Волчьи тропы - Андрей Фролов

— Снайперы! — Торбранд поднялся из-за камня. — Огонь без приказа, бить в вожаков!

И буквально через секунду после его слов Орм, Торкель и Хлёдвиг открыли по троллям стрельбу. Темная туча загустела, послышались полные злобы крики, начали падать фигурки. Армия отродьев качнулась вперед, устояла, пополнилась еще несколькими десятками сородичей и, наконец, бросилась на штурм холма. Редкие выстрелы снайперов валили крупных самцов одного за другим. С нарастающим ревом толпа начала бегом подниматься по склону, занося над массивными головами палицы, копья и топоры. В сторону северян полетели первые стрелы, о броню «Слейпнира» расплющилась робкая пуля.

— Убивай! — со смехом выкрикнул Торбранд и встал в полный рост, начиная стрелять. В то же мгновение склон покрылся вспышками выстрелов, а вой над наступающей ордой стал значительно громче.

Не чувствуя страха, не обращая внимания на убитых собратьев, рушащихся справа и слева, не отвлекаясь на раны, мутанты преодолевали метр за метром, ступень за ступенью приближаясь к северянам. Все чаще били автоматы, а рычание сплелось в один слитный гул. Бьёрн, уложив пулемет на плечо присевшей перед ним Герд, стрелял, с трудом пользуясь уцелевшей рукой. Арнольв разрядил в толпу гранатомет. Орм бросил освященную Христом гранату, еще весной подаренную Миссионерами. В воздух полетели куски тел, земли и камней, а грохот заставил холм содрогнуться. Сдвоенные крупнокалиберные пулеметы на башне «Слейпнира» оставляли в толпе наступающих целые прорехи. Но тролли все равно продолжали идти наверх…

Из шахт появлялись все новые и новые отродья, по трупам бросаясь в вдогон своих. Раумы сменили магазины, а атака все продолжалась, грозя вот-вот докатиться до стрелков. Несколько человек сменили позиции, переместившись выше. Из открытого люка механика высунулся Хальвдан, присоединяясь к шквалу огня, выплескиваемому на приближающихся врагов. В землю и каменные укрытия били дротики, стрелы и одиночные пули. Хельги был ранен в руку, Сигурд — в плечо. Автоматы и винтовки грелись в руках, раскаленным металлом обжигая пальцы, гильзы дождем сыпались под ноги.

Когда тролли все же дошли до северян, в первой волне наступающих осталось не больше трех десятков боеспособных воинов. Выхватывая мечи, раумы стремительно контратаковали, сметя уцелевших под огнем в короткой и кровопролитной схватке. Собирающиеся внизу свежие силы мутантов лезли вперед уже не так ретиво и бездумно. Дожидаясь подтягивающихся резервов, они расходились более широким строем и ползли вперед почти на четвереньках, низко пригибаясь под пулями.

Торбранд, с винтовкой на плече обходя позиции раумов, без устали подбадривал хирдманов. Бьёрн, в рукопашной только что убивший троих троллей, отбросил красный от жара пулемет на траву, забирая у Герд ее автомат. Женщина-воин вытирала окровавленный меч, стараясь не поворачиваться к конунгу свежей раной, алевшей на ее левом боку.

— Держимся, ближники! — Торбранд расстегнул кобуру, протягивая ей пистолет. — Все вместе, патроны считать! Что с пулеметом, Бьёрн?

— Заклинило… — Викинг поморщился, укладывая автомат на сгиб раненой руки. — Дай остыть…

— Где твой молот? — неожиданно перебил его конунг, подходя вплотную и дотрагиваясь до разорванного шнурка на шее раума. Недоброе, зловещее предчувствие словно затмило светлое дневное небо.

— Мьйолльнир? — Бьёрн нахмурился, кося глаза вниз. — Вот твари! Наверное, срубили в рукопашной…

И в этот момент в викинга ударили. Сложно сказать, почему удар пришелся именно в Бьёрна. Может, просто совпадение, а может, и на самом деле целили в того, кто лишился священного оберега, отводящего сглаз и шальные стрелы. Но здоровяк неожиданно выдохнул, выгибаясь назад, выронил автомат и схватился правой рукой за лицо, срывая очки. И Торбранд не без страха взглянул в совершенно красные, залитые кровью по самые веки глаза ближника.

