Пророчество Романовых - Стив Берри

— Долго ли еще прожил Алексей? — спросил Лорд.

— Всего три года. Но этого оказалось достаточно, чтобы родить моего отца. Ребенок оказался здоровым. Гемофилия передается от женщины к мужчине, но не наоборот. Впоследствии Юсупов сказал, что судьба вмешалась и здесь. Если бы в живых осталась Анастасия и у нее родились бы дети, проклятие, возможно, продолжилось бы. Однако оно закончилось с ее смертью, а у моей бабушки родился сын.

Лорд ощутил укол грусти. Напомнивший то, что он испытал, узнав о смерти своего отца. Странную смесь сожаления, облегчения и тоски. Прогнав это чувство прочь, он спросил:

— Где они похоронены?

— В живописном месте, в окружении императорских деревьев. Если хотите, я могу показать вам его завтра.

— Почему вы не сказали правду при первой встрече? — спросила Акулина.

Торн ответил не сразу.

— Я перепуган до смерти. По вторникам я посещаю заседания «Ротери-клуба»,[10]по четвергам езжу на рыбалку. Люди доверяют мне вести дела об усыновлении, о покупке недвижимости и о разводах, и я им помогаю. Но теперь меня просят управлять целой страной.

Лорд проникся сочувствием к человеку, сидящему напротив. Сам он не завидовал тому положению, в котором очутился Торн.

— Но возможно, вы станете той надеждой, которая объединит народ. Сейчас простые русские люди вспоминают царя с любовью.

— Однако меня это очень тревожит. Мой прадед был человеком непростым. Я подробно изучил его судьбу. Историки не слишком добры к нему. Особенно резко они отзываются о моей прабабушке. Меня беспокоит, какие уроки усвоены из этих ошибок. Готова ли снова Россия к самодержавию?

— По-моему, наша страна не знала иной формы правления, кроме авторитарной, — заметила Акулина.

— Пожалуй, вы правы.

Лорда потрясло, каким серьезным тоном это было произнесено. Казалось, адвокат обдумывает каждое слово, каждый слог, тщательно делая свой выбор.

— Я подумал о тех, кто за вами охотится, — продолжал Торн. — Моя жена. Я должен позаботиться, чтобы с ней все было в порядке. Она ничего такого не предполагала.

— Как был устроен ваш брак? — спросил Лорд.

— Невесту мне нашли мой отец и Юсупов. Она родом из православной семьи, и в ее жилах есть даже капелька царской крови. Полагаю, при данных обстоятельствах этого будет достаточно, чтобы возразить на любую критику. Родители моей будущей жены приехали в Соединенные Штаты в середине пятидесятых из Германии, куда они бежали из России после революции. Я очень люблю свою жену. Мы живем с ней душа в душу.

Оставалось еще одно, интересовавшее Лорда.

— Юсупов не рассказывал, что случилось с телами членов царской семьи? Иосиф Максимов успел рассказать нам только до того момента, как его отец на следующее утро после расправы отыскал в лесу Алексея и Анастасию. Но Николай Максимов в тот же день покинул Екатеринбург…

— Это неправда.

— Так сказал его сын.

— Да, он действительно покинул Екатеринбург, но не сразу после того, как нашел Алексея и Анастасию. Сначала Максимов вернулся в «дом особого назначения». И только через три дня он уехал вместе с двумя спасенными детьми.

— Принимал ли он участие в уничтожении трупов?

Торн кивнул.

— Я прочитал множество материалов, как действительных воспоминаний участников тех событий, так и разного рода подделок, а то и просто откровенных досужих домыслов. Юсупов рассказал, что произошло на самом деле?

Торн снова кивнул.

— О да. Он рассказал все.

Николай Максимов вернулся в Екатеринбург около полудня. Он отвел Алексея и Анастасию в конспиративный дом на окраине города и пешком пошел назад, причем ему удалось сделать все так, что никто не узнал, где он был. Выяснив, что Юровский возвратился в Екатеринбург, Максимов прилежно доложил Уральскому совету о казни царской семьи. Местное руководство осталось довольно и тотчас же отправило в Москву донесение с подробным отчетом о случившемся.

Люди Петра Ермакова, которых Юровский прошлой ночью прогнал из урочища Четырех братьев, охотно рассказывали всем, где трупы царя и его семьи. По городу поползли слухи о драгоценностях, зашитых в одежду убитых, и кое у кого возникло желание отправиться в лес. Ничего удивительного — слишком много людей участвовало в попытке спрятать тела, о секретности не могло быть и речи.

Максимов встретился с Юровским ближе к вечеру. Ему и еще троим приказали помочь коменданту.

— Ермаков со своими людьми собирается вернуться, — сказал Юровский. — Он хочет одержать победу в этой схватке.

Вдалеке слышался гул канонады.

— Белые не сегодня завтра возьмут Екатеринбург. Возможно, они будут в городе уже через несколько часов. Нужно достать тела из шахты. Особенно учитывая их количество.

Максимов и остальные сразу поняли, что он имел в виду. Трупов было всего девять вместо одиннадцати.

Юровский велел двум охранникам во что бы то ни стало раздобыть керосин и серную кислоту. Максимов с Юровским сели в грузовик и выехали из города по Московскому тракту. К вечеру стало прохладно и сыро, солнце, ярко светившее утром, скрылось за сплошной пеленой свинцовых туч.

— Мне сказали, к западу от Екатеринбурга есть глубокие затопленные шахты, — объяснил по дороге Юровский. — Сбросим трупы туда, привязав к ним камни. Но сперва их нужно облить кислотой и сжечь. Тогда даже если тела найдут, никто не сможет определить, кто это такой. Здесь вокруг в каждой яме по два-три трупа.

Максимов был не в восторге от мысли доставать девять окровавленных трупов со дна шахты в урочище Четырех братьев. Вспомнив, как Юровский бросил в шахту гранаты, он представил себе, что его ждет, и у него мурашки побежали по спине.

В пятнадцати верстах к западу от Екатеринбурга машина заглохла. Юровский обругал ее последними словами, но дальше пошли пешком. Примерно еще в пяти верстах обнаружились три глубокие шахты, заполненные водой. Было уже восемь часов вечера, когда Юровский и Максимов наконец возвратились в город. Большую часть пути они проделали пешком и лишь немного проехали на лошади, реквизированной у крестьянина. И только около полуночи восемнадцатого июля, через сутки после кровавых событий, они снова оказались в урочище Четырех братьев.

Потребовалось несколько часов, чтобы осветить глубокую шахту и подготовить все необходимое. Работая, Максимов слушал, как остальные трое, пришедшие с Юровским, выражают надежду, что не им придется спускаться вниз. Когда все было готово, Юровский сказал: