Взор Талимана - Ксения Викторовна Мирошник

ли. Я не слышу ни звука, ни шороха, как будто все здесь не настоящее. – От своих собственных слов Илае стало жутко, и она поежилась от внезапного мороза по коже. – Я попробую обратиться.

– Это может быть опасно! – возразила Элиопа.

– Я должна понять, должна почувствовать их. – Илая повернулась к куннке. – Я чувствую необходимость обратиться.

– Этот лес может не позволить тебе вернуться. – Элиопа была недовольна решением девушки, но и запретить не могла. – Будь осторожна.

Илая ощутила, как Киран легонько сжал ее руку, и посмотрела на него. Барс не отговаривал ее и не возражал, это было на него не похоже. В его глазах она увидела доверие и поддержку. А в голосе явно расслышала беспокойство.

– Если почувствуешь что что-то не так, сразу возвращайся, – тихо сказал он.

– Спасибо.

– За что? – удивился Киран.

– За то, что веришь в меня. – Для Илаи этот поступок означал очень многое.

– Ты способна на удивительные вещи, на такое невероятное волшебство, что в купе с твоим отчаянным безумием, это только нам всем на пользу, – сказал барс и улыбнулся. – К тому же, я столько раз пытался с тобой спорить и облагоразумить, что, наконец, понял, что это бесполезно и решил внести некоторое разнообразие в наши взаимоотношения.

Илая улыбнулась ему в ответ и спешилась, бросив поводья барсу. Она не думала о том, в кого именно хочет обратиться, просто глубоко вдохнула и прикрыла глаза. Внутри все содрогнулось, и по коже пробежали мурашки, а потом ее тело словно заискрилось и засверкало. Ощущения оказались непривычно приятными, и сердце наполнилось счастьем и торжеством.

– О, благочестивая Каала! – воскликнула куннка. Илая распахнула глаза и увидела завороженные лица своих друзей. Они все смотрели на нее, как на нечто прекрасное и удивительное.

Илая посмотрела на себя и не поверила глазам. Она осталась человеком, но все же изменилась. За спиной расправились сверкающие крылья Каллимы, и кожа оказалась покрытой чем-то мерцающим, словно ее всю посыпали блестящей пылью синего, оранжевого и черного цветов. Фигуру обтягивало узкое короткое платье, раскрашенное в те же краски. Босые ноги не ощущали холода, а наоборот наслаждались легкой прохладой и свободой.

Все чувства девушки изменились, она не видела в этих людях сейчас друзей или любимых. Илая просто с интересом наблюдала за их реакцией и упивалась ею. Девушка или та, кем она стала, впитывала их восхищение, ощущая, как оно разливается по телу, согревая и даруя покой.

Илая…,-услышала она шепот отовсюду. – Илая.

– Что произошло? – шепотом спросил Рав.

– Я же говорила этот лес необычный, – так же тихо ответила Элиопа. – Он сделал ее собой. Так выглядит ее суть, ее душа.

– Она похожа на фею. – Рав смотрел во все глаза и улыбался. – Ее лицо стало таким…, таким…, другим. Глаза больше и губы, а ресницы вообще бесконечно длинные и огненные, как и волосы. Как такое возможно?

– Она словно не узнает нас. – Илая слышала в голосе Кирана любовь и тревогу. Он был поражен ее красотой, но она пугала его и он мечтал, чтобы Илая стала прежней.

Девушка ощущала зов леса, она смотрела на животных и видела их души заточенные внутри собственных тел. Они метались и молили о помощи, взывая к дару Илаи.

– Я должна освободить их, – сказала девушка, делая шаг в сторону от тропинки.

Ее вел шепот, раздающийся из-за каждого листочка, из стволов каждого встречного дерева. Легкое едва слышное бормотание, похожее на ворчание, направляло ее вглубь леса. Илае было все равно, идут ли за ней ее спутники или продолжили свой путь, ее мысли были заняты лишь душами плененных животных. Она видела, как звери осторожно пробираются сквозь лесные дебри, следуя за ней, их становилось все больше.

Ни ветра, ни единого шевеления листвы, не ощущала Илая, продвигаясь все дальше и дальше. Наконец, она вышла на небольшую опушку, в центре которой возвышался огромный старый пень. Он был таким старым и трухлявым, что складывалось впечатление, что стоит его коснуться, и он рассыплется в прах. Мох, покрывающий его, темный и мягкий, издавал терпкий аромат, щекотавший нос девушки. Это место, единственное казалось живым.

На пне, свернувшись, лежал старый лис, и как только Илая вышла на опушку, он поднял на нее свои глаза. Он недовольно потянулся и повел носом, принюхиваясь.

Каллима…- Илае показалось, что именно лис произнес это.

– Шихам! – поздоровалась девушка, не имея ни малейшего представления, откуда знает его имя. – Дух Криводубого леса.

Лис посмотрел прямо на нее и медленно обратился. Вместо него на пне оказался маленький старичок с длинной, на половину рыжей, на половину седой, бородой. Его плечи покрывала лисья шкура, а глаза скрывались за густыми бровями и ресницами.

– И я тебя приветствую, – сказал старик и немного поерзал, усаживаясь удобнее. – Что делаешь ты так далеко от своего клана, Каллима?

– Меня привела сюда девушка, – сказала Илая, чувствуя себя странно в собственном теле. Голос казался ей чужим, а слова, сказанные ею, не рождались в ее сознании. – Они идут к Богам, надеясь справиться с древней магией.

– Эта девушка сильна? – старик хитро прищурился.

– Ты сам знаешь ответ хитрый лис, – улыбнулась она.

– Не играй со мной, Каллима. Твой дух вселяется лишь в избранных.

– У тебя хорошая память, плут. – Илая слушала этот диалог и понимала, что ее сознание здесь только свидетель. Это и пугало и завораживало ее.

– Как забыть мне, что только дети твоего клана могут снять мои оковы? – Старик поднял руки, и Илая увидела, что запястья его и правда закованы в магические цепи, обернутые вокруг пня. – Освободи меня и мой лес, а я дам тебе ответы.

– Но у меня нет к тебе вопросов, – невозмутимо пожала плечами Каллима.

– У тебя нет, но у смертной, в чьем теле ты поселилась, и у людей за твоей спиной они определенно имеются. – Шихам указал куда-то в ту сторону, откуда Илая вышла и девушка обернулась. Ее друзья наблюдали за беседой двух древних духов

– Что мне до их интересов?

– Ты призвана защищать детей Муаллы, ты дух, рожденный именно с этой целью, – улыбаясь, сказал старик.

– Но как любой дух, я и о себе не забываю, – ухмыльнулась Каллима.

– И чего же ты хочешь для себя?

– Частицу твоей искры, конечно. – Каллима подошла к старцу ближе и заглянула прямо в лицо.

– Хочешь вечной жизни? – разозлился Шихам.

– Речь не о вечности, плут, – серьезно сказала она. – Я увядаю, как и все вокруг. Твоей искры хватит, чтобы продержаться еще немного.

– И ты возьмешь так мало? – подозрительно прищурился старик.

– Я никогда не была жадной и уж