— Бьёрн?!

Взвизгнув, в сторону метнулась Герд, а конунг так и стоял, не в силах ни помочь, ни помешать, беспомощно рассматривая, как неведомая сила корежит одного из его людей. Бьёрна еще раз выгнуло, он захрипел, двигаясь, словно деревянный, замахал руками и неловко потянул из ножен меч.

За спинами вновь загрохотали автоматы, тролли опять пытались подняться на холм, а стоящий слева «Слейпнир» тут же внес в концерт огня свою оглушительную лепту.

Выхватив ослепительную стальную ленту из ножен, северянин что-то прошипел.

— Что?! — Торбранд подался вперед, но тут Бьёрн ударил, едва не достав кончиком клинка до его лица. — Бьёрн, остановись, именем Тора!

Но с губ викинга лишь слетело рычание.

— Бегите… — с трудом разобрал Торбранд, а меч опять прошел опасно близко от его головы.

— О нет… — простонал конунг, отступая перед обезумевшим другом. — Бьёрн, сражайся!

Их не видели остальные — сметая наседающих троллей залпами, а кое-где уже и снова мечами, раумы отчаянно обороняли холм, рыча не хуже самих отродьев.

Бьёрн, словно преодолевая незримое препятствие, сделал несколько шагов вперед, к конунгу, вновь занося меч. Торбранд, лихорадочно озирающийся в поисках источника угрозы, лишь отступал, все еще не в силах ничего сделать. Рука против воли сжалась на винтовочной рукояти.

— Бегите! — повторил Бьёрн уже более внятно, но тут же ударил, едва не достав до плеча.

Торбранд вскинул оружие.

— Стой, Бьёрн, сын Халля, и это говорю тебя я, Торбранд-конунг! Ты, тот, кто завладел моим человеком, должен знать, что я все равно убью его, если ты попытаешься причинить вред хоть кому-то еще из раумов! — Торбранд знал, что врет, но заставил голос как минимум не дрожать. — Сражайся, Бьёрн, ты сможешь победить! Именем Хальвбьёрна, нашего предка!

— Бе-ги-те… — зарычал пулеметчик, наваливаясь на конунга, и тому пришлось отпрыгнуть.

— Не позволяй ему владеть тобой! — Рука Торбранда метнулась в сторону обезумевшего воина, чертя через его фигуру руну силы и защиты. Бьёрна словно ударили в голову, она запрокинулась, изо рта брызнула пена, а красные глаза стали еще шире. — Сражайся!

Викинг остановился, неожиданно крутанул в воздухе занесенным мечом и, когда Торбранд в очередной раз готовился уходить из-под удара, резко развернул его клинком к себе. Никто из живущих никогда не узнает, что пришлось пережить этому человеку, когда его сознанием вдруг завладел иной…

— Нет! — закричал конунг, бросаясь к другу, но Бьёрн уже падал вперед, уткнув меч в сердце между пластинами бронежилета.

Торбранд не успел буквально на мгновение, вцепившись в рубаху раума, когда, вздрогнув всем телом, тот уже рухнул между двух камней. Широкий клинок, словно окровавленный язык зверя, вышел из спины, Бьёрн тяжело вздохнул, попытался что-то сказать, ухватил руку конунга и умер. Яростный крик Торбранда слился с криком злобы и досады, долетевшим из-за «Слейпнира», а через секунду вверх по склону от бронемашины метнулась высокая худая тень.

Отшвыривая винтовку, вождь северян бросился следом, оставляя за спиной битву с троллями и свой сражающийся хирд. С перекошенным лицом, с длинным ножом в руке, он в несколько гигантских, по-настоящему звериных шагов настиг беглеца и хлестнул в спину, валя на траву склона. В мозг ударила волна психической атаки, грозя сорвать сознание с якорей, а серебряный молоток на груди вздрогнул так, словно его раскололи изнутри.