Ночь Пса - Борис Иванов

Выбив раму и проделав довольно крутой кульбит, Пер рухнул туда - вовне. Прочь из мира затхлого кошмара, в мир зябкой ночной прохлады, остро пахнущей после дождя земли, в мир городского зарева - там за недалекими деревьями. И тут же - он готов был в этом поклясться - внутреннее пространство Дома содрогнулось, пронизанное странной, черной молнией… Он не обращал внимания на изрезанные стеклом руки и на заливавшую глаза кровь из рассеченного лба - в две короткие перебежки он преодолел расстояние до кара, в котором продолжал пребывать в прострации беспечный страж плохого места.

Только укрывшись за металлическим корпусом кара, он смог оглянуться, чтобы внимательно приглядеться к тому, что происходит с Домом.

И обмер.

Дом сотрясали судороги тьмы. Он не знал, как иначе назвать то, что онвидел, точнее чувствовал. Но не эта странность была самой страшной из того, что происходило. Нет - расползаясь белесой кляксой, от как-то внезапного поседевшего, ставшего зимним Дома, в стороны от него разбегалось по траве озеро изморози, инея над которым тут же начинал клубиться индевеющий, студеный воздух…

Пер рванул с пояса блок связи, надавил клавишу включения кодового канала. Но аппарат молчал. Он быстро включил второй - замаскированный под часы - передатчик.

Мини-дисплей просигналил: Сбой. Визит в царство ледяной тьмы не прошел даром для электроники. Пер подхватил передатчик сторожа, вытянул из кармана реквизированные батареи и торопливо втиснул их в гнездо блока питания. Надавил клавишу выхода в эфир - черта с два! Из динамика зашумел хрип кодовой приставки. Разбираться с ней было уже некогда. Пер кинул аппарат на колени все еще бесчувственному охраннику и перебежками кинулся прочь - буераками, к шоссе.

Адельберто прорвало - он излагал все беды, обрушившиеся на его прекрасно составленный и так хорошо начавший осуществляться план, уже ни сколько не заботясь о том, что не все, что наболело у него на душе, стоило бы доносить до ушей такой аудитории, как преобретший теперь совсем уж непонятный статус Тор Толле и адвокат Гонсало Гопник, которого теперь тоже вовсе непонятно было кем числить… Гонсало же чувствовал, что еще немного и крыша его поедет в только ей известном направлении.

- Послушайте, я ничего не понимаю… Если вы… - он ткнул рукой в Тора, - если вы… можете спокойно перебить их всех и уйти на все четыре стороны, потому что никакие замки вам не помеха, то какого же черта?…

- Что ты хочешь сказать? - пожал плечами Тор.

Он был занят приведением в надлежащий вид своего меча.

Интересная была штука. Хотя бы уже тем, что вместо ножн у него был предлинный футляр на хитром замке. И вообще, устроен он был не по-человечески, но очень удобно.

Гонсало открыл рот. Потом закрыл. Потом снова открыл.

- Я первый раз вижу такого пентюха! - признал он.

- Чего вы вообще хотите? В долю с ними, войти - он кивнул на Мепистоппеля, - что ли? Почему вы не убрались на все четыре стороны? Почему не сдали всю эту гоп-компанию в полицию?

- Я думал, - несколько огорченно объяснил Тор, - что я Гость планеты… А те, кто меня пригласил, меня потеряли. И не могут найти - вторые сутки уже. Пусть ищут. Теперь - пусть ищут.

- Так ты что? - Адельберто оторвался на секунду от борьбы с рулевым управлением и тоже воззрился на Гостя. - Ты хочешь сказать - обиделся на то, что они тебя не уберегли, и решил теперь задать им жару?! Поиграть с ними в кошки-мышки, так что ли?

Он замолк, переваривая такое понимание ситуации. Потом с размаху хлопнул себя костлявой ладонью по колену.

- Одобряю, однако!

Гонсало обмяк на сидении и просто беззвучно захихикал.

- Детский сад… Детский сад на минном поле…

Тор неодобрительно насупился. Потом энергично закрутил рукоятку, опуская боковое стекло.

- Да не высовывайся ты!.. - попробовал остановить его Мепистоппель, но без особого успеха.

Не обращая на него внимания, Тор подтянул к себе поближе свой меч, свинтил с его рукояти какую-то детальку и, поднеся ее к губам, дунул в нее, как в свисток, Ни Мепистоппель, ни Гонсало, не услышали ни звука, но оба одновременно, как по команде, стали мизинцами рук прочищать себе уши.

- Вот что, - энергично распорядился Адельберто, подозрительно скосив на Тора налитый кровью глаз, - раз уж ты решил так, то сиди смирно и не фокусничай! Мы сейчас подадимся в одно место, про которое ни Черт, ни Дьявол, ни господа Саррот с Рамоном не знают и не догадываются… Но не думай, - тут выпученный глаз обратился чуть ли не на затылок, стремясь пронзить взглядом Гонсало - тот подался в угол, - не думай, что и тебя я повезу туда же… Тебе пока - веры нет! Ты сейчас - мухой лети до господ министров и по-новой вступай с ними в переговоры. Выруливаем на Кольцо - и - лети, голубь ты наш… Сам понимаешь, раз Счастливчик влип, то каждая секунда на счету… Можешь сказать, что ввиду получившегося расклада, мы согласны снизить договорную сумму на по… на треть. И теперь, в связи с тем, что пустобрехи с Ти-Ви до чего-то дознались… мы требуем свободного выезда. Лучше всего в систему Мелетты… Ты понял наши условия теперь? На связь выйдешь через Фотографа. Теперь - открытым текстом говорю - через Фотографа. Не лучший вариант, но что поделаешь… Ты понял меня?

- Я-то понял, а вот Тони… Он-то про твое заколдованное место знает? Если знает, то не советую туда соваться… С ним сейчас работают и очень активно работают…

- Проявляй свою заботу, Седой, о себе самом! - раздраженно оборвал его Мепистоппель. - Сейчас притормаживаю на Пастернака и… Там выматывайся. Останавливаться не буду. И постарайся не попадать больше в гости. Ни к бабушке, ни к дедушке, ни к серому волку…

- Спасибо, Мепистоппель, ты дьявольски любезен… - с чувством произнес Гонсало, приоткрыв дверцу кабины и придерживая ее. - Постараюсь изучить здешние сказки. И не попадать в гости.

Убедившись, что высадка почтового голубя прошла успешно, Адельберто облегченно вздохнул. Вздохнул и Гость. Это вызвало еще один подозрительный взгляд вытаращенного глаза Мепистоппеля.

- Прости меня, Нос Коромыслом, - виновато потупился Тор. - Прости, что я называл тебя так… Но ты сам виноват: у нас, если человек скрывает имя, то его зовут по какой-нибудь примете… Теперь я всегда буду называть тебя правильно…

- Это ты про что!? - свирепо вытаращился на него Адельберто, круто выруливая по лабиринту Хитрых Переулков куда-то в направлении Каналов. - Как это ты удумал называть меня теперь?

- Теперь, Нос Коромыслом, я всегда буду называть тебя снова Мепистоппель! - с облегчением пояснил Тор. - И только так!

- Итак, вы, я вижу, не прочь продолжить наше знакомство… - человек, пристроившийся на стуле в изножье кушетки, сухо улыбнулся обездвиженному Счастливчику, лежавшему перед ним.

Стул был с неудобный, с прямой спинкой, а кушетка - классической Фрейдовской - узкой, черной кожей обшитой. Он и сам чем то напоминал этот предмет меблировки, этот специалист по дознанию: узкий в плечах и затянутый в черное.