Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— Ну-ка хватит, возьми себя в руки! — вдруг рявкнул на подопечного потерявший терпение призрак. — Постыдился бы, тоже мне призрачный воин, раскудахтался, как барышня кисейная.

Рыцарь обиженно примолк. Воспользовавшись заминкой, старик продолжил:

— Так вот, значит, заберешься в окно, расскажешь что да как. Силика, глядишь, еще какой-нибудь гениальный план придумает. А то и, попросту, осчастливит тебя новой парой волшебных галош…

— Да сколько можно тебе объяснять! Нет у него никакой второй пары! Нет и никогда не было! Заруби себе это на своем призрачном носу! — вспылил Мах.

— А вдруг! — озорно ухмыльнулся дед Пузырь и заговорщицки подмигнул рыцарю.

Мах одарил собеседника испепеляющим взглядом.

— Ладно, не злись — нет так нет, — уступил дед. И тут же предложил другой вариант: — Тогда отберет галоши у захомутавших тебя рыбаков — ведь это, наверняка, его крестьяне. В любом случае, нечего тут рассиживаться и без толку терять драгоценное время, жалея себя, несчастного. Давай-ка, Махуня, поднимайся и айда к Силике.

Пузырь явно недооценил силу тела и духа своего подопечного. Быстрым шагом Мах преодолел лишь первые двести метров пути, дальше перешел на стремительный бег. И, на обратную дорогу к пруду, рыцарю потребовалось вовсе не час, а лишь полчаса.

До ведущего в пруд канала Маху оставалось всего шагов сто, когда до его ушей донеслось:

— Эй, красавчик!

На сей раз Мах расслышал фразу ясно и четко. Пару раз до этого ему уже слышался похожий окрик, но тогда озорной девичий голосок как будто доносился откуда-то издалека, и рыцарь со спокойной совестью списывал слуховые наваждения на накопившуюся за время бега усталость. Но теперь ошибки быть не могло — голос прозвучал в считанных шагах.

Мах обернулся, но никакой девушки у себя за спиной не обнаружил. Заинтригованный, он замедлил бег, перешел на шаг и наконец остановился. Отдышавшись, он грозно полюбопытствовал у пролетающей рядом стайки пескарей:

— Кто это тут меня красавчиком обзывает? Пузырь, ну-ка, подлый старикан, признавайся, твои это шутки?

Пескари, по девчоночьи завизжав, в панике разлетелись кто куда.

— Что ты несешь, Мах, какие шутки, — раздалось из-за спины недовольное ворчание деда. — С чего это мне тебя красавчиком называть? Я еще допускаю: идиотом, придурком, болваном, кретином тупоголовым…

— Эй, ну-ка, хватит хамить, — строго одернул рыцарь.

Но хитрец-призрак сделал вид, что не заметил окрика и спокойно докончил:

— …дуралеем бестолковым. Но уж никак не… тьфу… даже повторять противно! Тоже мне — красавчик!

— Вот и мне показалось, что не в твоем стиле, — кивнул Мах. — Но если не ты, то кто же меня позвал?

— Красавчик, с кем это ты там разговариваешь? — вновь прозвучал нежный женский голосок, и опять из-за спины рыцаря.

На сей раз Мах даже не подумал оборачиваться, вместо этого он грозно свел брови и сурово возроптал:

— Ну ты достал меня, старче!

— Да что с тобой, Махуня? — удивился призрак. В следующее мгновенье он сделался видимым и завис, не касаясь ногами дна, в двух шагах перед рыцарем. — Какая… кгхм… щука тебя укусила? Что стряслось? Почему ты остановился?

Но Мах его уже не слушал, потому что параллельно с причитаниями призрака из-за спины вновь раздался звонкий девичий голосок:

— Старче?.. С чего ты взял, красавчик? По-твоему я похожа на старуху?

Между тем дед Пузырь продолжал накручивать:

— Я давно заметил, что с головой у тебя беда. Ну беда просто! Всю дорогу бежал, как нахлыстанный, едва я поспевал за тобой, а когда до башни Силики остались считанные шаги — стал столбом и понес какую-то околесицу!..

— Пузырь, — едва слышно позвал Мах.

Чуткий призрак, разумеется, великолепно его расслышал, прервал обличительную тираду и тут же съязвил:

— Час от часу не легче, теперь на шепот перешел. Махуня, с чего вдруг столько таинственности, не хочешь рыбкам свои секреты выдавать?

Пропустив мимо ушей колкость деда, Мах опять зашептал:

— Пузырь, последние пять минут я слышу женские голоса, — признался он. — Они доносятся из-за спины. Но, как быстро я не оборачиваюсь, я никого там не вижу.

— У-у, как все запущено-то! — озорно ухмыльнулся призрак.

— Прекрати кривляться. И проверь-ка лучше, есть ли кто у меня за спиной. Это приказ!

Дед Пузырь повиновался. Мягко оттолкнувшись ногами от песка, он взмыл локтей на пять вверх, окинул орлиным взором тылы рыцаря и тут же озадаченно проворчал:

— Ого, и впрямь девки. Откуда, интересно, они здесь взялись? Ох, не нравится мне все это, Махуня.

Обнадеженный призраком Мах, ясное дело, тоже воспылал желанием лицезреть таинственных незнакомок и обернулся. Но, увы…

— Пузырь! Издеваешься? Здесь же нет никого! — разозлился рыцарь.

— Ничего не понимаю, — пожал плечами дед Пузырь. — Они только что растаяли прямо на моих глазах. Не иначе не обошлось без колдовства. Похоже девицы не хотят, чтобы ты их видел.

— Пузырь, а сколько их? — спросил Мах.

— Трое.

— И как, симпатичные?

— А тебе зачем? — хитро прищурился призрак. — У тебя же вроде Лула есть. Или ты решил перестраховаться на случай неудачи с расколдовыванием замка и присмотреть себе подружку прозапас? Однако! Ушлый ты, оказывается, парень!

— Не болтай ерунды! Просто… ну… чтобы…

— Да, ладно, не смущайся, скромняга, — ухмыльнулся призрак и стал описывать увиденную троицу: — В общем-то вполне средненькие девицы. Не сказал бы, что писаные красавицы, но и не дурнушки. Судя по тому, что они очень похожи друг на друга, вероятнее всего сестры.

— Значит сестры, — подытожил Мах. — Как же, интересно, они попали в Подводье?

Но призрак не успел ответить, а из-за спины рыцаря вновь раздалось озорное:

— Эй, красавчик!

— Вот, опять появились, — доложил дед Пузырь.

— Ну все, хватит! Надоело! — взорвался Мах. — У меня дел по горло, не желаю играть в прятки!..

— Постой, красавчик, — перебил рыцаря женский голос, — не горячись, имей терпение.

— Мах, кажется сработало. Они к тебе приближаются, — сообщил стерегущий таинственных незнакомок призрак.

Девушки по очереди вышли из-за левого плеча Маха, и рыцарь, наконец, их увидел.

Призрак не соврал: какой-то сногсшибательной красотой здесь и не пахло, если не брать во внимание зеленоватый оттенок их белокурых волос — причиной которого, впрочем, запросто мог быть необычный цвет здешнего «воздуха», — то девицы выглядели вполне обыденно. Все трое были на одно лицо и отличались друг от дружки лишь цветом платьев, неприлично коротких — подол едва доходил до середины бедер — и настолько тесных, что казалось сейчас порвутся на стройных девичьих телах. Платья не только не скрывали, а пожалуй даже подчеркивали все выпуклости и изгибы женского тела. В них девицы были все равно что голые. Молодой рыцарь даже покраснел от смущения.