Очаровательная сумасбродка - Эллисон Чейз

— Я здесь.

Уиллоу и лорд Брайс стояли возле лестницы. Холли спустилась к ним и взяла младшую сестру за руки.

— Я должна кое-что вам рассказать.

— Почему все собрались на лестнице, что вы здесь все делаете? — Мать Колина с помощью лакея и своей горничной вышла из кареты. — И почему вы все такие мрачные?

Колин дотронулся до плеча Холли.

— Ты поговори с сестрами, а я все объясню своей матери. И позабочусь о де Вере.

Она грустно улыбнулась ему:

— Спасибо тебе.

— Нет, это тебе спасибо.

Колин взял ее за подбородок, и тепло окутало все ее тело.

Колин направился к своей матери, чтобы сопроводить ее в дом. Глядя ему вслед, Холли подумала о том, что в нем произошла разительная перемена. И не только в нем — так много всего произошло с тех пор, как она приехала сюда, с того мгновения, когда он едва не переехал ее на своем экипаже.

Их будущее все еще весьма неопределенно. Испытания еще не закончены, и она знала, что в ближайшие дни ей придется быть сильнее, чем когда бы то ни было. В одном Холли была уверена: что бы ни случилось, она останется с ним. Даже если это вызовет гнев Виктории.

— Холли!

Тихий голос Айви оторвал Холли от размышлений. Постаравшись взять себя в руки для того, чтобы выполнить свою миссию, Холли оторвала взгляд от человека, которого любит, взяла сестер под руки и повела их в дом.

Это были самые трудные слова, какие Холли когда-либо приходилось произносить. Ее рассказ о жадности, жестокости и убийстве лишил Уиллоу и Айви дара речи, заставил их побледнеть как полотно. Уиллоу беззвучно плакала. Айви прижала руку к животу.

Сестры находились в уединении того самого салона для приемов, где они познакомились с Антуаном де Вером. Молчание, наступившее после рассказа Холли, затянулось и стало невыносимым.

Наконец Айви, наморщив лоб, подняла голову.

— Сад дяди Эдварда, — сказала она.

— Прости?

Холли могла понять, почему мысли младшей сестры унеслись в Торн — поместье, где они выросли почти в полной изоляции, но в безопасности. Но почему она заговорила именно про сад?

— Разве ты не можешь представить его себе? — Айви на мгновение закрыла глаза. — Высокий лавр. Плющ, льнущий к задней стене дома, старой голубятне и конюшне. А потом его ветви огибали…

— Огромную иву, — договорила за нее Уиллоу. Ее рот открылся, но тут же захлопнулся. — Он привез нас в свой дом и дал имена по названиям растений, которые видел в окно[3]. — Она громко сглотнула и потерла щеки ладонями. — Стало быть, я… Вильгельмина? Вильгельмина де Валентин?

— Да.

Холли, стоящая напротив своих сестер, пока она рассказывала свою историю, подошла к Уиллоу и положила руку ей на плечо.

— Ивонна… — Казалось, Айви пробует это имя на вкус. Она покачала головой. — Как будто мы говорим о каких-то незнакомках, а не о себе.

Холли согласилась:

— Меня вполне устраивает наше нынешнее положение, наши имена… И то, какими мы были. Я имею в виду…

— Сестры Сазерленд, — договорила за нее Айви. — Каким бы ни было наше прошлое, мы — сестры Сазерленд со всеми вытекающими из этого последствиями. Ничего не изменилось, кроме… — Ее глаза наполнились слезами, и она шепотом добавила: — По крайней мере, теперь мы знаем, что произошло с нашими родителями.

Холли села рядом с Айви на диван и обняла ее за плечи. И протянула руку Уиллоу, которая тут же вскочила со своего стула и поспешила присоединиться к ним. Взяв Холли за руку, она опустилась на ковер и прижалась щекой к коленям Айви.

— Деньги меня не волнуют, мне это состояние не нужно, — объявила она тоном капризного ребенка, который отказывается от предложенного угощения. — Эти деньги запятнаны кровью. Они убили нашу мать и нашего отца, которых я… никогда не знала. Я их даже не помню. — Она подняла залитое слезами лицо. — А кто-нибудь из вас помнит о них хоть что-то?

— Я тогда была слишком маленькой. О, это несправедливо! — Уиллоу уронила голову. — Будь прокляты те, кто сделал это с нами!

Айви первой взяла себя в руки.

— Я согласна с Уиллоу. Мне на это состояние наплевать! Конечно, нам придется обсудить все с Лорел, но я думаю, что нам лучше или отдать эти деньги, или какое-то время вообще не прикасаться к ним.

— Да, давайте все раздадим. — Уиллоу выше подняла лицо, покрытое красными пятнами. — У меня нет ни малейшего желания внезапно стать француженкой.

— Как бы там ни было… мы ведь остаемся сестрами Сазерленд, не так ли, мои дорогие? — сказала Холли.

Колин не был вполне уверен, что его мать поняла, что именно он пытался в течение четверти часа объяснить ей. Сабрина, бросившаяся из загона в дом после первого же выстрела, ошеломленно замерла рядом с матерью, когда Колин закончил свой рассказ. Джеффри изложил свою версию произошедшего, описав то, что увидел из окна музыкального салона, не упомянув, однако, о своем участии в этом деле, закончившегося ранением Антуана де Вера.

Наконец их мать кивнула, вид у нее был изумленный.

— Так, выходит, мисс Сазерленд и ее сестры — вовсе не простолюдинки, а аристократки, леди в полном понимании этого слова? — спросила она.

— Думаю, что это именно так, мама. Их отец был графом де Валентин, или это было так до конца войн. Что потом стало с его титулом, неизвестно.

— Это уже не важно. — Герцогиня слегка пожала плечами. — Мисс Сазерленд станет графиней Дрейтон, когда вы поженитесь.

К радости, которую Колин должен был испытывать, примешивалась тревога. Несколько драгоценных мгновений там, на газоне, он всей душой был уверен в том, что вместе с Холли сумеет преодолеть любые препятствия, которые могут встать у него на пути.

Но теперь, когда опасность миновала, он испытывал угрызения совести, а не облегчение. Если он женится на Холли, а королева отправит его в тюрьму, то жизнь Холли будет погублена. Если он не женится на ней, то леди Пенелопа и ее близкие, не теряя времени, испортят ей репутацию, и тогда у нее не останется надежд на будущее. В любом случае ей будет плохо, и Колин уже сожалел о том, что поддался искушению и не смог защитить женщину, которую так сильно любил.

Настало время повернуться лицом к тому, что готовит им будущее. Оставив Джеффа отвечать на вопросы матери, Колин, извинившись, вышел из библиотеки. Сначала он хотел навестить месье де Вера. А потом должен вернуться в заброшенный особняк. Торопясь спасти Холли от Антуана, он оставил жеребца, вокруг которого переплелось так много судеб, одного в ветхом деннике.

Колин уехал из Мастерфилд-Парка, не сообщив об этом Холли, но она была со своими сестрами, и они вместе пытались прийти в себя после ошеломляющей информации об их происхождении. Откровения де Веров так потрясли Холли, что она даже не поинтересовалась у Колина, где он нашел жеребца. И в этом он не видел ее вины. Даже сейчас он сам с трудом воспринимал все эти новости о сестрах Сазерленд, и ему было безумно интересно, как отреагирует Саймон де Бург, узнав, что его жена — не какая-то непонятная мисс, которую он взял в жены, а французская аристократка.