Иной смысл - Влад Вегашин

Когда Александр Михайлович, кипя от негодования, спустился в паркинг, выяснилось, что его недавно купленный автомобиль, за который еще три года надо было выплачивать кредит, разукрашен яркими надписями. Краников наорал на охранников, пообещав вкатить им иск, и потребовал начальника охраны. Начальник пришел, выслушал и объяснил несчастному автовладельцу, что ему уже три раза предлагали погасить задолженность за парковку, однако все эти просьбы были проигнорированы. Следовательно, теперь охрана не несет ответственности за сохранность автомобиля.

— Мне было некогда! — возмутился Краников.

— Вот и охране было некогда следить за машиной, — резонно возразил начальник охраны.

Соваться на разукрашенном монстре куда-либо, где его могли увидеть уважаемые люди, Александр Михайлович не рискнул, но, на его счастье, поблизости стояло свободное такси. Увы, поскольку это был явно не его день, буквально в полукилометре от дома таксиста подрезал какой-то лихач на флаере. Кроме машины, никто не пострадал, но ехать дальше таксист отказался, принеся извинения и вернув деньги.

Краников потянулся за мобилом, чтобы вызвать новую машину. Посмотрел на часы, выругался — он должен был быть на работе через двадцать минут, на машине уже не успеть. Взгляд его упал на серебристую конструкцию метростанции. Александр Михайлович улыбнулся и направился к лифтам.

Метро очень быстро разочаровало Краникова. Многолюдно, шумно, толкотня — он успел отвыкнуть от общественного транспорта за последние несколько лет. Когда подъехал поезд и толпа ринулась на штурм дверей, немолодой уже менеджер едва устоял на ногах. В поезд его буквально внесли. На переходе Александра Михайловича сильно толкнули, он чуть не упал.

— Мужчина, не вы обронили? — окликнула его молодая девушка.

Краников обернулся. В руке девушка держала его ключ-карту, без которой ни один сотрудник корпорации не смог бы даже попасть на работу.

— Я, спасибо. — Он буквально выхватил карту из пальцев девушки и чуть ли не бегом бросился к выходу со станции.

Если бы Александр Михайлович обернулся, он был бы сильно удивлен — девушка удовлетворенно улыбалась ему вслед.

На работу старший менеджер в итоге прибыл точно вовремя, хотя обычно приезжал минут на десять раньше. Прошел в свой кабинет, уселся за стол, включил комп. Протер платком взмокшую лысину и воткнул ключ-карту в разъем.

Через три часа в логове Вайсса и его ребят тихо пискнул один из компов. Лейзер бросился к машине, его руки замелькали над клавиатурой.

— Все. Вирус занесен. Через пару дней будем знать структуру их сети.

— Отлично сработано, Грета, — одобрительно кивнул Вайсс. Девушка из перехода метростанции улыбнулась, открывая банку пива.

Это была ювелирная операция. Заказчик требовал ни много ни мало точную копию ключ-карты, в которую был бы внедрен вирус. Гарантировать заказчик мог только маршрут объекта в указанный день. Испорченная машина, авария такси — все было подстроено. Лейзер написал вирус и программу, способную за считаные мгновения взломать несложные коды ключ-карты и встроить в них вирус. Грета села в метро одновременно с объектом, в давке вытащила у него из кармана ключ-карту, скопировала ее на портативный комп-наладонник, запустила программу Лейзера. Потом осталось только заменить информацию в чипе и вернуть его хозяину.

Цифры сменялись, отсчитывая секунды и минуты. Косте казалось, время течет преступно медленно. Нет, он умел ждать. Но именно сегодня ожидание почему-то казалось невыносимым.

Все было готово. Он предусмотрел все, что вообще можно было предусмотреть. Теперь все зависит только от случая…

В очередной раз мигнуло табло, цифры сменились. Ровно час ночи. Пора.

Коста поднялся во весь рост, повел плечами, расправляя крылья. Сунул руку в карман, на ощупь нажал несколько кнопок. Проверил, хорошо ли закреплена поясная сумка, посмотрел на закрепленный на запястье наладонник — нет, взлом еще не обнаружили. Значит, все получится.

В сотне метров от него громыхнул взрыв. Завопила сигнализация, где-то закричал человек. Коста ухмыльнулся — это только начало!

Второй взрыв был в разы сильнее первого — бомба сработала в автономной электростанции, обеспечивающей здание.

Суматоха, крики, чьи-то угрозы, трели мобилов — вместе это все создавало такую какофонию, что при желании Крылатый мог бы вывести из здания половину заключенных, а не всего лишь восемь человек. Но всех не требовалось.

Коста шагнул вперед, распахивая крылья, ловя воздушные потоки. Восстановил в памяти наружную стену здания, в котором держали рабов, подлетел к окну этажом выше, чем требовалось, зацепился пальцами за карниз, крыльями ударил — стекло разлетелось вдребезги. Раздался чей-то крик, Коста влетел в помещение — щеку ожгло. Он качнулся в сторону, наугад ударил — стальные кромки перьев с хрустом разрубили грудную клетку, охранник рухнул неподвижной грудой. Больше в помещении никого не было, и Коста беспрепятственно вышел в пустой коридор.

Теперь оставалось только не ошибиться в расчетах. Крылатый отмерил нужное расстояние, вынул из сумки небольшое взрывное устройство, закрепил на полу и метнулся за угол. Прогремел очередной взрыв, Коста бросился вперед, уже в прыжке делая крылья невидимыми, пролетел через оставленную взрывом дыру, приземлился на пол следующего этажа.

Серый коридор, серые двери, различающиеся лишь номерами — четырнадцать, пятнадцать… шестнадцать! Очередная порция взрывчатки, на этот раз совсем небольшая, разнесла замок, и Коста распахнул дверь.

Сложнее всего было предупредить всех о том, что в ночь с семнадцатого на восемнадцатое апреля надо быть готовыми, но притом не объяснить, к чему именно. К счастью, Игорь и Третий доверяли Стасу даже больше, чем он, по собственному мнению, заслуживал, а по их примеру ни о чем расспрашивать не стали и остальные.

Шестнадцатого Десятый нарвался на наказание. Их барак попадал в руки палача реже, чем все остальные, но когда попадал, они получали сполна. Семнадцатого утром Третий не смог встать, и его увели в медпункт. Стас весь день провел как на иголках, он не обращал внимания на собственную боль, на воспалившиеся раны, он не мог думать ни о чем, кроме того, успеет ли Третий вернуться.

Успел. Лежал на животе на своей койке, смущенно улыбнулся при виде нескрываемого облегчения, отразившегося на лице Ветровского.

Часы на табло показали полночь. Стас посмотрел на Восьмого, кивнул.

— Отбой. Вставать рано, — коротко бросил тот, растягиваясь на своей койке.

Через несколько секунд погас основной свет.

А через час прогремел первый взрыв. Напряженный, как струна, Стас метнулся с койки, шагнул к поднимающемуся Девятому, с силой ударил его кулаком в висок. Инженер рухнул как подкошенный. На мгновение Ветровскому стало не по себе, он быстро проверил пульс — нет, жив, хоть и без сознания.

— Ты чего? — удивился Пятый.