Пламя в твоих руках - Марина Эльденберт

Перед глазами потемнело, пришлось глубоко вздохнуть.

Не время раскисать! Только не сейчас.

— Добрый вечер! Рада видеть вас всех!

Обвела зал взглядом. Дождавшись, пока утихнут приветствия, раскинула руки.

— На улице сейчас настоящий снежный шторм. По-моему, нам не помешает немного согреться! Или правильнее будет сказать, зажечь?

Зал привычно громыхнул аплодисментами, какая-то девушка взвизгнула:

— Зажигай, Бриаль! Зажигай!

Ее слова подхватили смехом и аплодисментами.

Дыхание сбилось, но я уже сняла со стойки микрофон и кивнула Дрэйку: «Пламя в твоих руках».

Первые аккорды взорвали воцарившуюся после объявления песни тишину, и я шагнула в объятия музыки.

Привычный туман сигаретного дыма рассеивало освещение. Сегодня оно было холодным, как лунный свет на снегу. Я шла по этим дорожкам, улыбаясь в зал, подхватывая взгляды и отпуская. Песня набирала темп, и я набирала его вместе с ней.

Указала на сидевшего за столиком мужчину, он подхватил игру изумлением и приложенной к груди ладонью.

Я смотрела в лица, обращенные ко мне, и понемногу оживала. Читала в глазах интерес, удивление, внимание… от того, что на моей шее застегнули ошейник, для них ничего не изменилось. Женщины подхватывали ритм, пританцовывая, мужчины улыбались, но все они были со мной. Они приходили ко мне и шли за моим голосом, чтобы почувствовать настроение песни, и во мне снова разгорался огонь. Не тот, который я даже толком не успела почувствовать, но тот, который заставил меня первый раз взяться за ноты. Тот, которым горела Шайна. Тот, который привел меня на сцену.

Зацепилась за движение в полумраке ВИП-ложи, поспешно перевела взгляд на Дрэйка и закончила:

Зал взорвался грохотом рукоплесканий, а я поклонилась так, что волосы взметнули воздух. Подмигнула пианисту, который сейчас улыбался, и выпрямилась. Широко улыбнулась, взлетая голосом над громом оваций:

— Продолжим?

— Продолжим! — подхватили десятки голосов из зала.

Взгляд невольно скользнул по перилам центральной ложи, на которые легли руки. Сильные мужские пальцы сцеплены в замок.

Кажется, когда вышла на сцену, шторы были задернуты. Обычно все желающие послушать меня приходили заранее, но были и те, кто подтягивался во время выступления.

— «Танец под обрывом». — Я кивнула Дрэйку, почему-то не в силах отвести глаз от ложи.

Возможно потому, что на меня смотрели слишком пристально. Первые аккорды прорезали только-только улегшуюся над малой сценой Ландстор-Холла тишину, и тогда мужчина подался вперед. Достаточно, чтобы рассмотреть его лицо. Широкие плечи, белоснежная рубашка не скрывали накачанных мышц и подчеркивали смуглую кожу. Темные глаза вонзились в мою шею, а я чуть не пропустила вступление. Потому что из полумрака ложи на меня самым беззастенчивым образом пялился Джерман Гроу.

По коридорам шагала так стремительно, что полы платья развевались за спиной. Перед глазами в узорах витражей все еще стекали холодные искры, блики отражались в глянце крышки рояля. Музыка лилась в зал, подхватывала слова песен. Голос в объятиях игры Дрэйка возносился ввысь и затихал, чтобы обрушиться на зал с новой силой, а взгляд то и дело цеплялся за Гроу. Не представляю, что он вообще забыл в Ландстор-Холле. Явился послушать Бриаль Бетрой? Вчера у него была такая возможность, но он вышвырнул меня с прослушивания. Даже распеться толком не позволил.

— Бри, постой! — Дрэйк догнал меня у гримерной. — Что происходит?

— А что происходит? — Прикоснулась ключом к замку, тот коротко пиликнул, и дверь приоткрылась.

— Это ты мне скажи. — Он приобнял меня за талию и заглянул в глаза. — Прибежала сегодня сама не своя. Потом появился он, и вы устроили перекрестный огонь. Как весь зал не положили, не представляю.

— Перекрестный огонь? Так, обменялись парочкой взглядов.

— Ага. За куплет. — Дрэйк скептически хмыкнул, увлекая меня в гримерную.

— Его ложа прямо по центру.

Играть с Гроу в гляделки не было ни малейшего желания, но достаточно сложно не смотреть на того, кто прожигает в тебе взглядом дыру. Откровенно и бесцеремонно на протяжении всего выступления. Первый взгляд до сих пор царапал шею: на миг даже показалось, что он узнал таэрран. Но потом он поднял взгляд, и ничего, кроме нахально-пристального невнимания, в этих глазах я не уловила.

Провела ладонью рядом с панелью выключателя, свет вспыхнул красками на лепестках цветов. Такими же сочными, как их ароматы, от которых сейчас почему-то замутило. Наткнулась на букет аррензий, окутанных облаком полупрозрачной упаковки в белоснежных искрах, поспешно отвела взгляд и нырнула в сумку за мобильным. Звонков от Хейда не было, от секретаря тоже.

— Кто он вообще такой? — спросил пианист.

— Композитор. Постановщик.

И наблище, каких свет не видывал.

Дрэйк присвистнул.

— Так это ты к нему вчера ходила на прослушивание?

— Да.

— И что?

Выразительно приподняла брови. Плюхнулась на стул и свирепо дернула ремешок туфельки. Затем второй. Взгляд зацепился за непрозрачный пластиковый конверт на туалетном столике, в нем оказалась карточка. Без имени, такие используют для коротких сообщений, вот и на этой световым маркером было выведено: «Ты хочешь Люси. Я хочу тебя. Договоримся?»

Я моргнула.

Перечитала еще раз.

— Ты куда? — встревоженно поинтересовался Дрэйк, когда я вскочила со стула.

Вместо ответа показала ему сообщение. Гроу считает возможным срывать на мне свое гениально-дерьмовое настроение — сначала заявляя, что я не отличаю Люси от Триаррис, а после тащится ко мне на работу с такими предложениями? Чудесно! У меня тоже найдется что ему сказать.