Королевство Бездуш. Академия - Марина Суржевская

Нужны дополнительные исследования и новые… связи. С ней.

Горло пересохло мгновенно, стоило вспомнить. Какая она была нежная… Какая трепетная. И чувственная. Капли воды на ее коже. Распухшие губы. Робкие ласки… Наслаждение — тугое, горячее… И мои эмоции, которые я не могу удержать в рамках беспристрастного исследования!

Хоровод картинок в голове мучил образами. Снежные ресницы… Пустышка в коридоре ВСА… или возле Костров — пляшет, хохочет, запрокинув голову. Такая… дикая. И сразу следующий образ — в душе. Сладкая и разнеженная горячими струями и моими губами.

Тело мучительно напряглось, требуя удовлетворения.

Потер переносицу, пытаясь вернуть спокойствие. Но какое, к тварям бездны, спокойствие, если от одной мысли о пустышке все мышцы свело от напряжения, а в паху тянет тяжело и даже болезненно? Я дико хочу… новых экспериментов. Хочу до пересохшего горла и каши в голове!

Со злостью встал, скривился. Проклятие… все дело в ней. В этой связи с девчонкой! Не знаю, что за магия связала нас, но лишь она виновата в моем состоянии. В моей порочной и неконтролируемой тяге к этой девушке!

Щелкнул зачарованным замком на обложке дневника и убрал его в ящик. Чтобы вывести кривую моего потенциала, нужно больше данных. А значит… Значит, Аддерли должна прийти ко мне. Немедленно! Предвкушение заставило облизнуться. Хочу… на столе. Или на полу. Или у стены… Надо хоть немного остыть! И попытаться вспомнить, для чего мне пустышка… Надо!

Прошел в ванную, плеснул в лицо холодной водой. И, уже возвращаясь в комнату, услышал треньканье сообщителя. На мраморную подставку выкатился из полой трубки стеклянный шарик. Легкое заклинание разрушения, и вместо бусины — бумага с фамильным гербом. Я досадливо вчитался в резкие строчки отцовского почерка. Впрочем, сообщение как всегда оказалось коротким.

Швырнул бумагу на камень и поджег. Фамильный аспид на гербе Вандерфилдов оскалился, подыхая в пламени, и дышать стало легче.

Без новых колес я переживу, хоть и обидно. Сейчас у меня есть более важные вопросы, способные разочаровать Мариуса Вандерфилда. От мыслей, что постыдную тайну моего потенциала узнает отец, возбуждение мигом схлынуло и волосы на загривке встали дыбом. А если до родителя дойдет, на что я иду, чтобы этот потенциал вернуть…

Потер ладонями влажное лицо. Гадство. Проклятие! Надо скорее вернуть себе чары и покончить с пустышкой. Дам ей денег, выкину из академии и забуду, как жуткий кошмар.

Непременно забуду.

А сейчас мне надо ее увидеть! Немедленно!

* * *

— Аддерли, тебя Вандерфилд ждет, — бросила девушка с бантом, имени которой я так и не узнала. — Велел поторопиться. Он злится.

— А… зачем он меня ждет? — глупо пролепетала я, пытаясь найти хоть одну причину для отказа.

— Откуда я знаю? Может, испачкал что. Или пора полы мыть да пыль протереть! Ты не забывай, благодаря кому ты в академии!

И окинув меня снисходительным взглядом, вестница удалилась. Я приуныла. Да тут и захочешь — не забудешь. Впрочем, девушка права, моих обязанностей еще никто не отменял.

Так что, переодевшись в свой наряд для уборки и подвязав волосы, я потащилась в крыло богачей. Дверь оказалась открыта. Я вошла в полутемное помещение и застыла, глядя на стоящего посреди комнаты Эша. На парне были мягкие домашние брюки и тонкий свитер. И при взгляде на него я вдруг ощутила желание забраться пальцами под ткань, почувствовать горячую гладкую кожу и напряженные мышцы…

— Зачем ты нацепила этот балахон? — с хриплой царапающей ноткой в голосе спросил он.

— Ты позвал меня убирать. Не хочу пачкать форму.

Он сделал несколько шагов, заставляя отступить и прижаться лопатками к стене.

— Думаешь, я позвал тебя для уборки, Аддерли? — спросил он вкрадчиво.

— Эш… не надо.

— Почему? — он скользнул губами по моему виску и ниже — на скулу, щеку, шею… — Ты уже дрожишь, пустышка…

— Эш! — перехватила я его ладони, поглаживающие мою спину. — Я не хочу… больше!

В его глазах появилась злость — разрушительная. И показалось, что Вандерфилд плюнет на мои слова, заставит. Но он лишь втянул воздух.

— Нашла кого-то другого?

— Тебя не касается моя личная жизнь, — вспылила я. Боги, ну почему мы опять ругаемся? Потерла лоб, пытаясь вернуть ясность мыслей. — Послушай… У тебя есть невеста. А у меня — Котловина и нищие родственники. Ты говорил, что я грязная, помнишь?

— Я помню, как помыл тебя, — насмешливо произнес Эш, и я чуть не застонала.

— Зачем я тебе? — я вскинула голову, глядя на него в упор. Сердце ударило в ребра, и кажется, остановилось. И я увидела в зеленых глазах Эша растерянность. Лишь на миг. А потом они снова стали холодными и горячими одновременно. И как только у него это получается?

— Я так хочу.

— Значит, просто прихоть богатенького наследника? — с горечью протянула я. — Думаешь, я игрушка?

— Думаю, что любая нормальная девушка в твоем положении была бы рада моему вниманию! — рявкнул он. Выдохнул, закрыл на миг глаза. И прижал меня к себе — сильно, собственнически, не давая отодвинуться.

— Хорошо, пустышка. Как хочешь.

Отстранился, глянул насмешливо.

— Делай то, зачем пришла. Но прежде поешь, у тебя глаза как у голодной кошки.

— Я не попала на ужин, — пробормотала я, слегка растерявшись от резкой смены его настроения. Что Вандерфилд задумал? Решил, что я наемся и растаю? Не дождется!

Не обращая внимания на мой насупленный вид, Эш отошел к холодильному шкафу и принялся выставлять из него колбасы, сыры, мясные закуски и фрукты. Расставил деликатесы на столе и поманил меня пальцем.

— Не стой столбом, Аддерли. И хватит смотреть на меня так, словно стоит тебе шевельнуться, и я на тебя наброшусь. Не переживай, девушек в академии достаточно, мне хватит. Поешь, я не хочу, чтобы окружающие упрекали меня в дурном обращении с… помощницей по хозяйству.

Он ехидно усмехнулся и уселся в кресло, раскрыв книгу. Я еще потопталась, не понимая, что делать, и косясь на хозяина комнат. Но Вандерфилд, похоже, потерял ко мне интерес. И это почему-то огорчило. Пытаясь не показывать обиду, я выбрала на столе персик, съела. Эш продолжал с заинтересованным видом читать. И даже страницы переворачивал, гад!

Я взяла второй фрукт, Эш закинул ногу на ногу.

Окончательно расстроившись, я ушла в ванную и хлопнула дверью. Посмотрела на себя в зеркало — глаза блестят от слез, а губы почти дрожат! И почему? Потому что Вандерфилд поступил так, как я и хотела. Оставил меня в покое!