Вторая смена - Лариса Романовская

– Вера Сергеевна, вам еще помочь надо?

Вроде вежливая она у Темы, заботливая. Особенно если с первой его женой сравнивать. А все равно сразу и не скажешь, что за человек.

– Нет, Женечка, иди. Мне только хлеб нарезать, и все, будем садиться.

До парада оставалось минут пятнадцать, Вера включила маленький экран. Пролистнула телеканалы, выбирая что-нибудь душевное. Сегодня даже новости хорошо смотреть, они человеческие. Следопытов показывают, тех, кто могилки советских бойцов находит и узнает, как их звали. У Веры в семье без вести пропавших никогда не было, одни павшие. Дед, прадед, мамин младший брат. Родители их поминали и помнили, а Вера только имена знала. Теперь младшие тоже знать должны: Оля, Сережа… ну и Анечка, наверное…

– …судьба наконец-то улыбнулась поисковому отряду. Личность третьего ополченца удалось установить благодаря хорошо сохранившемуся личному имуществу. Как правило, документы, фотографии и письма, пролежавшие столько лет…

– Темчик курить ушел, а я к вам, чтобы ему не завидовать.

Вот Лана, первая Темкина жена, тоже все курила, даже когда врала, что маленького носит.

– …произошло самое настоящее чудо. Найденная на месте поисковых работ фотография, которая находилась в гимнастерке бойца, сохранилась практически в исходном состоянии. Именно благодаря надписи «Сане от Евы навсегда»…

– Я когда в техникуме училась, покуривала. А потом, как Валеркой забеременела, – Вера запнулась, словно с дороги сбилась, а не с разговора. – Женя, ты что, ребеночка ждешь?

Спросила и сама испугалась. Надо было аккуратно. У Темки выяснить, исхитриться. А она вот в лоб, напрямую. Женечка пятнами пошла и в телевизор уставилась так, словно там подсказку можно было увидеть.

– Наверное… кажется… Я погромче сделаю?

– …уроженец Смоленской области Александр Сергеевич Столяров, ушедший в народное ополчение в августе сорок первого года… – бормотнуло в телевизоре почти набатом.

– Это как это, «кажется»? Сама, что ли, не знаешь?

– Из хранящихся в Подольском архиве документов стало известно, что жена Александра Сергеевича героически погибла в оккупированном Смоленске, будучи связной партизан…

– Нашли человека, а к нему и на могилу прийти теперь некому… – Вера покачала головой. Не хочет ей Женечка про ребеночка говорить, ну и не надо. Может, в сглаз верит. – Ты меня прости, я ж не из любопытства, я помочь…

– Конечно. Секундочку. – У нее прямо слезы на глазах, и голос хрипатый стал. Ну точно, в положении. Вера обе беременности тоже вот так плакала – то в кино, то над любимой песней Валентины Толкуновой, если ту передавали по радио.

– Вглядитесь в эти лица, преклонитесь перед памятью людей, отдавших самое дорогое, свою жизнь, за… – К голосу ведущего примешалась музыка – строгая, щемящая. Женя все в телевизор смотрела, голову поворачивала медленно, чтобы слезы не потекли.

– Вера Сергеевна, вы меня про ребенка спрашивали?

– Ну, хлебушек нарезали, можно и за стол, – заторопилась Вера. А сама то на кастрюлю из-под теста смотрела, то на банку с чайным грибом.

– Пять недель почти, в январе рожать буду… – улыбнулась Женя. Вера не успела ни ответить, ни обнять – на кухню Анечка вбежала:

– Папа спрашивает, стулья уже нести? А то он голодный, и я тоже голодная.

Кухонька у них чуть побольше прихожей. Поэтому Анечка макушкой в Верино плечо влетела. Рука сама потянулась погладить.

– Анют, сильно стукнулась? Вера Сергеева, вам не бо…

– Анечка, хочешь, подую, и все пройдет…

– Уже прошло… – Анютка крутилась, пританцовывала под льющуюся из телевизора «Катюшу». Прическа у девочки славная, хоть и старомодная, под «пажа». Волосы густые.

– Да не больно мне совсем! Баба Вера, а ты ничего не старая, как говорила. Ты красивая очень, если тебе все морщинки запудрить.

Темочка-то шатен, у Жени кудри черные, а девочка русая, реснички белые почти. Но все равно похожа на них, своя потому что, а не чья-нибудь еще.

– Баба Вера, а ты знаешь, что у меня зимой братик родится? Женя сказала, что обязательно братик. Я вообще сестричку больше хочу, потому что с мальчиком не так интересно играть будет. А папа сказал, что мы сюда, наверное, жить переедем, если Женя на своей работе договорится. А у папы больше работы нет, поэтому он…

– Ма, стулья нести? – Тема вошел. Совсем тесно стало, хорошо.

– Баба Вера, а можно я сегодня на верхней кровати спать буду? Папа сказал, там всегда хорошие сны снятся, потому что плохие наверх не забираются. Они тяжелые и летать не умеют. Это ты придумала или так взаправду бывает?

Входящее от 09.05.2009

И. о. руководителя

Московского городского Смотрового округа

Сторожевому высшей категории

Панкратову С. С.

От Озерной Е. О.,

рабочий псевдоним «Гадюка»,

Смотровой Северо-Западного (Норд-Вест)

участка г. Москвы

ЗАЯВЛЕНИЕ

Прошу освободить меня от занимаемой должности по собственному желанию в связи с переездом на новое место жительства с 31 мая 2009 года.

При прибытии в пункт назначения обязуюсь встать на учет в отделе кадров местного городского Сторожевого управления в течение 10 (десяти) рабочих дней.

Обязуюсь передать дела на вверенной мне территории назначенному на мою должность коллеге до 23 часов 59 минут 31.05.2009.

Озерная Е. О.

09.05.2009

НЕ ВОЗРАЖАЮ. ПАНКРАТОВ. 10 V 2009 от Р. Х.

10 мая 2009 года, воскресенье

– Мама!

Голос взрослый, даже усталый, а на таком слове сбивается, предает сам себя. Слышна хорошо настоявшаяся ненависть. Та, что висит в воздухе плотным прогорклым облаком, разъедает глаза и мысли, пропитывает плотные шторы, лысые ковры, затертые обои. Крепкая ненависть: можно учуять через три стены. Соседки у себя на кухне ссорятся, а зло в Ирочкину комнату долетает без проблем. Слышно его лучше, чем звуки.

– Мама, ну куда ты лезешь опять? Ты же не понимаешь!

– Ты совсем за дуру меня держишь! Я на тебя пашу как проклятая, а что в ответ получаю? Ты гордыньку-то свою поумерь…

За месяцы местной жизни Ирочка к этим перебранкам успела привыкнуть, даже полюбила их слегка. Громыхавшие дальней грозой соседские ссоры выдергивали Иру-Бархат из тошнотного забытья, напоминали, что все беды и горести прошлых жизней сейчас снятся, а не повторяются раз за разом, как слова на пластинке с поврежденной бороздкой. Если тебя из кошмара вынули, то ты благодаришь того, кто это сделал. Будь то нудный сигнал мусороуборочной машины или же заполошные визги двух баб, делящих ванную комнату, городской телефон, последнюю сигарету в пачке, а также надежду и счастье.