Если вы не в этом мире, или Из грязи в князи - Марина Рыбицкая

— В обморок падать будешь?

Рауль внимательно присмотрелся к моим глазам.

— Нет, — покачал головой мужчина, заметно успокаиваясь. — Можно вопрос, ваше величество?

— Это клубника, — ответила я, уже догадываясь, о чем он спросит. — Маска на лицо. — И, спихивая с кровати статс-даму, приказала: — Омаль, подай вон ту салфетку, пожалуйста!

— Зачем маска? — не понял женской тяги к омоложению герцог Силвермэн.

— Для красоты! — пояснила, вытирая лицо от остатков клубники.

— Понятно, — закивал Рауль. Добавлю, по его квадратным глазам сразу было очевидно, что ни черта ему не понятно. Подозреваю, настоящим мужчинам вообще изначально не дано постичь, какое отношение клубника на физиономии имеет к изменению внешнего вида. Во всяком случае, в лучшую сторону.

— Если понятно — то тогда вы свободны, герцог! — заявила я. У меня еще Омаль к свиданию неподготовленная по апартаментам мыкалась. Клубнику она, естественно, уже смыла и выглядела сейчас бодрой, крепкой и трусливой.

Рауль поклонился и повернулся уходить.

— Герцог, — позвала я, — заберите даму! — Указала головой на Криворузкую. — Она мне тут толпу создает.

Силвермэн отдал короткое распоряжение страже. Двое мужчин без особого почтения выволокли за ноги мою врагиню наружу. Хм, а похоже, эта гадюка достала тут не только меня!

— Спасибо! — крикнула я, когда дверь уже закрывалась. Перевела глаза на маркизу: — Омаль, прекрати метаться, как курица с отрубленной головой! У нее хотя бы мозгов уже нет!

— Я боюсь! — призналась маркиза, умоляющим жестом стискивая «в замок» руки у самой груди. — А вдруг я ему не понравлюсь?! Вот ужас!

— Не попробуешь — не узнаешь, — поправила я ее прическу, пригладила кружева на груди, открывая пошире область декольте, аккуратно мазнула парфюмом — и выперла обер-фрейлину в лапы враждебной стихии.

Теперь с чистой совестью, умытым лицом и незамутненным сознанием можно было смело отправляться спать. Что я и сделала. С удовольствием!

Спустя какое-то время снова проснулась.

В окнах тихо завывал ветер. Где-то на улице время от времени без особого запала брехала осипшая сторожевая собака. В соседнем крыле замка вовсю гуляла пьяная мужская компания. Изредка из окон доносились хмельные песни или очередная перебранка. Под крышей гудел филин. Редко-редко была слышна перекличка дворцового караула.

Страшно захотелось пить. С минуту раздумывала: позвать кого-то, чтобы принесли водички (и устроили при этом жуткий гвалт и толчею), или тихонько подняться и без особого чиномотыляния по-партизански напиться самой? Со значительным отрывом победил второй вариант. Я встала и двинула к столику, стоящему недалеко от двери. Там находился хрустальный кувшин с жидкостью и бокалы, если я правильно запомнила.

Оказалось — правильно. В кувшине меня ждал отличный освежающий лимонад. Понадеявшись на отсутствие опасных для жизни добавок, я налила себе напиток в стакан и тут услышала за дверью тихие голоса.

Знаю, любопытство сгубило кошку… но я же не кошка! Авось выживу! Подкравшись на цыпочках, я прижала ухо к замочной скважине, скрючившись в две погибели и…

Одним из собеседников оказался Рауль, второй голос был мне незнаком.

— …Как тебе наша мелкая дурнушка-королева? — спросил незнакомец.

Вот сейчас выйду и посмотрю, какую ты песенку запоешь, глядя мне в лицо! Корону нацеплю, трезубец возьму, Гамадрира приглашу и буду слушать:

«Ты самая красивая из всех, кого я знал,

Ты самая красивая, я о такой мечтал,

Ты самая красивая из всех, кого я знал.

Ты самая красивая, такую я искал».[47]

— Не называй так ее величество! — горячо вступился Рауль.

Какой ты милый!

— Ишь ты, что ж в ней такого особенного? Мелкая, вечно лохматая, тощая, некрасивая… — на «голубом глазу» расписывал мои достоинства самоубийца на доверии.

Это еще что, родимый! Это ты меня еще с масочкой не видел! Я в следующий раз зелененькую из киви и зеленой глины забабахаю. И к тебе выйду ночью навстречу, взяв с собой на прогулку Собаку Баскервилей!

— Замолчи! Она очень красивая! Ее глаза… словно весенняя зелень и осенняя листва одновременно. В них столько одухотворенности и участия… А ее улыбка, такая теплая, искренняя, согревающая душу. А фигурка… нашим дамам ее стройности и грации, искренности и безыскусности не достичь никогда! — В голосе Силвермэна прорезалась нежность.

Какой ты милый и романтичный! Аж два раза!

— Постой… брат, да ты никак влюбился? Рауль, ненормальный, ты что, влюбился в королеву?!! Тебе и впрямь жить надоело, несчастный?! — предупредил собеседника незнакомец.

Пошто на бедненького поклеп возводит? Он же не самоубийца! Король за покушение на его мужскую честь кого хошь кастрирует! Рауль не сумасшедший!

— Нет, — помолчав немного, тихо ответил герцог, — я не влюбился…

Сла-а-ава богу! И секир-башка герцогу не грозит, и мне спокойней.

— Я ее люблю…

Ик! Оп-па! Сумасшедший! Но как приятно! Я стала прикидывать: что мне с этим теперь делать?

В ответ раздался протяжный свист и:

— Эк же тебя, друг, угораздило? Наш король своим делиться не любит.

Естественно! А ты как хотел? Попользовался сам — дай попользоваться другому? Я тебе не многоразовая посуда!

— А я ни на что и не рассчитываю. Мне довольно малого — знать, что с ней все в порядке, быть неподалеку… Поверь, кроме тебя, о моих чувствах к королеве никто не узнает. Никогда. Даже если будут на куски меня рвать.

Ой, да не надо так трагично! Присмотришься поближе — может, и передумаешь меня любить. Честное слово, ты мне очень симпатичен, но сердце поет при виде другого мужчины. Прости.

Разговор прервался на самом интересном месте. Где-то вдалеке тишину прорезал истошный бабский визг: там затеяли драку. Раздался гомон, звон бьющегося стекла, послышались вопли стражников, разнимающих драчунов… Мужчины замолчали и перевели разговор на коней и оружие.

Слушать про это было скучно, к тому же у меня замерзли ноги и затекла спина. Я отклеилась от двери и все так же на цыпочках вернулась в кровать. Немного покрутилась, думая об услышанном. Решила, что сегодня я с этим ничего поделать не могу, и снова вознамерилась поспать. Но мирно провести ночь после коронации мне было просто не суждено!

Шр-р-р-р! Кр-р-р! Тук-тук! Дзынь! Банг!

— Ой, по ногам!

Блянг! Бом!

С присвистом, громким шепотом: