Путеводная звезда. Том 3 - Сергей Извольский

— Долго ты, — разочарованно покачал он головой, умело показывая утомленность ожиданием.

А ведь Георгий реально умеет в любое планирование — и долгосрочное, и критическое, подумал я. Шесть пустых кресел, как предполагаю, предназначались лордам-повелителям Стужи. Вот только один из них, самый могущественный, довольно глупо (для своей мощи) погиб наверху, в схватке со мной и со священником, да и остальные тоже нашли свой конец. Кто-то наверху, в моем мире, кто-то здесь. Вероятно, в поединке с Чумбой — которого Георгий использовал для убийства ледяных повелителей, действуя не своими руками. Использовав Чумбу как инструмент и для открытия портала, и как инструмент избавления от лордов-повелителей Стужи, Георгий разобрался со всеми противниками

— Да-да, имено так. Не ожидал? — покачал головой Георгий, с усмешкой глядя на меня.

Только сейчас в его поднятой левой руке я заметил тонкий, льдисто-голубой ободок короны подчинения — которую он в момент моего появления рассматривал. Судя по белесой отметке на лысом черепе одного из мертвых инферналов неподалеку, корона до недавнего времени принадлежала не Георгию.

Довольно небрежно бросив корону на соседний трон, Георгий поднялся и двинулся в мою сторону. При этом он, словно кавалерийским стеком, постукивал себе по ноге кровавым мечом. Он держал клинок правой рукой, и вокруг его кисти сконцентрировалось полупрозрачное голубое сияние — похоже, от возможного воздействия меча он защищался просто концентрацией стихийной силы в ладони. Очень густой концентрацией. Такой, что она буквально уничтожала меч — выжигая его сейчас словно сжигающая металл кислота.

Да, это кун-фу явно много круче моего — в очередной раз поймав состояние полного опустошения, подумал я. Георгий разобрался со всеми противниками кроме меня и, возможно, Николаева. Который, я надеюсь, все же чухнется и начнет атаковать — война на пороге, чего ждать-то? Или он так и будет дожидаться, пока Георгий меня завалит вместе с проснувшимся Абаддоном?

Георгий, кстати — я видел по взгляду, время больше тянуть не собирался. Резким броском воткнув кровавый меч в ледяной пол, он уже быстрее двинулся в мою сторону.

У него огромная фора — больше двадцати лишних лет обучения, которые он потратил на освоение темных искусств, ментального контроля и стихийной силы Льда. Свой единственный козырь — флюгегехафмен, я уже использовал. И единственное, что мне сейчас остается — это или бежать, или постараться как можно дольше не умирать. Надеясь, что Николаев все же вмешается.

Мысленно обозвав себя идиотом, я остался на месте.

Георгий атаковал, когда до меня ему оставалось меньше десятка шагов. Я был готов, и телепортаций ушел с траектории двойного удара — ледяного хлыста и копья Тьмы. Едва осознал себя в другом конце зала, так перед лицом увидел раскрывающуюся пасть, сотканную из Тьмы — которую рассек ударом кукри, и сразу очередной телепортаций ушел от падающих сверху ледяных шипов.

Повторялась история моего поединка с вождем племени кровавых бурбонов — я буквально на интуиции, на удачу перемещался, уходя от атакующих конструктов в самый последний момент.

Чередой прекрасных чудес, можно сказать.

Георгий, также как и я, очень легко оперировал стихией — напрямую, без привязки к источнику. Вот только я повелевал Огнем, а он Льдом. А мы сейчас были в мире, противоположном жаркому Инферно — и сколько я не тянулся к Огню, ощущал лишь пустоту. Поэтому мне оставалось лишь возможность управлять Тьмой — что без вариантов, потому что он против меня же мои конструкты и повернет, слишком сильна разница в развитии. Еще я мог обратиться к демоническому пламени, но в этом варианте мне еще и душе лорда-повелителя предстоит противостоять — поэтому оставил это на самый крайний случай.

