Следы на пляже - Луанн Райс

– Может, она не знала Джека так уж хорошо.

– Наверное. Я повернулась к ней и сказала, что, по-моему, он создаст ей больше препятствий, чем она может себе вообразить. И я пригрозила ей, что буду на его стороне при разводе и дам показания против нее. Я назвала ее безответственной эгоисткой, предающей Нелл. И что по справедливости она заслуживает того, чтобы потерять дочь.

– Потерять Нелл, – прошептала Стиви горячо, глядя на темную воду.

– Она словно сошла с ума. Мне кажется, она предполагала, что за время уик-энда она все объяснит мне и я, как верная подруга, приму ее сторону. Она приняла спокойствие, с которым я ее выслушивала и расспрашивала, за готовность поддержать ее планы, а может быть, и за одобрение. Она думала найти во мне союзницу.

– Ты же просто пыталась понять ее, – сказала Стиви.

– Да. Но тут она заявила, что собирается сказать все Джеку и Нелл этой ночью. И уехать на следующий день. Это было слишком, и я сказала, что буду помогать своему Джеку оформить единоличное опекунство и добиться, чтобы она не получила ни пенни финансового содержания. Удивительно, но именно это вывело ее из себя. Она закричала, что ей причитается содержание после стольких лет брака, и она нуждается в деньгах, чтобы осуществить те великие цели, которые стоят перед ней и Ричардом.

– Это абсурдно.

– Конечно. Я так рассердилась, что стала жать на газ. Мы неслись с большой скоростью… Она орала, что я всего лишь тетка Нелл, что я не имею права вмешиваться… она все делает ради Нелл… Но я знала, что в действительности она вышла из себя при мысли, что не будет получать алименты. Она закричала: «Как ты смеешь становиться между мной и Нелл? Нелл моя дочь!» – и вдруг ударила меня по лицу так сильно…

– О, Мэдди, – сказала Стиви, хватая ее за руку.

– Это было так внезапно – у меня искры из глаз посыпались. – Мэделин закрыла глаза, будто опять ощущая резкую боль от удара Эммы по скуле и глазам. – Следующее, что я помню, опять страшный удар – мы врезались в дерево, и машина перевернулась. Я потеряла сознание. Моя рука…

Стиви сжала ее руку. Мэделин почувствовала жжение в плече, как будто его кромсали раскаленным железом. Она задрожала, но успокоилась под сочувственным взглядом Стиви.

– Потом сознание вернулось ко мне. Моя рука висела, как мне показалось, на какой-то нитке. Из нее хлестала кровь, порвалась артерия. Эмма лежала там же, рядом со мной. Ее глаза были открыты… она пыталась говорить, у нее в горле клокотала кровь. – Голос Мэделин переходил в крик, когда она вспоминала это. – Я хотела помочь ей, спасти ее.

– В этом не было твоей вины, Мэдди.

– Она смотрела прямо на меня – она так сильно хотела жить! Я видела ужас в ее глазах. Она сумела выговорить: «Скажи ему, что мне жаль…» – Мэделин зарыдала.

– Кому, кому сказать?

– Я не поняла! – горестно воскликнула Мэделин. Хотела ли она передать Джеку, что она сожалеет о том, что хотела уйти от него? Или сказать Ричарду, что сожалеет о том, что попала в беду и разрушила их планы?

– О, Мэдди…

– А потом я опять потеряла сознание. Когда я очнулась, я была в госпитале, со мной был Джек… Крис был в дороге. Я была напичкана лекарствами; чтобы спасти мою руку, потребовалось три операции – но все, о чем я могла думать, была Эмма, точнее ее намерение уйти от Джека и Нелл. Мысль о ее смерти даже не приходила мне в голову. И я все рассказала Джеку, надеясь, что он остановит ее, вернет, что-то сделает. Я хотела помешать отцу Ричарду увидеться с ней. Я правда думала, что если Джек узнает, что с ней происходит, то он сможет остановить ее… спасти их брак, спасти Нелл от этого удара…

– Ты поступила правильно. Ты должна была все рассказать ему, – сказала Стиви.

