Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству! - Кэрол Дж. Лумис

К середине 1990-х MidAmerican владела регулируемыми коммунальными компаниями в Калифорнии, Айове и Британии. Но пока корпорация Enron и подобные ей компании кричали о своих коэффициентах цена-прибыль от 30 до 50, акции MidAmerican продавались за сумму, равную от шести до восьми годовых доходов. «Мы не могли понять, что делают другие компании, – говорит Сокол. – Они продолжали строить энергетические предприятия и добавлять мощности, видимо, потому, что думали, что спрос никогда не кончится. Их трейдинговый бизнес был также загадкой. Доходы казались нам невозможными». Тем временем акции MidAmerican все слабели. Итак, Сокол решил в октябре 1999 года покинуть биржевые площадки и продать компанию Баффетту. Berkshire в итоге купила 80 % компании по $35,05 за акцию общей стоимостью $3,3 миллиарда.

Время для покупки Баффеттом было не идеальным, но близким к идеалу. К лету 2001 года нерегулируемый энергетический бизнес – вместе с Enron во главе – начал свое великое падение. К началу этого года ситуация внушала ужас многим из этих игроков, включая Williams, которой внезапно понадобилось огромное количество наличных. Предложить Williams могла лишь трубопровод Kern River Pipeline, который транспортирует 23 миллиона кубических метров газа в день на 1500 километров из Скалистых гор в Лас-Вегас и Калифорнию. Цена: $950 миллионов – на несколько сотен миллионов меньше, чем она была бы оценена на рынке двумя годами ранее.

Еще слаще стала для Баффетта покупка компанией MidAmerican в июне этого года трубопровода Northern Natural Gas, который переправляет 122 миллиона кубических метров газа на 26 700 километров в день. С очевидным удовольствием Баффетт откидывается на диван и передает эту историю, словно рассказывая о поимке огромного тунца: Northern Natural раньше была крупной компанией в Омахе. В 1986 году приехал парень из Хьюстона с компанией поменьше и сказал: «Давайте произведем слияние, и я перееду в Омаху». Большинство людей в Омахе почувствовали себя обманутыми, потому что через шесть или восемь месяцев компания уехала обратно в Хьюстон. Конечно, парень из Хьюстона был Кен Лей, а компания стала называться Enron. Когда у Enron возникли проблемы год назад, они заключили сделку с Dynegy, в которую Dynegy вложила $1,5 миллиарда и получила трубопровод Northern Natural в качестве залога. Так что Dynegy забрала за эти $1,5 миллиарда трубопровод, а потом у Dynegy и самой начались неприятности. Так что представители компании позвонили в пятницу и сказали, что им необходимо заключить сделку до следующей недели, которую мы уверенно сможем закрыть наличными. Так что мы выслали к ним команду и подписали контракт уже к следующему понедельнику».

Вот как работает математика: Enron эффективно продает трубопровод компании Dynegy в январе за $1,5 миллиарда. Dynegy продает ее компании Баффетта MidAmerican через шесть месяцев за… просто послушайте… $928 миллионов. Прекрасно!

MidAmerican теперь является транспортировщиком около 10 % всего газа в стране.

«Возможно, мы больше не заключим ни одну сделку, но она будет очень крупной компанией, – говорит Баффетт. – MidAmerican полезна потому, что действует с большим размахом, и в потенциале тоже есть большой размах. Berkshire в итоге может вложить в эту компанию от $10 до $15 миллиардов. Если это кажется слишком большой суммой, учитывая, что Berkshire сейчас генерирует только около $5 миллиардов денежного потока ежегодно со своих инвестиций и действующих компаний. У нас есть около $100 миллионов в неделю, с которыми необходимо решить, что делать, – говорит он. – Это прекрасная проблема, но это все же проблема, особенно если я сделаю с деньгами что-нибудь глупое – а это довольно просто».

