Спаси меня, воин - Селена Касс

— Ответь на мой вопрос, — сказал Маркас. Он отвлекся от рубашки и посмотрел на Лилис. Она его удивило. Проклятье, в который раз.

Он не ожидал, что найдет Лилис в доме и снова за шитьем. Если в главном зале трудясь над платьем, она выглядела нежной и спокойной, то сейчас он видел в ее глазах тайну. Она что-то скрывала от него, и он хотел понять, что это было.

Лилис облизала губы, волнуясь. Говорить с Маркасом об их дочери было очень сложно. Не просто сложно, а по-настоящему невыносимо.

— Я хочу оставить эту рубашку своей дочери, — на одном дыхание проговорила она, — я хочу хоть что-то оставить для нее после себя. Я не знаю, позволишь ли ты мне это. Но это все что я могу ей дать.

Лилис выдохнула и посмотрела на свои колени. Вот она и сказала это. Сказала то, чего так сильно опасалась последние месяцы, проведенные в клане Маккей. И теперь она боялась посмотреть на Маркаса. Она понимала, что не выдержит, если увидит насмешку на его лице. Рассказав о своей надежде, она почти обнажила для него душу, и теперь он мог ее безжалостно растоптать.

Маркас умел держать лицо в любой ситуации. Но услышав слова Лилис, едва не чертыхнулся вслух. В ее голосе, звучало неподдельное расстройство, и она не пыталась его скрыть. Она ни разу не заговаривала с ним о клятве, которую дала Лахлану Макгроу. За все это время они не пыталась отговорить его. И теперь не рассказала бы, не надави он на нее как следует. Молча, она трудилась над подарком для ребенка. Проклятье.

Он не стал рассматривать ткань, чувствуя необычное для себя смущение. Вещица, над которой трудилась Лилис, была слишком хрупкой и тонкой, совсем не для его грубых рук. Поэтому он поспешно бросил ее Лилис на колени.

— У тебя красиво получается. Продолжай.

Лилис сжала ткань в руках, стараясь не смотреть на Маркаса, когда он отошел от нее. Он же, будто специально, пододвинул к очагу массивное кресло и сел.

— Продолжай, Лилис, — приказал Маркас. — Я хочу посмотреть.

Лилис вздрогнула. Ей пришлось приложить все силы, чтобы руки не тряслись. Нужно просто сосредоточиться на работе и постараться забыть о том, что Маркас сидит напротив и не спускает с нее взгляд.

Прежде она могла быть невозмутимо спокойной рядом с другими. Придется вспомнить, как она делала это.

Лилис бросила на Маркаса быстрый взгляд из-под ресниц. Да, он все еще смотрел на нее, и отворачиваться не собирался. Хорошо, пока все спокойно.

Подняв рубашку, Лилис сделала первый стежок. На удивление он вышел красивым и ровным. Значит, у нее получится. Медленно, размеренными движениями она продвигалась по рукаву рубашки, украшая ее. Она чувствовала взгляд Маркаса, но в какой-то момент поймала себя на мысли, что он ей совсем не мешал. Наоборот, она поняла, что чувствует себя спокойнее рядом с ним. Никакого напряжения, которое она испытывала, будучи одна в доме. Маркас успокаивал ее.

Рука дрогнула и Лилис остановилась. Эта плохая мысль. Отчаянно плохая мысль, которая пронзила самое сердце. Подавленно вздохнув, Лилис опустила голову, всматриваясь размытым от слез взглядом в свои колени.

— Почему ты остановилась? — спросил Маркас, хмурясь. Он хотел смотреть на Лилис, пока она работает перед ним. Теперь он понял что там, в зале все было иначе. Здесь, в доме в тишине перед очагом, Лилис трудилась для него. Остановившись, она лишила его особого наслаждения.

— Я, — пробормотала Лилис, качая головой, — я устала. Думаю, продолжу завтра.

Она не стала дожидаться разрешения Маркаса. Быстро сложив рубашку в корзинку, она поднялась. Она не могла поверить, что так сильно привыкла к присутствию Маркаса, что оказалось невыносимо сложно не смотреть на него. Кто же был виновен в этом? Она, что позволила себе такую неоправданную глупость или Маркас, позволил ей почувствовать иную жизнь. Нет, дело было вовсе не в благах и уютном доме. Маркас, сам того не ведая, показал ей людские отношения. Отношения между мужчиной и женщиной. Отношения между друзьями. Отношения без ежедневного наказания по пустякам.

Лилис сжала кулаки и повернулась к Маркасу. Может она и пожалеет от этом, но сейчас ей нужен был хоть какой-то ответ.

— Почему ты делаешь это? — спросила она, сделав к нему один короткий шаг.

Маркас перекинул ногу на ногу, наблюдая за ней пристальным взглядом.

— О чем ты? — спокойно спросил он.

Лилис смотрела на него, не зная стоит ли продолжать этот разговор или попытаться сбежать. Она никогда не была трусихой и сейчас не будет. Отступив, она провела ладонью по животу в успокаивающем жесте, привычном для себя. Маркас тут же проследил за этим движением. На мгновение расслабленность слетела с него, но он почти сразу справился с этой слабостью.

— Ты даешь мне надежду, — с отчаянием в голосе сказала Лилис, — надежду, которую я у тебя не просила.

Маркас встал со стула. Ему не понадобилось много времени, чтобы дойти до Лилис. Ей пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него. Он, как всегда, возвышался над ней.

— Это слишком жестоко по отношению ко мне, — пробормотала Лилис, — Даже хуже, чем все, что у меня было в прошлом.

Маркас провел рукой по ее волосам, накручивая длинные пряди на палец. Он ничего не делал из того, о чем Лилис говорила. Та жизни, которой она жила в его клане, была самой простой и обыденной. Он знал, что она работала наравне с другими. Он никогда не выделял Лилис среди других членов клана какими-то особыми благами и впредь не собирался это делать. Так что ее обвинение было пустым.

— Не говори глупости. Мы оба знаем, чем все это закончится, не так ли? — сухо спросил Маркас, — Или ты хочешь чего-то другого? Быть может хочешь попросить меня оставить тебя в клане после родов?

— Нет, — громко проговорила Лилис, замирая у него в руках. Она и помыслить не смела о том, что сказал Маркас. И, к сожалению, не только из-за клятвы, данной Лахлану, — Этого не будет. Ведь так?

Маркас сжал губы, сурово глядя на нее.

— Почему ты шьешь рубашку для дочери, а не для сына? — внезапно спросил он.

— Я чувствую это, — уклончиво пробормотала Лилис, — У меня будет дочь.

Маркас отпустил ее и отодвинул немного дальше. Его взгляд уперся в ее живот. На его лице было написано чистое, неподдельное удивление. Лилис сдержала напряженную улыбку. У нее никогда не получится объяснить ему, почему она была так уверена в этом. Тогда ей пришлось бы рассказать ему о подозрениях Фэррис.

— Я жду дочь и хочу, чтобы она получила то, чего не было у меня. Хоть какого-то напоминания о матери. Я буду благодарна, если ты разрешишь мне это, — Лилис отошла к кровати и посмотрела на корзинку. Больше всего, она хотела бы сама надеть рубашку на дочь, но понимала, что мечтать о таком ужасно. Этому никогда не сбыться.

Маркас не стал отвечать. Он шагнул к ней, резким движением притягивая ее к себе. Он не причинял ей боль, просто держал так, чтобы она не могла от него отступить.