Семь грехов - Айлин Берт

глыбу. Она попала по бедру зверя, но даже не вывела его из равновесия. Дракон не глядя снес хвостом горгону с ног и вернулся к троим воинам на передовой. Деос – мастер по попаданию в яблочко – на этот раз целился в глаз, но впервые его преследовала череда неудач. Удивленный своими постыдными промахами, он всякий раз заговаривал новую стрелу в надежде, что именно она будет меткой. Однако враг будто чувствовал летящие в него стрелы. Надо было признать, что рефлексы дракона были схожи с ловкостью лучника.

* * *

Бой длился долго, а чаша весов склонялась то в сторону совершенного греха, то еле заметно качалась в противоположную. Равновесие – редкий гость Темных владений – решило напрямую поучаствовать в этом сражении. Бойцы ближнего боя, чья выносливость была не вечной, все чаще сдавали позиции и попадали под удар. Америус только и успевал излечивать одного и сразу перескакивать к другому. Хелин неоднократно выступала на первой линии, когда опасность потерять воинов, берущих на себя весь урон, была чрезвычайно близка. Отвлекающие маневры заклинательницы часто выигрывали время для восстановления бойцов. Смерть дышала воинам в спину, и темный маг делал все возможное, чтобы отсрочить их неминуемую встречу. Медленно, но верно грехи добивались своего. Все чаще алый дракон показывал, что его кровь не темнее кожи и что «Бог» испытывает боль так же, как и любой обитатель греховной земли.

* * *

Когда Кимар потерял не только контроль над телом, но и присутствие духа, Неамара, оттолкнувшись от земли и ускорившись с помощью крыльев, нанесла удар, повернувший ход сражения в пользу отряда. Кромсающий умирающего минотавра зверь мучительно взревел. Пара клинков пробила чешуйчатую кожу под ребрами и наступательно продвигалась все глубже. Дракон неловко отскочил назад. Воины накинулись на него, продолжая терзать открытые раны. Махина с грохотом повалилась на землю, обвалив кости со скал. Члены отряда возликовали, но – слишком рано. Он был еще жив.

– Что-то не так, – встревожился эльф. – Его раны заживают.

Грехи с оружием ближнего боя попытались добить лежачего врага, но того будто покрыл непробиваемый магический щит. Железо гулко отскакивало, несмотря на то что еще недавно наносило серьезные увечья. Магические приемы тоже не работали, и к этому времени дракон почти пришел в себя.

Деос, наблюдая за тем, как соратники лезут из кожи вон, чтобы добить зверя, был уверен, что его лук уж точно тут не поможет. Но все же сделал выстрел, не имея никакой надежды. Стрела прошла сквозь голову дракона, словно в ней совсем не было костей. Дракон тяжело упал и испустил дух. Деос посмотрел на свои руки, предполагая, что на них было ниспослано высшее благословение.

У всех в глазах был один и тот же вопрос: «Как?»

– Я сам в шоке, – пожал плечами черт.

– Мы сделали это… – произнесла Неамара, не веря своим словам. – Мы смогли.

– Кто-нибудь может объяснить, почему мы не могли его убить? И как Деос, чьи стрелы первоначально не проходили глубже чешуи, смог насквозь пробить голову дракона? – не понимала Ферга.

– Представить не могу… – посмотрел с интересом на Деоса некромант.

– Да и что гадать? Главное – что он мертв, – спокойно забасил Кимар, чье изорванное тело еще недавно не подавало признаков жизни.

– Так. Голова Сагелиоса, – напомнила демонесса.

– Я займусь ею, – вызвался минотавр.

Его мясницкие наклонности и наличие идеального средства для расчленения не вызывали споров о том, кто произведет грязную работу быстро и без смущения. Бык побрел в другой конец пещерного зала, где лежал мертвый эльф.

Успев немного отойти от трудного боя, Неамара впервые позволила себе осмотреться. Только сейчас она осознала, что все это время они бились при хорошем освещении, которое исходило от портала. Жестокое сражение не затронуло объект, что был построен задолго до становления известных ныне государств. Полукруглая величественная арка, проводник между миром духов и миром, имеющим материю, стояла непоколебимо и, как отметил ранее Америус, без присмотра бессмертных стражей. Внутри высокого каменного портала, словно водная стена, искажалось и пульсировало светящееся поле. Сагелиос все-таки сделал невероятное открытие, которое помогло ему в воплощении его опасной идеи. Запрокинув голову, воительница не смогла увидеть конца пещерного свода. Костяные стены скрывались в глубокой тьме. Возможно, где-то здесь, недалеко, есть телепорт, который вернет их наверх. От этих мыслей Неамару отвлек раздавшийся издалека голос.

– Черт! – воскликнул Кимар, проходивший мимо тела дракона. – Он двинулся!

– Кого ты обманываешь, старикан! – отреагировал на его крик Деос. – Может, это ты двинулся умом?

Но Кимар не соврал. Левое крыло дракона поднялось вверх. Творение Сагелиоса трансформировалось на глазах отряда. Красная чешуя сменилась на черную с редкими алыми полосами. Рога удлинялись и утолщались, а тело становилось массивнее и зарастало твердыми гладкими пластинами. Хвост сбросил наконечник и отрастил вместо него тяжелый игольчатый шар. Клыки дракона, до этого не выглядывавшие из закрытого рта, теперь высунулись наружу, пугая кровожадной формой. Из разинутой пасти разнесся рык. Казалось, даже голос зверя изменился, гортанное звучание тянулось низкими внутриутробными нотами. Вязкая слюна дракона растянулась между верхним и нижним рядами могучих клыков, создав ряд толстых струн.

– Боже… это не конец, – омраченно произнес Америус.

– Настроились, бойцы. Все как мы делали ранее, – с явным замешательством сказала Неамара.

Хелин вновь первой пошла на врага. Приманивая дракона, она успела заметить, что запутывать его стало проще. Он был не так поворотлив и проницателен, как раньше. Зато подбежавшим бойцам с оружием ближнего боя новое воплощение показалось не таким уж простым. Теперь его защита достигла совершенства, и зверю даже не приходилось отгонять от себя буйствовавших подле него воинов. Это можно было понять по выпущенным в него стрелам Деоса: если в алой чешуе они застревали, то от черных пластин просто отскакивали. Испробованная тройка проклятий Шивы и на этот раз не подействовала, поэтому горгона решила, что в ближнем бою она будет более полезна отряду.

* * *

На сей раз Деос пытался усыпать задние ноги дракона бомбами, но они лишь добавили проблем его союзникам. Тогда лучник стал целиться в глаза дракона, и теперь попасть в них было куда проще. С третьей попытки стрела Деоса достигла цели. Дракон взвыл, но, не успев закончить возмущенный вой, следом получил вторую стрелу. Лишившись обоих глаз, он на мгновение оказался парализован, и отряд подумал, что с этой секунды ослепший враг не будет так опасен. Но вскоре воины осознали, что дракон хорошо ориентируется с помощью других органов чувств.

Потеря зрения лишь заставила его чаще использовать хвост. Он махнул им в сторону, когда Шива и Кимар были