– Правда? Ты уверена? Разве все это имело какое-то значение, если Эмма все равно умерла! Я могла сохранить эту тайну и спасти отношения с братом! – сквозь слезы говорила Мэделин. – И не потеряла бы Нелл.

– Мэдди, не вини себя. Ты ведь не знала, что Эмма умрет… ты хотела помочь.

– Но если бы я подождала, пока не пройдет потрясение от аварии. Джек не захотел мне верить. Он решил, что я все это выдумала. Он был так убит горем, так потрясен смертью Эммы. Увидеть ее в таком ужасном свете, знать, что она собиралась бросить его и Нелл, – этого он не мог выдержать.

– Он был в шоке, – сказала Стиви.

– Да, в шоке, который тянется больше года, – с горечью сказала Мэделин. – Шок бросает его из Атланты в Бостон, потом в Шотландию – он даже покинул страну, чтобы быть как можно дальше от меня!

– Не от тебя, – возразила Стиви. – От собственной боли.

– О, если бы я сохранила в тайне то, что мне говорила Эмма, – вздохнула Мэделин. – Тогда Джек не мучился бы этим постоянно.

– Что делать – такова правда, – сказала Стиви. – Все это имеет отношение к нему и к Нелл, а не к Эмме. Неужели ты не понимаешь, что сделала это из любви? Любви к своему брату?

Мэделин наклонила голову, сотрясаясь от рыданий. Шум от пульсации крови в ее висках сливался с шумом волн, ударявшихся в берег. Приближался прилив, волны все выше наползали на песок. Группа, исполнявшая регги, теперь играла какую-то легкую, веселую мелодию. Все звуки слились и поглотили ее, так что Мэделин, как сквозь сон, услышала родной голос.

– К своему глупому брату, – сказал он.

Там, на расстоянии фута от их столика, стоял Джек, и его глаза были полны слез.

– Ты здесь? – прошептала Стиви.

Мэделин вскочила и бросилась к брату, раскрывшему ей объятия. Она не могла поверить, что Джек здесь, действительно здесь.

Он обнимал ее, повторяя:

– Прости меня, Мэдди, прости, это я виноват, а не ты. – Это был голос, знакомый ей с детства, голос, которому она всегда верила, голос ее старшего брата, и он освобождал ее душу, и она все сильнее плакала, но теперь слезы приносили ей облегчение.

– Джек, – всхлипывала она. – Джек.

– О, Мэдди, – сказал он. – Я увез Нелл в Шотландию, потому что в детстве тебе там нравилось. Тебя там не было, но именно там я понял, что мы не можем жить без тебя.

Мэделин вся в слезах целовала его, не в силах сказать ни слова. Мягко освободившись из его объятий, она опустилась на стул и закрыла глаза. И тут она опять услышала его голос.

– И без тебя, Стиви. Мы не можем без тебя, – сказал Джек.

Когда Мэделин открыла глаза, то увидела, что Стиви и Джек слились в долгом поцелуе, крепко обняв друг друга, а их волосы развевает морской ветер. Волны ударяли о берег одна за другой, и это были самые неизменные звуки в мире. Мэделин слушала волны, чувствуя, как ровно бьется ее сердце, зная, что ее брат вернулся домой.

Несмотря на то, что гостиница была переполнена, тетя Аида ухитрилась втиснуть еще кое-кого. Мэделин не поехала домой в Провиденс после радостной встречи с братом, она позвонила Крису, чтобы сказать ему, что остается на свадьбу, и попросить его приехать на следующий день соответственно одетым для торжества. Мэделин с Нелл остановились в комнате Стиви – в верхней гостиной с двумя кроватями и викторианскими стульями. Генри предоставил свою комнату Джеку.