Битва драконов. Том 2 - Валерий Гуминский

— Посла в Британии? — севшим голосом спросил Илья и затаил дыхание.

— Именно, — Алексей Изотович ловко вцепился пальцами в воротник свитера сына и подтянул Илью к себе. — Поэтому запомни: ты должен решить вопрос с Кариной до окончания университета. Иначе я сам возьму в руки этот процесс. Если ты не знаешь, Леонтий Сергеевич предпочитает окружать себя людьми женатыми. С его мнением можно спорить, но логика здесь просматривается. Так что думай скорее, сын. Или не хочешь в Лондон?

— Хочу, — оживился Илья. — Я тебя понял, отец. Поговорю с Кариной откровенно, а там видно будет.

— Насчет своего возможного назначения ей ни слова, — отцепил свой палец Балахнин. — Чувства проверяй другим способом. И поаккуратнее с любовными игрищами. Девку испортил, но хотя бы дитя не заделай сдуру.

— Она предохраняется, — покраснел Илья.

— Избавь меня от подробностей. А теперь ступай. Да, можете съездить в Петергоф все втроем. За Иринкой присмотри лично. Со старшего спрос.

— Да, сэр. Все понял, — сын лихо вскинул руку к виску, не забыв приложить ладонь второй руки к макушке.

— Сгинь с глаз моих, — отмахнулся Балахнин. — Передай Егору, чтобы принес в мой кабинет горячий чай с лимоном.

Он даже не успел настроиться на рабочий лад, как «дворецкий» Егор в безупречном костюме появился на пороге с подносом: дымящаяся чашка свежезаваренного чая, блюдце с тонкими пластинками лимона, сахар-рафинад в вазочке. Все это было с изяществом выставлено на журнальный столик, за которым хозяин имел обыкновение читать газеты во время чаепития.

— Спасибо, Егор, — кивнул Балахнин седовласому подтянутому пожилому слуге. — До обеда никому не беспокоить, за исключением известий из императорского двора.

— Понял, княже, — мужчина четко развернулся, показывая выправку военного, и вышел наружу, аккуратно и беззвучно закрыв за собой дверь.

Балахнин положил в чашку два куска рафинада, неторопливо размешал их, потом положил пластинку лимона. Сделав пару глотков, он откинулся на спинку кресла и посмотрел на противоположную стену, где находилась тайная дверь. О ней знали только два человека из окружения: Буян и верный слуга Сидор.

Словно услышав его мысленный приказ, дверь распахнулась и в кабинет вошел волхв с коричневой папкой под мышкой. Он остановился, не доходя до хозяина несколько шагов, и только по взмаху княжеской руки сел в соседнее кресло. Папку продолжал держать при себе.

— Рассказывай, чего нарыл, — полушутливо сказал Алексей Изотович и сделал еще один глоток. Отличный английский чай привел его в хорошее расположение духа, закрепил, так сказать, полученное удовольствие от меткой стрельбы.

— Я проанализировал большую часть бумаг Ласкина, — Буян погладил переплет папки словно младенца по голове. — Версия о влиянии Алтаря на нерожденного еще ребенка весьма перспективная, хотя и не отвечает всем условиям приобретения Дара Пяти Стихий. Русы-гипербореи умело пользовались данным механизмом, «взращивая» магов с месячного срока беременности у женщины. Плод подвергается интенсивному облучению магической и иными физическими энергиями, получает качества всех Стихий, и потом только остается правильно и гармонично распределять их, чтобы не получилось накладок.

— Поясни.

— Одаренный человек пестует «свою» Стихию, растет вместе с ней, передает по наследству, тем самым укрепляя ее в потомках. У него вырабатываются определенные навыки и умения. Можно обучиться владению других Стихий под присмотром Иерарха. Оно поможет распределить потоки, закрепит на подсознательном уровне как правильно владеть ими. Но основная ипостась остается неизменной. Если у вас «огонь», то и надо его укреплять всеми доступными средствами.

Буян вздохнул, нагнулся вперед и положил папку на край столика. Балахнин не стал ее забирать, неторопливо попивая чай.

— Ребенок, получивший Силу Пяти Стихий от Алтаря или иным, еще не выясненным мною способом, находится, как ни парадоксально, в очень невыгодном положении. Я пришел к такой мысли, проанализировав записи ученого. В нем преобладает хаос, он не знает, как пользоваться той или иной Стихией. Если его не обучать, пустить все на самотек, получится не Иерарх, а боевая неуправляемая машина смерти. Он будет лишь разрушать, но никак не созидать. Это подобно тому, что научиться считать, складывать цифры, механически решать дроби и оперировать формулами, не понимая глубинной сути математики.

— Не совсем удачное сравнение, но я тебя понял. Продолжай.

— И в то же время такой ребенок невероятно перспективен, возьмись за его воспитание опытный наставник. Из него может получиться сильнейший боевой волхв, артефактор, Целитель, Ведун, а если помечтать — то и Пророк. Пока не разобрался, какие факторы влияют на подобную градацию. Но ведь у нас есть хороший пример для изучения.

— Назарова имеешь в виду? — Балахнин отставил чашку в сторону и положил руки на подлокотники кресла.

— Он артефактор, это уже несомненно. Слишком много указаний на его специализацию перевесило иные показатели. И тем не менее, освоил воинскую, боевую ипостась волхва. По слухам, умеет лечить. Сидор откопал старую историю, когда мальчишка сумел остановить разрушительные процессы в организме молодой девушки. Кстати, она в то время была горничной у старика Назарова. Ее Патриарх взял в дом на работу, еще до появления Никиты в Вологде. Так что здесь мы более чем уверены: парень умеет воздействовать лечением.

— Ну и Сидор! — приятно удивился Балахнин. — Как ему это удалось, даже не представляю. А с девушкой этой он, случаем, не разговаривал?

— Нет, княже. За ней присматривают люди Назарова. Сидор сразу смекнул, что она в его клане, пусть и живет отдельно. То ли учится, то ли квалификацию повышает, — Буян усмехнулся. — А так да: у нашего Сидора нюх волчий. Продолжу, Алексей Изотович. Если исходить из теории, что Алтарь храма Перуна является механизмом передачи магической искры, то Назаров великолепно вписывается в выстроенную модель. Его мать, будучи им беременная, посетила храм вместе со своим женихом. Плод подвергся воздействию энергетических и магических токов. В результате этой нехитрой, в общем-то, манипуляции мальчишка получил невероятную способность гармонизировать все Стихии. В обычных условиях одаренные достигают подобных результатов лет через двадцать после инициации.

Балахнин кивнул, признавая правоту Буяна. Волхв исходил из собственного опыта, накопленного за годы службы в его Семье, да еще несколько лет обучения в Академии забывать не стоит. Он был практиком, и весьма сильным.

— И все же у меня есть подозрение, что Алтарь не каждому дает такой шанс, — счел нужным сказать Буян. — Какая-то избирательность присутствует. Не могу понять, какая. Может, определенный срок беременности влияет, какие-то манипуляции жреческие или еще какая холера… Извини, княже, пока не сообразил.

Балахнин лениво пошевелил пальцами, разглядывая нанизанные на них перстни, но ни слова упрека не сказал своему чародею. Он задал другой вопрос: