Двуликий Янус. Спорт как социальный феномен. Сущность и онтологические основания - Алексей Передельский

Что касается современной агонально-спортивной практики, то здесь дело обстоит несколько сложнее. Современный спорт XIX–XX вв. возникает как чисто светское социально разнородное явление, так сказать, как неоатлетизм в чистом виде.

Лежащие в его основе спортивное соревнование и подготавливающая к соревнованию спортивная тренировка, хотя и сохранили или восстановили древние принципы, казалось бы, полностью и навсегда предали забвению древнюю религиозно-культовую подоснову этих принципов, придав им современную, чисто светскую функциональную или морально-эстетическую интерпретацию.

Неоолимпизм Пьера де Кубертена, несмотря на его призывы к воссозданию олимпийской религии как новой религии атлетов, мы это теперь отчётливо понимаем, является скорее светской формой, стремящейся к жёсткой системной соревновательной регламентации по типу культовой (но не обязательно религиозной). Попытка основателя неоолимпизма вернуть образ древнегреческой мусической и гимнастической состязательности была последовательно и закономерно провалена его же последователями, а его рассуждения на тему создания новой олимпийской религии для всего Человечества в духе концепции антропологической религии Людвига Фейербаха всеми воспринимаются не более чем аллегория и плод образно-ассоциативного мышления великого педагога-просветителя.

И всё же определённые тенденции и показатели наращивания религиозного влияния в области современной агонально-спортивной традиции имеются. Они касаются фактов всё более усиливающейся религиозной пропаганды на открытиях и закрытиях крупных спортивных соревнований; учреждения и организации конфессиональных спортивных клубов, союзов и ассоциаций; строительства спортивных объектов, совмещающих также и культовое их назначение; освящения спортивных объектов, отдельных соревнований, религиозного благословения и службы в спортивных залах, на спортивных площадках; экстремистской христианизации, исламизации национального спорта; возрождения и создания террористических и экстремистских неоязыческих (магических и тотемистических) организаций в сфере притяжения спорта, спортивного и околоспортивного движения. Чем и как всё это объяснить, если принять за основу тезис о светском, секуляризованном характере современного спорта и Олимпийских игр?

Объяснение существует, но, чтобы его понять и принять, нам следует продвинуться из области анализа культово-религиозных и религиозно-мировоззренческих факторов и тенденций в спорте в область религиозно-политического анализа спорта как социального института, иначе говоря, следует исследовать связь современного спорта с современной политикой.

2.1. Чёткое выделение и позиционирование религиозно-политического фокуса, подхода к исследованию социальной сущности и онтологических оснований существования спорта требует прежде всего определиться с этим фокусом, подходом на понятийном уровне, исключающем в дальнейшем двусмысленность и многозначность в научной интерпретации ряда содержательных моментов. С этой целью необходимо выстроить логику анализа (первичной логической интерпретации и операционализации) трёх понятийный блоков, один из которых пока что традиционно тяготеет к общей интегративной теории и к философии спорта; другой – к социально-философской теории, выступающей (или способной выступить) методологической базой для спортивной науки; третий блок, – на первый взгляд, тяготеющий к эстетике, в итоге приобретает социально-философское звучание в предложенном контексте исследования.

Первый блок включает следующие понятия: физическая культура, физическое воспитание и образование, единоборства, спорт, спортивная деятельность, спортивное соревнование и т. д.

Второй блок выясняет взаимоотношение между понятиями: религия, политика, политическая организация общества, церковь, социальный институт.

Третий блок охватывает понятия искусства, художественного образа, эстетической деятельности и т. д.

Зоной, областью пересечения первого и второго понятийных блоков является понятие социального института спорта и производные, полученные путём его операционализации. Зоной, областью пересечения первого и третьего понятийных блоков выступает понятие внутреннего игрового искусства спорта, операционализируемое в диалектическую пару понятий: спортивной (игровой) зрелищности и спортивной (соревновательной) результативности.

В онтологическом процессе эволюционного развёртывания бытия – существования спорта указанные выше фокусные понятия, входящие в зону пересечения понятийных блоков, при их взаимном сравнении отражают усиливающийся антагонизм социально-институционального оформления и социально-сущностного содержания спорта (точнее, спортивной деятельности) – антагонизм, проявляющийся в области спортивного управления (главным образом в спорте высших достижений).

2.2. Переходя с уровня феноменального, формально-логического на почву сущностного, содержательного анализа, мы убеждаемся, что существует не один спорт высших достижений, а два сосуществующих так называемых «больших» спорта, вернее, спорт высших достижений – это «два в одном». С одной стороны, это колоссальное поле формирования и реализации человеческой телесности в области игровой спортивной тотальности, это культивирование, совершенствование психофизического тела человека в горниле «тела» спортивной зрелищной культуры, выступающее к тому же механизмом воспроизводства культурно-спортивных традиций и принципов конкретного, реального гуманизма. С другой стороны, спорт высших достижений как социальный институт – это цивилизованный и цивилизационный механизм, подавляющий, нивелирующий, подменяющий социокультурное, конкретно-гуманистическое ядро спорта, роднящее его с искусством (причём не только на базе общего для них обоих эстетического восприятия). Цивилизационный механизм спорта не виден «невооруженным глазом», так как он надёжно идеологически прикрыт абстрактно гуманистическими лозунгами и принципами, в реальной действительности реализующими себя как современные мифы, мифологемы.

Такая скрытая двойственность спорта (всё полнее и шире распространяющаяся уже даже и на массовый спорт или «спорт для всех», не говоря об олимпийском спорте) заставляет взглянуть на него как на институт, выполняющий (наряду с другими) иллюзорно-компенсаторные функции, функции частично иллюзорного, а частично реального удвоения даже не социального бытия вообще (хотя и это тоже), но социального существования самого спорта.

Последнее обстоятельство закономерно побуждает более глубоко и полно разобраться в указанной проблемной ситуации путём сравнительного анализа института спорта с социальным институтом, который уже традиционно и общепризнанно в истории Человечества выполняет иллюзорно-компенсаторные функции, только более совершенно и более развёрнуто. Конечно, здесь имеется в виду церковь как институционально-политическое оформление мировых религий (прежде всего Христианства – одной из мировых религий по времени своего исторического возникновения; охватывающей ядро той самый географической ниши, на который до недавнего времени развивался и спорт).

Одной из формальных основ для подобного сравнительного анализа выступает то обстоятельство, что древний спорт в своей святилищно-храмовой ипостаси, как уже отмечалось, являлся предшественником (или одним из национально-религиозных предшественников) Христианства как религии и как религиозно-политической формы.