Меч ненависти - Джеймс Салливан

Целительница молча кивнула. Разгневанный Альфадас покинул шатер. Что себе вообразил этот незрелый дурак? И как отреагирует Хорза, когда поймет, где его сын?

— Герцог? — навстречу ему шел Олловейн. — С тобой хочет поговорить граф Фенрил. Он хотел бы свернуть лагерь.

— Почему он так спешит?

— В Филанган отправился караван из Розенберга. Они оставили родину, поскольку мелкие поселения Снайвамарка не могут защитить себя. Фенрил хотел бы, чтобы мы объединились с беженцами, потому что у них очень маленький эскорт. Граф не хотел вмешиваться в твои решения, но в числе беженцев его жена и ребенок.

— Насколько они далеко? — спросил Альфадас.

Теперь, когда гнев на Эгиля утих, он снова почувствовал холод. Зябко потер руки.

— Мы можем встретиться с ними примерно в трех днях пути отсюда. Это всего лишь небольшой крюк. Беженцы тоже направляются в Филанган. Это единственная дорога на высокогорье Карандамон.

— Хорошо, мы поищем беженцев. Для людей будет лучше, если мы выступим быстро. У них не должно быть времени на размышления о том, что произошло между вратами. — У Альфадаса начали стучать зубы.

— Не стоит недооценивать холод, друг мой. Он убьет тебя. Идем со мной!

Олловейн провел его за шатры в ту часть лагеря, где вплотную друг к другу стояли грузовые сани эльфов. Здесь в снегу лежало более двух сотен волкособак. Они были не привязаны и удивительно спокойны. Их внимательные взгляды провожали каждого, кто приближался к ним.

Немного подальше Ламби собрал вокруг себя своих ребят. Военный ярл стоял на санях и держал речь.

— Надеюсь, вы поняли меня, безмозглые распутники. Эльфы просто дали нам эти амулеты на время! Если вы потеряете их или, во что я верю больше, попытаетесь украсть их, то у вас будет больше неприятностей, чем вы можете себе представить! Эти амулеты защищают вас от холода этой земли. Это какая-то такая магия. Наденьте их — и можете спариваться в сугробе — задница не отмерзнет. Вам уже не нужны одеяла и одежда, чтобы защищаться от мороза. Но смотрите, не наглейте мне. Эти амулеты защищают вас только от холода, ни от чего больше! Так, а теперь подойдите и получите. Не забудьте, мы должны вернуть их, когда будем покидать Альвенмарк. А если тролль разобьет башку кому-нибудь из ваших товарищей, кто-нибудь выплюнет кишки или его хватит удар, когда он будет срать, снимите с него амулет. Мы должны вернуть их все! И когда я говорю «все», я имею в виду действительно все!

Воины толпились вокруг Ламби, вынимавшего из маленького серебряного ящичка драгоценные безделушки. Амулеты напоминали очень тонкие золотые монеты. Альфадаса удивило, насколько просто они были выполнены. Единственным украшением были несколько волнистых линий, солнечный диск и маленький осколок рубина. Все амулеты висели на простых красных кожаных шнурках.

Один из воинов, толстый парень с рыжей бородой, подошел к Ламби. Он привязал амулет к своей меховой шапке.

— Мое волшебство сломалось, — засопел он.

— Его нужно надевать на голое тело, — вмешался Олловейн. — Если амулет не касается твоего тела, его сила не действует.

Ламби уставился на эльфа.

— Проклятье, я совсем забыл об этом. — Он снова обернулся к своим людям. — Вы слышали? Наденьте эльфийское золото на голое тело, иначе волшебство не сработает.

— Все равно куда? — усмехнулся бородач.

— Мне все равно, куда ты засунешь свой амулет, если тебе так нравится. Но если он будет вонять, когда ты будешь его возвращать, я сожму твои яйца и буду держать, пока ты не вылижешь его дочиста.

