Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов

некоторой неловкостью спросил он. У меня был такой голос, словно его что-то беспокоило.

– Хм, ну задавай – сказал я, заинтригованный тоном, с которого он начинал разговор.

– У меня все из головы не выходят, те водители, которых мы захватили. Просто я все думаю а…

– …нужно ли их было убивать?» – закончил за него я – Я ведь четко объяснил, почему это необходимо было сделать.

– Да, вы правы. Но все равно они ведь ничего нам не сделали – с грустью продолжал Кирилл.

– Боже правый, Кирилл с каких это пор ты превратился в жалобную девчонку? – подколол его Мефодий. Но тот, казалось бы, не слушал его.

– Мы обещали, что оставим их в живых, если они будут нас слушаться и они ведь нас слушались – с жалостью говорил он.

– Послушай мне их тоже жалко и может даже сильнее чем тебе. Я сам был военным и прекрасно понимаю, какого им было в тот момент – сказал ему я – Но каждый раз, когда я надевал военную форму, то отдавал себе отчет, что это одежда является не просто отличительным знаком, она, давала мне законное право отнимать жизни других людей. Ни у кого больше нету такого привилегий. Даже правоохранительные органы не имеют права убивать преступников без причины, а нас же специально готовили именно для этого. Неважно во имя чего, вождя, государства, бога, народа, суть была одной и той же, нам выдавали эту форму только для того чтобы идти убивать, или же быть готовым убить человека. И потому, я всегда понимал, что такое исключительное право возлагает на тебя и дополнительную ответственность. Ответственность за свою жизнь. Я всегда знал что, выходя на поле боя, я могу умереть в любой момент, и всегда был к этому готов. Потому что смерть для солдата это не трагедия, это естественный порядок вещей. И это надо просто принять. А что насчет твоего обещания, то мой тебе совет на будущее. Не нужно обещать того, чего ты не сможешь исполнить.

Похоже, мои слова, немного шокировали моих подопечных, так как они на какое-то время замолчали, обдумывая сказанное мной.

В конце концов, Мефодий произнес:

– Знаете мы тоже не неженки. И нам приходилась делать…это, по приказу Головы. Но, по-моему, ваши слова звучат дико?! – аккуратно высказался он.

– Дико?! – удивленно воскликнул я – То есть, по-вашему, лишать жизни, тех, кого специально готовили убивать людей, это дико?! Как по мне по-настоящему дико, это нападать на города, бомбить жилые здания простых граждан, а также брать в плен и убивать обычных людей, тех, кто не имеет никакого отношения к данному конфликту, но почему-то вынужденные из-за него страдать. Вот это я считаю диким и нелепым.

– Ну, с этим не поспоришь – задумчиво произнес Мефодий.

Но дальше мы эту тему развить не успели, так как доехали до места назначения. И медленно заехав вглубь леса, грузовик остановился.

– Мы приехали – сообщил мне Мефодий.

– Люди Марка на месте? – спросил я.

– Нет, на самом деле тут вообще никого нет – ответил он.

– Что еще за чертовщина! – выругался я, вылезая из кузова машины.

Я увидел перед собой пустынную проселочную дорогу посреди темного леса, освещаемого лишь тусклым светом фар грузовика. Поблизости никого не было, ни людей, не машин.

– А мы точно приехали в нужное место? – спросил я, у Кирилла и Мефодия когда они вышли из машины вслед за мной.

– Конечно, в Кузьмин лес есть только один заезд – сказал Мефодий.

– Ох, не к добру это – беспокойно произнес Кирилл.

– Тихо! – шикнул я, когда мое внимание привлекли множественные следы, оставшиеся на снегу – Это человеческие следы оставлены совсем недавно, я бы даже сказал только что. А вот этот широкий след от автомобильной шины, он идет куда-то в сторону кустов.

– Мда, странное дело – задумчиво сказал Мефодий, почесав подбородок.

– И что это значит? – в растерянности спросил Кирилл.

– Это значит, что у вас проблемы – донесся грубый мужской голос прямо у нас из-за спины.

Мы развернулись и увидели, что перед нами стоял крупный коренастый мужчина с искривленным носом и небольшим шрамом на губе. В руке он держал взведенный пистолет пулемет Шпагина наставленный прямо на нас.

– А ну поднимите, свои чертовы руки, так чтобы я их видел! – наглым тоном приказал он.

Кирилл и Мефодий незамедлительно повиновались ему и подняли руки, тогда как я стоял недвижимым.

– Эй, тебе особое приглашение нужно?! – крикнул он мне.

– Мы от Марка Сидоровского – спокойным тоном сообщил я.

– Я знаю, мы тоже – с улыбкой сказал он, после чего издал протяжный свист, и из-за кустов вышли еще четыре вооруженных мужчины и наставили на нас свои стволы – Извините, что он не смог прийти сам, так что он приказал нам вас встретить и доставить его груз.

– Тогда зачем вы наставили на нас оружие – настороженно спросил я. Чем вызвал у него самодовольную ухмылку.

– Ну видишь ли, Марк приказал мне не оставлять лишних свидетелей. И особенно он подчеркнул, чтобы я не забыл принести ему головы этих двоих, а также какой-то меч: «Красивее которого он в жизни не видел». Так что простите ребята, но от вас нам придется избавиться.

– Вот же гад, он все-таки нас предал! – выругался Мефодий.

– Я знал, что так будет, ему нельзя было верить – в злости и отчаяний крикнул Кирилл.

А у меня же в этот момент была всего одна мысль.

– Он сильно пожалеет об этом – подумал я, медленно протягивая руку к рукояти меча.

– Эй Владислав, хватит с ними болтать, давай заканчивать с ними – недовольно сказал один из его подручных.

– Сейчас, сначала сходи, проверь грузовик. Нужно убедиться, что они не решили нас одурачить и выкрасть весь груз, прежде чем пригнать грузовик сюда – сказал Владислав, после чего его подручный полез в кузов проверять партию.

Я был вне себя от злости за такое наглое и глупое предательство.

– Нужно было убить этого мерзкого торгаша сразу, как только он начал мне угрожать своей безголовой охранной – думал я – Неужели он рассчитывает, что это так просто сойдет ему с рук. Хотя о чем я говорю, такие люди так уверены в своем могуществе, что со временем им начинает казаться, что они неуязвимы и любой их самый подлый поступок останется безнаказанным. Ну что же придется показать ему, как крупно он ошибся, и начну я с этих ребят.

– Эй, ты, я трижды повторять не собираюсь, подними