После ужина в доме Берти Дон Грэм, Баффетт и я забрались во взятый Грэмом напрокат Ford Taurus и попытались найти дорогу обратно на Пеббл-Бич. Проще сказать, чем сделать. Было темно, хоть глаз выколи, и я сидел на заднем сиденье с картой в руках, пытаясь разобраться с направлением. «Я рад, что Дон ведет, – говорил Баффетт, пока мы тащились через темные океанские дороги Пеббл-Бич. – Я не люблю водить ночью. Я очень плохо вижу в сумерках».

Да, и он смертен – даже несмотря на то, что лишь преуспевает с годами. Его компания получает $100 миллионов в неделю, и приходится решать, что с ними делать, но водить ночью ему тяжело. Ранее во время нашего визита Баффетт заставил меня кататься по полу своими шуточками. (Извините, это семейный журнал.) Неужели этот же член общества пишет публицистические статьи в журнале New York Times по поводу неточности бухгалтерии опционов на акции?

Еще одно внешнее противоречие: акционеры рассчитывают, что этот человек бросит вызов гравитации, но он говорит тем же самым акционерам, что гравитация всегда побеждает.

Частично из-за постоянного увеличения Berkshire в размерах Баффетт предупреждал своих последователей из Berkshire много лет, что будущие показатели компании не будут соответствовать великолепным доходам прошлого. Будущее наступило теперь в 1999 году, когда Berkshire опубликовала худший сравнительный результат за все время. Система мер, которой Баффетт пользуется, чтобы оценивать свои показатели, – сравнение ежегодных изменений в балансовой стоимости за акцию Berkshire с совокупным доходом S&P 500. В 1999 году балансовая стоимость Berkshire увеличилась на 0,5 %, в то время как S&P взлетел на 21 % (стало быть, сравнительное снижение эффективности на 20,5 процента). С тех пор компания вернулась на свой путь увеличения эффективности, хотя в 2001 году случилась еще одна аномалия в Berkshire. Это был первый год, когда балансовая стоимость Berkshire уменьшилась. Снижение на 6,2 % произошло потому, что страховые операции Berkshire потеряли более $2 миллиардов в сентябре. Террористическая атака 11 сентября на Всемирный торговый центр.

Это плохие новости. Хорошие новости в том, что из-за 11 сентября цена в страховом бизнесе стабилизировалась (а значит, и стоимость страхового покрытия увеличилась), что потенциально хорошо для фактической стоимости финансовых результатов страховых операций Berkshire. (Недавно прошел слух на бирже, что Berkshire купит Employers Re, перестраховочный бизнес General Electric.) Учитывая, что S&P снизился на 20 % к этому моменту за год, а деятельность Berkshire идет своим чередом – например, 30 июня балансовая стоимость Berkshire увеличилась на 7,6 %, – еще один год сравнительно перевыполненных результатов, вероятно, получится. Что касается акций Berkshire – что ж, они определенно не сдавали позиций в последнее время. 10 марта 2000 года биржа Nasdaq подскочила (в течение дня) до 5132. В тот же самый день акции Berkshire достигли самого низкого за многие годы показателя в $40,8 тысячи. Недавно Nasdaq продавалась по $1270, упала на 75 %, в то время как акции Berkshire – за $74 тысячи, поднялись на 81 %. И, конечно, биржа BRK была выше S&P 500 в последние один, два, три, пять, десять, пятнадцать лет – сами выберите период.

Через неделю после моего визита к Баффетту я разговаривал с некоторыми исполнительными директорами компаний Berkshire. Их количество сейчас приближается к сорока, и Баффетт счастливо указывает, что за тридцать восемь лет существования Berkshire ни один не решил уйти из холдинга, чтобы работать где-то еще. Это, частично, должно отражать недооцененный аспект управленческого мастерства Баффетта: его навыки в работе с людьми. «Он – лучший судья человеческого таланта, – говорит Ричард Сантулли, глава NetJets, компании, которая сдает в аренду самолеты. – И люди хотят работать на него».