Рокоссовский. Терновый венец славы - Анатолий Карчмит

— Скажи, Андрей, как тебе удалось попасть на фронт?

— Всесоюзному старосте я написал около десятка писем. Я ему изложил всю свою подноготную и просил направить меня на фронт. И только на последнее письмо я получил положительный ответ. — Белозеров потушил папиросу и положил окурок в банку. — Знаешь, чем я прошиб Калинина?

— Ну-ну?

— Я написал о том, что наш вождь и учитель товарищ Сталин в своем выступлении по радио 3 июля 1941 года обратился к советским людям со словами: «Граждане! Братья и сестры, друзья мои!» Я сижу безвинно в тюрьме и являюсь гражданином, братом и другом, к которому обратился товарищ Сталин, — писал я. — После этого никто не имеет права держать меня в тюрьме, так как я готов выполнить просьбу нашего вождя и горю желанием отдать все силы на разгром фашизма, а если понадобится, то и жизнь.

— В остроумии тебе не откажешь, — усмехнулся Рокоссовский. — Ну и какой же ты получил ответ?

— Товарищ Калинин поблагодарил меня за патриотические чувства и разрешил направить меня в штрафной батальон.

— Ну что ж, Андрей, поговорили и хватит, лучше об этом не вспоминать. Теперь у нас другая задача — бить фашистов до полной победы. Я уже дал команду начальнику штаба Малинину. Тебе присвоят капитанское звание, и ты будешь заниматься радиоперехватом. Нам нужно знать, о чем говорит противник.

— Спасибо, Костя, я тронут твоим вниманием.

Вскоре они убрали со стола и легли отдыхать.

4

А между тем в Сталинграде шли бои и днем, и ночью — на улицах, в домах, на заводах и на берегу Волги.

Разведчики и политотдельцы фронта, убедившись, что капитан Белозеров в совершенстве знает немецкий язык, задействовали его в полную силу: он вел работу среди пленных, выступал по радио на переднем крае, составлял листовки, обращенные к солдатам противника, прослушивал немецкие переговоры.

— Где вы откопали такого прекрасного работника? — спросил однажды Малинин у командующего фронтом.

Рокоссовский подробно рассказал начальнику штаба о судьбе своего друга Белозерова и попросил:

— Михаил Сергеевич, он человек ранимый, держи его под своим крылом.

— Обязательно. Я ему подыщу более высокую должность. Кстати, он прекрасна ориентируется на карте и обладает каллиграфическим почерком.

С помощью разведки, допроса пленных и радиоперехвата удалось узнать, что Гитлер установил очередной срок взятия Сталинграда. К середине октября, после небольшой передышки, противник перешел в решительное наступление.

Донской фронт получил срочную задачу: разгромить гитлеровцев севернее Сталинграда и соединиться с дивизиями Чуйкова в городе. Эта задача не отличалась новизной. И в этот раз прорвать оборону противника не хватало сил. Но активные действия войск Рокоссовского заставили немцев сохранить свою группировку в междуречье Дона и Волги. Войска 6-й армии фашистов понесли большие потери и потеряли свою былую боеспособность.

Тем временем в Ставке шло обсуждение плана предстоящего контрнаступления, определялись основные направления ударов, необходимые силы и средства, районы сосредоточения.

Когда план был утвержден Жуковым, Василевским и завизирован Верховным, к его обсуждению подключились командование и штабы фронтов. Во второй половине октября работа по составлению плана операции была в основном закончена.

В начале ноября осень уже находилась в обороне, а зима готовилась к решающему наступлению. В природе установилось равновесие: днем моросил холодный дождь, а ночью дули студеные ветры и шел мокрый снег. Утром часто были заморозки.

Во второй половине ночи, когда легкий мороз сковал землю, 4 ноября на хутор Орловский приехали Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, Н. Н. Воронов, Н. Ф. Ватутин, командующие армий, члены Военных Советов фронтов и несколько генералов из Генштаба.

Это представительное совещание проводил Жуков. Здесь были заслушаны доклады командующих фронтов и армий, зачитан план операции и обсуждены планы взаимодействия.

Дошла очередь и до 65-й армии Донского фронта.

Генерал Батов коротко доложил о готовности армии к контрнаступлению и, переходя к оперативной обстановке, сказал:

— Экономя ваше время, прошу разрешения начать сразу с выводов о противнике перед фронтом армии.

— Докладывайте, как положено, а выводы мы сделаем сами, — оборвал его Жуков.

— На такой доклад Павел Иванович имеет веские основания, — заступился за него Рокоссовский. — Покажите листы опроса пленных.

Батов положил на стол увесистую папку. Жуков тут же прочитал документы, и на его лице появилась довольная улыбка.

— Вы тут ничего не напутали?

— Нет, — ответил Рокоссовский. — Наш переводчик Белозеров владеет досконально немецким языком. Здесь ошибки быть не может.

Жуков подошел к телефону и вызвал по прямому проводу Ставку. Через несколько минут он докладывал Верховному.

— Товарищ Сталин, ваши предположения о наличии стыка между двумя группировками противника на Клетском направлении подтвердились. Да, это подтвердили пленные румыны и немцы, захваченные войсками Рокоссовского. Нет-нет, сомнения быть не может. Да, товарищ Сталин, это в нашу пользу. Спасибо, передам. — Жуков положил трубку и, повернувшись к генералам, довольно сказал: — Верховный желает всем вам успеха.

Под конец совещания, в узком кругу, Жуков обговорил план будущей операции.

Он подошел к карте и обычным деловым тоном докладывал:

— Хочу обратить ваше внимание на то, что план Ставки масштабен. Предполагается нанести два сокрушительных удара по растянувшимся флангам сталинградской группировки противника, окружить и уничтожить ее. Эту задачу будут выполнять войска трех фронтов: Сталинградский — А. И. Еременко, Юго-Западный — Н. Ф. Ватутин и Донской — К. К. Рокоссовский.

Еременко наносит удар своим левым флангом в направлении северо-запада, Ватутин, действуя с плацдармов на южном берегу Дона, наносит удар в сторону Сталинградского фронта и соединяется с ним.

Жуков попросил генерала из Генштаба подержать угол карты и, повернувшись к командующему фронтом, продолжил.

— Рокоссовский наносит два удара. Один удар совместно с соседней армией наносит Батов на юго-восток. Он должен заставить противника свернуть оборону на правом берегу Дона. В то же время армия Галанина наступает вдоль левого берега Дона на юг и отсекает войска противника в малой излучине Дона. — Жуков положил на стол указку. — Вот такой, товарищи, вкратце план операции.

— Какую задачу будет выполнять армия Малиновского? — спросил Рокоссовский.

— Она остается на месте и сковывает противостоящие части противника, — ответил Жуков и, выйдя на середину комнаты, напомнил: — О масштабах операции можно судить по тому, что она развертывается на фронте в 400 километров. А войскам, которые будут совершать маневр на окружение, предстоит пройти с боями расстояние в 120–140 километров. Я понимаю, что задача непростая. Поэтому каждому из нас надо пораскинуть мозгами, как ее лучше выполнить.