Путь воина - Максим Лагно

В ранний час в Доме Опыта редко можно встретить воинов. Они тренировались возле своих казарм и являлись на учёбу позже остальных.

Поэтому я удивился, когда у входной арки увидел Хаки. Парень был одет в короткую тунику, распахнутую на его мощной выпуклой груди. Он подпирал спиной колонну, а мускулистые руки сложил на груди. С презрением он поглядывал на спешащих к учителям мастеровым. Они с опаской обходили молодого воина.

— А, вот и ты, Самиран, — сказал Хаки. — Так и знал, что встречу тебя здесь.

— Почему?

— Ну, дак, ты же у нас любитель Скрижалей?

Я не стал уточнять, какая тут связь и спросил:

— Зачем ты ждал меня?

— Дело есть. Пойдём.

— Куда?

— На площадку со стороны Сердца Дивии.

В крупных общественных зданиях, таких как Дом Опыта, использовалась навигация сторон, но не света, а Дивии. Ведь одна часть здания смотрела в сторону Сердца Дивии. Противоположная ей — на Ветроломы. И так далее, согласно расположению строения. Такая же навигация нередко применялась и для других географических ориентиров на летающей тверди.

Разгоняя учеников, Хаки зашёл в Дом Опыта, я последовал за ним.

— Ты уже третий в отряде, — сказал Хаки. — Ещё немного и можешь стать вторым.

Я был готов к тому, что Хаки поднимет вопрос нашего соперничества.

— В этом заключается твоё дело? — агрессивно спросил я.

— Нет. Но просто знай, что я намерен остаться вторым старшим.

— Место в отряде зависит от Маджи Патунга.

— Место в отряде зависит от того, кто стремится его занять, — обернулся ко мне Хаки. — Сейчас ты стал намного сильнее, чем был когда-то. Ты дышишь мне в спину.

— Хм.

— Но знай, что я не сдамся без боя.

— Маджа запретила поединки.

— При чём тут поединки? Я говорю, что я тоже совершу такой подвиг, после которого твой подвиг станет грязью на подошве моих сандалий.

— Да?

— Да. Знай об этом.

До меня дошло, что Хаки вовсе не собирался драться за место с помощью поединка. Не собирался он и интриговать.

Хаки был воином честным, пусть и туповатым, как многие честные люди. Это я был всё ещё слишком Денисом Лавровым, недоверчивым человеком из двадцать первого века.

И я уже знал два безотказных инструмента манипуляции честными людьми Дивии — это пафос и лесть. При этом я был немного растроган наивностью Хаки.

— Друг, однажды я всё-таки стану вторым старшим, — сказал я.

Хаки недовольно засопел, а я продолжил:

— И знаешь почему?

— Ну? — недовольно спросил он.

— Потому что однажды ты соберёшь свой отряд. И вот в этом отряде я намерен занять место второго старшего. В отряде славного Хаки «Громобойца» Энгатти.

До друга не сразу дошла сложная конструкция моего лестного заявления. Но когда дошла, он захохотал и попросил разрешения пожать мою руку.

Мы крепко пожали руки.

Хаки сказал:

— Вот поэтому, Самиран, я и не сомневался в тебе, когда позвал на это дело.

— Что за дело, второй старший?

— Помнишь, я рассказывал тебе о лихих молодых воинах, которые обижают слабаков Дома Опыта и собирают с них дань?

— Ну?

— Бахни в меня «Живой Молнией», да погуще. И в себя тоже.

Я выполнил просьбу, осенив себя и Хаки светлой «Живой Молнией».

— Мы будем защищать этих слабаков от лихих воинов? — догадался я.

— Чё? — не понял Хаки. — Зачем это?

Мы как раз прошли по пустому коридору, который вывел нас на открытую небу и ветрам площадку Дома Опыта. У перил собралась группа юношей и девушек, одетых в богатые, громоздкие халаты и туники, указывающих на их принадлежность к мирным сословиям.

Впереди всех стоял юноша в зелёном халате, украшенном ленточными золотыми узорами, отчего он немного походил на длинную куртку дорожного полицейского. На голове у парня была круглая шапка с иероглифом рода Те-Танга. Неужели — мой очень далёкий родственник? Парень неумело сжимал в руках палицу из небесного камня. В нижней части рукояти палицы блестел золотой ободок гнезда для кристалла.

— Ну? — рыкнул на этого парня Хаки. — Принесли моё золото?

До меня дошло, что собиравшим дань со слабаков хулиганом, оказался сам Хаки Энгатти. А я, стало быть, его помощник. Точнее — сообщник.

* * *

Сжав кулаки и расставив мускулистые руки, Хаки пошёл на парня из рода Те-Танга. Тот испуганно отступил, выставив перед собой палицу, как как крест перед вампиром.

— Чё это за палка? — заорал на него Хаки. — Мне нужны золотые грани, а не палки!

— Мы… мы… отказываемся, — забормотал парень. Отступая, он оглядывался на своих товарищей, жавшихся к перилам. — Мы не должны ничего тебе…

Хаки с борзотой истинного гопника наступал на парня. Жилы и мышцы на его горле напряглись, делая Хаки ещё страшнее, чем обычно.

Он выкрикнул:

— Чё? Хочешь сказать, что мой Внутренний Голос врёт мне? Разве вы не обязались заплатить мне по сто граней золота каждый, чтобы я защищал вас от всяких лихих людей?

— Мы не обязались… Это ты нас обязал… Ты сам лихой. Нам от тебя защита нужна!

Хаки треснул кулаком по дрожащей палице. По площадке прокатился громовой шелест, а палица осыпалась в руках парня, словно была сделана из конструктора «Лего». Одинаковые треугольные осколки небесного камня с весёлым стуком рассыпались по полу.

Он использовал всего лишь незаметную ступень озарения «Удар Грома», но столь искусно сосредоточил его силу на палице, что смог уничтожить её малыми силами.

Что же, я не единственный в отряде, кто прокачивал мастерство боевых озарений.

Медленно, наслаждаясь испугом жертв, Хаки поднял правую руку вверх и снова сжал кулак. Толстые пальцы и мускулистое запястье с рельефами напряжённых мышц охватил белый вихрь, от которого исходило гулкое урчание.

— Ой, — выдохнула одна из девушек. — Давайте решим всё мирно… не надо меня бить. Вот твои грани.

Она сняла с пояса шкатулку и бросила под ноги Хаки. Её примеру последовала другая девушка и два парня. Денежные шкатулки с приятным позвякиванием падали к ногам Хаки, как фашистские знамёна к подножию мавзолея.

Расплатившись, ученики испуганно обошли Хаки и сбежали с площадки.

У перил остался парень из рода Те-Танга, девушка, одетая в толстый синий халат и яркую красную накидку, и два парня, судя по их одежде и иероглифам — оба из родов сословия Помогающих Создателям. Они со страхом смотрели на громовой кулак Хаки. Но платить не хотели.