Протекторат - Олег Авраменко

— Не знаю, не пробовала. Хотя соблазн такой был. Но это слишком радикальное средство.

Я взяла стакан с апельсиновым соком и сделала пару глотков.

— А что получилось с Алёной Габровой? С той, другой, которая погибла при взрыве корабля. Насколько я поняла, в то время ты уже была на Дамогране. Кто помешал тебе спасти её? Тоже я?

К своему удивлению, я заметила, что на её глаза навернулись слёзы.

— Нет, Вика, никто мне не мешал.

— А что же случилось?

— Я… я… — Тори часто заморгала, затем вдруг резко вскочила на ноги и выбежала из кухни.

Пару минут я просидела за столом, ожидая, что она вернётся, затем встала и прошла в спальню. Тори лежала ничком на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Плечи её вздрагивали.

Я присела возле Тори и стала гладить её по спине. Меня охватило щемящее чувство нежности и жалости. Только теперь я в полной мере осознала, что она моя сестра. Сестра по крови и по духу, ближе и роднее которой у меня никого нет и никогда не будет. Она больше чем мой близнец, она — это я, пусть и на пятнадцать лет старше. Сейчас я не могла проникнуть в её мысли, но я и без этого остро чувствовала её боль, муку, раскаяние. Нас связывало нечто большее, чем телепатия. Это было единство более глубокое, более фундаментальное, единство всего нашего существа…

Наконец Тори повернула ко мне своё мокрое от слёз лицо.

— Я сама во всём виновата, — сказала она. — Я могла спасти её и всех остальных, но не сделала этого. Мне… мне не нужна была лишняя Алёна, ещё одна претендентка на Игоря. Я сознательно позволила ей погибнуть, понимаешь! Я… я убила её! Считай, собственными руками убила…

Тори поднялась, села рядом со мной и положила голову на моё плечо. Я обняла её за талию.

— А потом, — продолжала она, — я познакомилась с другой Алёной… которая осталась в живых. Я хотела вскружить ей голову, влюбить её в себя, чтобы… впрочем, я уже говорила об этом. Я быстро добилась своего, и уже через неделю могла прийти к Игорю и жить с ним, а с Алёной встречаться раз в два-три дня. Это могло бы продлиться довольно долго… если бы, конечно, не вмешалась ты. Но я так и не пошла к нему. Я… я…

— Ты влюбилась в неё, — помогла я.

— Да… — Тори крепче прижалась ко мне. — По-настоящему. Никогда не думала, что я на такое способна. Но Алёна… она исключительная девушка. Мне ещё ни с кем не было так хорошо.

— Даже с Игорем?

— Ну… не знаю. Не уверена. С ним у меня было давно и только одну ночь. Постепенно он превратился в сладкое воспоминание, в недостижимую мечту, в идеал возлюбленного и мужа, существующий большей частью лишь в моём воображении… А Алёна была реальна.

— Может, ты просто боялась встретиться с Игорем? — предположила я. — Боялась, что он не вполне будет соответствовать твоему идеалу, и поэтому осталась с Алёной?

— Отчасти я боялась. Да. Но с Алёной осталась не поэтому. Я… Нет, Вика, ты не поймёшь меня. Чтобы понять, ты должна получше узнать её. Не просто покопаться в её разуме, а провести с ней некоторое время. Прочитать все её стихи, понаблюдать за её поведением, последить за ходом её мыслей, увидеть, какие красочные, какие восхитительные образы рождаются в её голове… и гаснут, так и не сформировавшись окончательно. Бедняжка Алёна! Она до сих пор пытается сочинять стихи, скрывая свои попытки от всех, в том числе и от меня, но у неё уже ничего не получается. Это приводит её в отчаяние. Мне так жаль её, она такая несчастная!

— Значит, ты просто жалеешь её?

— Нет… Хотя да. Конечно, я жалею её, но… Я не могу этого объяснить. Я сама запуталась. Вконец запуталась…

Мы немного помолчали.

— Я хочу понять тебя, Тори, — сказала я. — Я должна тебя понять. Ведь мы с тобой так похожи. Позволь мне заглянуть в твои мысли. Это можно?

Она подняла голову.

— Да, можно. Но опасно.

— Почему?

— Именно потому, что мы с тобой очень похожи. До Эль-Парайсо мы вообще были одинаковые, а с тех пор для тебя прошло не так много времени. Если ты глубоко войдёшь в мой разум, то не сможешь отличить себя от меня и, не дай Бог, у тебя случится раздвоение личности. А в лучшем случае ты воспримешь все мои воспоминания как свои собственные и станешь мной. А я не хочу, чтобы это случилось. Мне не нужен полностью идентичный двойник, мне нужна сестра.

— Мне тоже нужна сестра. Я всегда мечтала о ней. Но я надеялась, что наши мысли будут открыты друг другу.

— Это можно… только осторожно. Очень осторожно. Мы должны научиться различать мысли друг друга, чтобы не путать их со своими.

Я почувствовала, как Тори потянулась к моему разуму. В тот же миг между нами возник сильный резонанс, но совместными усилиями мы погасили его. Я прикоснулась к её мыслям, а она — к моим.

У меня перехватило дыхание от счастья. Наконец я нашла человека, на которого всегда смогу опереться, который поймёт меня с полуслова и даже без слов, с которым я больше не буду одинокой. Все трудности, все проблемы, все беды и неудачи мы будем делить на двоих и вместе бороться с ними. Вдвоём мы станем сильнее — в сто, в тысячу, в миллион раз!..

Мы долго наслаждались нашим мысленным контактом и постепенно всё глубже проникали в разум друг друга. Тори была права: опасность запутаться в своих и не-своих чувствах и воспоминаниях существовала, но я действовала осторожно и пока мне без проблем удавалось отделять собственные переживания от того, что принадлежало ей.

Я многое узнала о жизни Тори за последние пятнадцать лет, и многое из увиденного мне не понравилось. Кое в чём я её осуждала, кое-что просто не одобряла, но вместе с тем я всё понимала. Понимала и принимала как должное, как часть её внутреннего мира, её неповторимой индивидуальности…

Наше дальнейшее мысленное общение прервал настойчивый писк комлога в моей сумочке.

— Наверное, Игорь, — сказала я. — Совсем забыла отключить входящие звонки.

Достав комлог, я посмотрела на его дисплей. Оказывается, звонок был не от Игоря. Номер вызывающего абонента принадлежал Еве. Подумав пару секунд, я пожала плечами:

— Да ладно уж, отвечу. Может, что-то срочное. — Нажав кнопку «Ответ», я произнесла: — Да, слушаю?

— Привет, Вики, — раздался из трубки голос Евы. — Извини, что помешала тебе, но у меня появилась одна идея.

— Насчёт чего?

— Как спасти Мишеля и моего отчима.

Внезапно у меня пересохло в горле и закружилась голова.

— Ева, деточка, о чём ты говоришь?

— Ты знаешь, о чём. И твоя… твоя двойняшка знает.

— Кто?

— Твоё «alter ego» из будущего. Та, которая называет себя Тори. Я слышала весь ваш разговор. Когда мы расставались, я подкинула тебе «жучка», который стащила в ведомстве капитана Романо. Знаю, это некрасиво, это подло, это недостойно нашей дружбы, но я не жалею об этом.