После очередной серии атак Георгия я остановился, замерев на миг. Остановился потому, что и сам Георгий замер — он сейчас находился в другом конце зала. И глядя на меня, покачал головой, оценивая разделяющее нас расстояние. Я же смотрел на воткнутый в лед пола кровавый меч, который оказался невероятно близко. Выглядело оружие печально — клинок оказался словно ржавчиной разъеден, только вместо ржавчины выступала голубоватая, наполненная стихийной силой изморозь.

Меч, как я вдруг понял, постепенно умирал. Но… но все же, несмотря на несовместимое с жизнью увечье, несмотря на разъедающую его будто кислота льдистую изморозь, меч все еще жил и дышал силой. Есть еще порох в пороховницах.

А вот если взять умирающий меч…

Нет уж, спасибо. Не в это раз — решил я все же не рисковать.

Георгий в этот момент уважительно покачал головой. Надо же — череда чудес, благодаря которой я ушел от его атак, оказалась просто его тонким расчетом подставить под мою руку кровавый меч.

— Пшел-ка ты в… — начал я было, но Георгий снова атаковал.

В этот раз уже серьезно — и недавняя пляска со смертью показалась мне просто легкой прогулкой. Вновь началась череда чудес уклонения — цепочка телепортаций, во время которой я наугад выбирал направления перемещения. Действуя наудачу — иного мне просто не оставалось. И пусть я уходил от череды атак Георгия, при этом понимал — партия без вариантов проигрышная.

Понимал это также, как понимает это шахматист, когда ситуация на поле становится для него безвыигрышной. Не уходил я отсюда только потому, что не мог оставить меч — потому что, если я сейчас уйду, Георгий уйдет тоже. С мечом. И взять меч я тоже не мог — Георгий явно подготовил мне сюрприз, или подчинив, или заразив оружие.

Впрочем, думать обо всем этом, даже в состоянии ускоренного времени, было уже совсем некогда. Очередная, на пределе сил и возможностей, вереница телепортаций прервалась на середине. Путь мне преградили зубастые головы, сравнимые с гигантскими анакондами. Крупные челюсти лязгнули, хватая воздух в считанных сантиметрах от моего плеча.

Да где, мать его, Николаев вообще?! — даже не выдержал я, сорвавшись в совершенно искреннюю мысленную истерику. Даже безо всяких усилий — потому что и так находился на грани паники. Верить в то, что Николаев и сейчас решит меня оставить на расправу брату, все же не хотелось.

Сам Георгий, судя по усиливающему натиску — вокруг меня уже беспрестанно клубилась Тьма и гремел скрежетом лед, также, похоже, начинал нервничать. Его тонкий расчет действительно превратился в череду чудес — и я даже подумал мельком, что мне помогает богиня Кали. Потому что несколько раз из-под ударов Георгия, которые просто не могли пройти мимо, меня уводило словно чужой волей, с помощью извне.

Вихрей силы вокруг стало настолько много, что маневры уклонения выкинули меня из башни — вместе с выбитым прочь огромным куском стены. Который упал на широкую лестницу ледяного замка, разваливаясь на отдельные глыбы и скатываясь вниз, давя десятки демонов. Я приземлился рядом, но тут же снова растворился в миге времени в цепочке телепортаций.

Все, хватит, пора бежать — решил я, чувствуя что и силы, и удача на исходе.

Георгий рванулся за мной. Он выпрыгнул из рваного проема стены на лестницу, и еще в прыжке запустил в меня еще два конструкта — два сходящихся вместе ледяных смерча. Один из них сорвался у него с руки, а второй сформировался далеко на земле, поднимаясь снизу. Правда, из-за размеров смерчей разделяющее их расстояние они преодолели за считанные мгновения. Через череду ледяного крошева я прорвался очередной чудесной (просто не понял как это произошло) телепортацией.