Ведь это к вам… – И тут до нее начало доходить. – Вы не знаете прана Гвена альт Раста?

– Познакомились сегодня. Весьма почтенный дворянин. Выразил соболезнования и предложил обращаться за помощью в любое время дня и ночи.

– Этот почтенный дворянин – глава тайного сыска Аркайла.

– Господь-Вседержитель! – охнула Реналла.

– Это он арестовал, вел следствие и доказал причастность Ланса альт Грегора к убийству герцога Гворра. Мне Коэл говорил. А если теперь он заинтересовался нами…

– Ужас какой… Я не знала! Наверное, нам тоже нужно бежать. Я могу уехать к родителям, в замок…

– Вы-то здесь при чем? Пран Деррик не убивал никого третьего дня, он не нанес оскорбления Дому Охряного Змея в лице барона Льюка. Он не поднял руку на гвардейцев, пытавшихся воспрепятствовать ему.

– Нет, но…

– Все это сделал Коэл. А Гвен альт Раст – хитрющий лис. Просто он хотел через знакомство с вами выйти на нас. Наверняка у него есть какие-то ниточки, за которые он хочет потянуть. И клянусь муками святой Пергитты, это наверняка связано с побегом Ланса! Ну почему Коэл когда-то повстречал его? Зачем этот человек попался ему на пути? – На глаза Жермины навернулись слезы.

– Почему вы думаете, что Гвен альт Раст интересуется праном Лансом?

– Потому что Ланс бежал, когда его везли в Северную башню. Не просто бежал, а бежал на браккарском корабле. Всем известно, Браккара – враг Аркайла! Значит, те, кто водит делишки с Браккарой, предатели. Кем еще интересоваться тайному сыску?

– Но ведь пран Ланс – известный музыкант. Его называют самым великим менестрелем всех времен. Зачем ему связываться с браккарцами?

– А зачем ему все остальные бесчинства, в которых он замарался, как свинья в навозе? Такой уж он человек. – Вдова Коэла подняла взгляд к небесам и развела руками.

Реналла вздохнула:

– Я не могу удерживать вас силой, хотя искренне желала бы, чтобы вы оставались в моем доме сколь угодно долго. Я не буду скрываться. Мне нечего бояться тайного сыска… И Гвен альт Раст не показался мне опасным.

– Ох, милочка… Именно потому он столько лет и возглавляет тайный сыск, что никому не кажется опасным с первого взгляда.

– Вполне возможно. Я благодарна вам за предупреждение. Благодарна за то время, которое вы тратили на разговоры со мной – глупой, провинциальной девчонкой, волею судьбы оказавшейся в блистательном Аркайле. Конечно, я бы хотела еще поговорить. Я бы хотела больше узнать о Лансе альт Грегоре, ведь вы знаете его много лет…

– Да что о нем знать? Пьяница, забияка и бабник. Уж простите, милочка, но по-другому не скажешь. Если бы я не знала его много лет, то, возможно, имела бы другое мнение. Но, увы… Все горести и неудачи в жизни моего покойного мужа связаны с этим человеком. Если бы не их дружба, против которой я неоднократно возражала, то Коэл мог бы достичь невероятных успехов по службе, мог бы возвысить Дом Радужной Рыбы, но… Каждое появление Ланса в городе отбрасывало нас либо в опалу, либо в нищету. А чаще и в одно, и в другое сразу. Сколько раз я ему говорила! А теперь уже поздно. Коэл так дорожил дружбой с ним. Почему? Ума не могу приложить. Это как болезнь. Хотите совет, прана Реналла?

– Какой?

– Держитесь подальше от Ланса альт Грегора. Одно его имя может замарать самую чистую репутацию. Старайтесь пореже упоминать его имя в приличном обществе. И уж никогда не говорите о нем с Гвеном альт Растом. К счастью для всех нас, Ланс сейчас далеко. И если будет на то воля Вседержителя, он навсегда останется на Браккарских островах.

– Ну, не знаю… – неуверенно проговорила Реналла. Ей не слишком понравились слова Жермины, но возражать она не решилась. В конце концов, ведь она совершенно не знала менестреля. Видела два раза в жизни. Возможно, вдова Коэла альт Террила права. Хотя верить ее речам почему-то не хотелось. – Постараюсь, наверное. В любом случае спасибо вам, прана Жермина. Надеюсь, мы еще увидимся.

– Спасибо вам за все. А сейчас мне нужно идти. Регнар настаивает, чтобы мы съехали от вас прямо сегодня. Может, и свидимся.

Она коротко кивнула и, развернувшись, пошла быстрым шагом по улице.

Реналла долго смотрела вслед этой высокой женщине, матери пятерых детей, и думала: почему люди в своих жизненных неудачах обязательно хотят обвинить кого-нибудь другого? Может быть, так проще жить? Но, с другой стороны, многое из сказанного Жерминой – правда. Ланс бретер, не чурался шумных попоек и частенько волочился за женщинами, не пропускал ни княгинь, ни простолюдинок. Так что совет держаться от него подальше вполне разумен. Но в ушах ее стоял негромкий, наполненный искренностью голос менестреля: «В любом случае я благодарю судьбу, что свела меня с вами…» Ведь он ни на чем не настаивал. Не признавался в любви, не искал благосклонности и встреч, не пытался заявить какие-то права на нее. Не ревновал, подобно Деррику. Не оскорблял, как невесть откуда появившийся в ее доме среди ночи герцог Гворр. Не кидал сальные взгляды, как сегодняшние соболезнующие вдове капитана гвардейцы. Приятно осознавать, призналась себе Реналла, что где-то живет человек, который просто восхищается тобой, не требуя ничего взамен. Но в любом случае следует проявлять осторожность. С тайным сыском в Аркайле не шутят, и молчание во всем, что касается Ланса альт Грегора, пойдет только на пользу им обоим.

Марцель альт Родер задумчиво потер кончик носа, зевнул.

– Ну, давай уже, что ли…

Но Сергио альт Табаска не торопился. Все тряс и тряс кожаный стаканчик, будто намеревался превратить кости в труху. Или полагал, что если они будут достаточно долго биться друг о друга, то залитые смолой углубления на их гладких гранях разложатся так, как ему хочется. Положим, в это верили многие. Кое-кто из солдат удачи относился к костям суеверно, как к некоему идолу. Желал спокойной ночи и доброго утра, носил в мешочке у самого сердца, будто медальон с локоном возлюбленной. Для начала игры тоже существовали определенные ритуалы. Например, лейтенант Пьетро из Дома Зеленого Пса всегда украдкой прижимал кости к губам. А капитан-кондотьер пран Жерон альт Деррен украдкой, когда думал, что никто не видит, дул в стаканчик. Лейтенант Сергио тряс до одури кости пред броском. Ну а сам пран Марцель всякий раз украдкой возносил молитву святой Маркитте, чей образок носил на груди. Но делал это всегда даже не шепотом, а мысленно, едва-едва шевеля губами, так что никто из офицеров Роты Стальных Котов не мог заподозрить его в излишней набожности или в еще какой-нибудь слабости.