Бойня титанов - Гай Хейли

Только Великая Мать сохраняла ощущение своей личности, поскольку она была «Луксор Инвиктория».

Великая Мать и «Луксор Инвиктория» вместе убивали своих сородичей. Металлические гиганты качались под залпами сотрясающих землю орудий. Равнину вокруг Ниркона усеяли горящие трупы павших механических богов. Такой бойни Могана еще не видела. И не хотела больше видеть.

За эти дни границы между ее разумом и сознанием титана стерлись почти полностью. Она помнила первое подключение, первое прикосновение машины через блок мысленных импульсов. Она помнила душу титана, дерзкую и мощную, но в то же время озорную, словно у новорожденного жеребенка, бросающего вызов миру, которого он еще не постиг.

Она помнила его приручение.

Она помнила эти события, воспринимаемые титаном, его зачаточные мысли, образы предметов, названия которых он не знал и потому не понимал их значения, идеи, которые никогда бы не сформировались, если бы не прикосновение человеческого разума.

В первый раз, когда Великая Мать вошла в сущность «Луксор Инвиктория», легкие следы других управляемых ею машин цеплялись за ее душу, словно запах, принесенный в помещение извне. Они одновременно тревожили и успокаивали титана. Его простой разум воспринимал ее прикосновение как сошествие божества, развеявшего пелену непостижимых сведений и воспламенившего его душу.

Через настроение Моганы титан ощутил приятность воспоминаний. А отчужденность машины указала Великой Матери на неуместность воспоминаний в текущей ситуации. Где начиналась одна сущность, где заканчивалась другая, не мог бы определить ни один теолог, ни один деи-механик. Этот неразрывный союз был вершиной мастерства принцепса. Время и опыт — единственное, что помогало достичь полного озарения, но это удавалось лишь избранным.

Могана Манката Ви была первой из первых в своем Легио, мастером-основателем, матерью машин. Теперь она стала последней из первых. Ее товарищи погибли в боях или умерли от старости во время Великого крестового похода, и лишь ей одной довелось увидеть новую чудовищную эру гражданской войны. В ее пламени погибали дочери Моганы. В ее груди вспыхнул страх остаться совсем одной. Разделяя его, жалобно затрубил «Луксор Инвиктория».

В ее инфожурнале хранились сведения о смерти каждого члена Легио. Расставленные по времени события образовали линию, раскрывающую историю войн, в которых Легио принимал участие. Линия поднималась с каждым конфликтом и опускалась в короткие периоды мира. Иногда гибли одна или две машины, иногда больше, но таких колоссальных потерь еще не было. Число смертей возрастало с самого начала предательства Хоруса, линия утратила плавность и теперь поднималась зигзагами через Парамар и Эдессу, Янтамер и Эльп. А в этой кампании линия еще более круто взлетела через Тету Гармона, Бету Гармона III и иные столкновения в других местах, пока не взмыла вверх на Третьей битве за Ниркон — нынешней бойне титанов. Пострадали не только соратницы Моганы. Она видела трупы машин многих достойных орденов, а рядом такое же количество разбитых машин мятежников, хотя не заметила ни одного колосса Легио Мортис, любимцев магистра войны. Это могло бы заставить ее задуматься, если бы она не была так поглощена горем.

Среди обломков титанов из сорока Легио осталась большая часть родни Моганы Манкаты Ви.

Трое из четырех мирмидонов еще сражались бок о бок с ней. Двое избежали повреждений, но третий, «Адамантиевое сердце», сильно пострадал. Тазовая система гироскопов получила мощный удар, и он едва мог ходить. Одна рука превратилась в путаницу обгоревшей пластали и проводов, а потеря пустотных щитов делала его еще более уязвимым. В обычных условиях Могана приказала бы «Адамантиевому сердцу» выйти из боя, и он был бы спасен. Но на равнинах Ниркона для этого не имелось никакой возможности.

Они продвигались по холмам искореженного металла. Земля была завалена не только мертвыми богомашинами, но и массивными обломками улья и упавшими фрагментами с орбиты. Четыре титана выслеживали своих жертв, подобно прайду львов в зарослях кустарника. Битва распалась на тысячу мелких столкновений, превратившись для Легио Солария в идеальную зону охоты.

В мозгу Моганы Манкаты Ви звякнул сигнал ауспика.

— Контакт, — предупредила она. — Дистанция девятьсот метров, сокращается.

Ее слова импульсами поступили к принцепсам мирмидонов, подключенных к ауспику. Яркая точка теплового источника горела на дальнем склоне завала, образовавшегося при бомбардировке улья. Теперь они все его видели.

Титаны, не нуждаясь в приказе, рассредоточились. «Адамантиевое сердце» осталось позади, прикрывая «Луксор Инвиктория» с тыла. Еще два «Полководца» — «Золотая стрела» и «Звезда охоты» — выдвинулись вперед.

— Снизить энергозатраты, — приказала Могана Манката Ви. Ее опыт подсказывал, что обнаруженная цель может быть приманкой. — Предполагаю возможность засады. Заставим их поверить в свою неосторожность, потом нападем и уничтожим.

Манипула продолжала идти вперед к дальней оконечности горы из разбитого скалобетона и металла. Колоссы легко перешагивали через небольшие груды мусора и земли, выброшенных взрывами.

Могана напряженно ожидала обнаружения других контактов. И не напрасно.

Манипула подошла к краю обломков упавшей башни улья, и тогда вспыхнули сигналы еще дюжины контактов.

— Пятнадцать машин-минорис. Рыцари, три знамени. Сближаемся, — передала Катарин Мей, принцепс «Золотой стрелы».

Мимо передовых титанов пронесся неприцельный залп боевых орудий. Пустотные щиты ярко вспыхнули.

— Вперед, в атаку. «Адамантиевое сердце», оставаться поблизости, охранять тыл.

Могана Манката Ви развернула своего титана влево, лицом к груде металла. Их мысли уже объединились, и ей не было необходимости отдавать приказ экипажу, чтобы провести глубокое сканирование развалин ауспиком. Они сделали это сразу и быстро. Полости и уплотнения предстали перед ее мысленным взглядом контрастными контурами.

Раздался не слишком внушительный хлопок взорвавшегося реактора рыцаря. Пустотные щиты «Золотой стрелы» и «Звезды охоты» отозвались звоном. Орудия на их руках описали дугу и ударили по маневренным шагателям. Быстроходные машины пытались окружить ведущую пару «Полководцев» и обрушить их щиты обстрелом со всех сторон. Снаряды роторных пушек, отскочив от ионных щитов, взрыли землю. Рыцари действовали правильно, но не все обладали достаточным опытом. Один из них опоздал развернуть свой ионный щит, чтобы прикрыть бок, и прямое попадание лазерного бластера «Золотой стрелы» вызвало ослепительную вспышку, свидетельствующую о его гибели.

Шагатели рассредоточились, слаженно меняя строй. Все, что от них сейчас требовалось, — отвлечь внимание на себя. По другую сторону от гребня зажигались все новые и новые указатели приближающихся реакторов. Там их поджидала полная манипула богомашин мятежников. Стандартная тактика боя подсказывала, что они намерены выйти по обе стороны от препятствия и уничтожить Первую манипулу перекрестным огнем, пока та разбирается с рыцарями.