Бородач рассмеялся.

— Вы слышали, люди? Наш военный ярл хочет добраться до моих яиц. Будем надеяться, что он вскоре подыщет себе эльфийку, которой не будет мешать та штука на его лице, о которой не говорят, иначе этот похотливый козел отымеет всех нас по очереди.

— Они когда-нибудь говорят о чем-нибудь другом? — спросил Олловейн на родном языке.

Альфадас улыбнулся.

— Почти так же сильно они любят хвастать выдуманными подвигами. Если бы за каждую ложь они получали медяк, то все вместе были бы богаты, как короли.

— И с них ты собираешься снять цепи?

— Боишься, что они слишком близко подберутся к эльфийкам?

Теперь улыбнулся Олловейн.

— Если они потянут свои грязные пальцы к эльфийке, то потом эти пальцы найдут в снегу. Как ты думаешь, что сделает Люсилла или Сильвина с этими ребятами, если они подойдут слишком близко?

— С некоторыми людьми возникнут проблемы, если они слишком долго будут без женщины, — серьезно заметил Альфадас. — Но это не сегодняшняя забота. Остальные военные ярлы тоже раздают защитные амулеты своим людям?

— Все происходит именно так, как ты и планировал, Альфадас, — заверил Олловейн.

Успокоившись, герцог подошел к Ламби и выбрал амулет из серебряного ящичка. Едва зачарованная золотая монета коснулась руки, Альфадаса охватило приятное тепло.

«Какой же силой нужно владеть, чтобы создать такое? — подумал он. — И какой мудростью должен обладать народ, чтобы использовать эту силу не на создание оружия…»

Все волшебные мечи, которые скальды его народа с таким упрямством приписывали эльфам… Дети альвов действительно могли бы создать их, если бы захотели. И в данный момент он желал, чтобы так оно и было. Альфадас знал, что в сражении против троллей им пригодится любое оружие.

Это должны были понять даже эльфы, иначе почему они приняли помощь людей?

Оргрим бродил меж цветущих кустов и деревьев, непонимающе качая головой.

— Бесполезно! — раздраженно произнес он, и Мандраг согласно кивнул.

Большая главная пещера Волчьей ямы, их бывшего скального замка, превратилась в цветник. Несмотря на то что была середина зимы, природа поражала беспорядочным буйством красок. А еще здесь было неприятно тепло. В этой пещере царила весна. Было неправильно насмехаться над неизменным круговоротом времен года таким образом. Против природы восставать нельзя. Она всегда побеждает. Тот, кто достаточно умен, живет по ее законам. Это известно каждому троллю!

— Все не так, как раньше, — с горечью произнес Мандраг. — Как же выглядит королевский замок, если они так исказили порядок вещей?!

Он снял с пояса боевую булаву и тяжелыми шагами потопал к статуе высокомерно улыбавшегося эльфийского князя. Мощным ударом разбил мраморный нос. Тролль снова и снова обрушивал тяжелое оружие на камень, стирая эльфийские черты, пока наконец голова статуи не отлетела в сторону и не закатилась в клумбу с розами.

Оргрим и его свита молча смотрели на старика — исполинский Гран, шаманка Бирга и мастер орудий Болтан. Все они понимали гнев Мандрага. С входом в Волчью яму пришло отрезвление. Ни один из их скальных замков уже не будет выглядеть, как раньше. Эльфы все испортили! У них были столетия на то, чтобы стереть какие бы то ни было воспоминания о народе троллей, и, по крайней мере здесь, в Волчьей яме, они постарались как следует. Наскальные рисунки сажей и кровью исчезли, равно как и рунные камни, маленькие скальные ниши, в которых можно было позабавиться с женщиной, пока старики сидят у огня и разговаривают. Все исчезло! Вместо этого были огромные залы с садами, своды которых сияли волшебным светом, дворцы и вода в прудах, бассейнах и фонтанах.