S-T-I-K-S. Честерфилд - Денис Тимофеев

Девушка подбежала к согнувшемуся Честеру. Ему, по большому счету, и изображать плохое самочувствие не нужно было, его на самом деле колотило от пережитого, от этого иррационального чувства, что вот только что он или его коснулось нечто абсолютно потустороннее, выходящее за рамки вообще всех возможных представлений о мире… Ну и злость. Пора действовать.

— Что с тобой?! Честер?! — Вика явно не понимала, что с ним.

А вот и Сотник вышел из-за машины. Тоже обеспокоенный, но больше злой из-за незапланированной остановки.

— Чес?! Какого хера?

Вика стояла почти вплотную к Честеру и частично закрывала его согнувшуюся фигуру. Прекрасно. Ещё шаг, вот! Руку на пистолет на бедре, активация Дара! Нет, Честер не стал стрелять, убивать Сотника рано пока, да и стоит у машины, пуля под ускорением вполне способна нанести непоправимый урон. Надо его просто обезвредить, чтобы от боли и ранения не мог ничего, кроме как говорить. И он все скажет. Это уже для Вики, чтобы не считала Честера врагом.

Мир застыл. Честер выпрямился, отошел от Вики на пару шагов, прицелился.

— Что ты… — Договорить Сотник не успел.

Выстрел!

Пуля из Удава вошла в живот. Сотник выпучил глаза сначала, потом захрипел и согнувшись, упал на асфальт, начал скулить и ругаться.

— Честер!!

Он повернулся к вмиг побледневшей девушке.

— Молчи! — Рявкнул он, давя в зародыше ее визги. — И слушай!

Одновременно со словами Честер подошёл к сучащему ногами и ругающемуся Сотнику. Ногой, как и тогда Вольф, перевернул того на спину. Направил пистолет.

— Чхе… стер… сука… мразь…

— Я спрашиваю. Ты отвечаешь. — Эмоции снова вымыло, как и тогда, перед своей смертью.

— Пош…шхел… ты… сука… Вик-ха! Помоги..!

А Вику попросту парализовало, стояла, как соляной столб. Бледная, напуганная и ничего не понимающая девочка, перед которой в очередной раз трещал по швам и рушился мир.

— Где маячок? Пластинка такая черная. И не пи…ди, что нету. Я знаю, есть.

Сотник тут же переменился в лице. И так бледный от боли, казалось, стал ещё белее.

— Ну?! Или я колено прострелю тебе!

— Иди… нах…

Выстрел!

Крик Сотника. Вика вздрогнула, да так сильно, будто ее ударили. Слезы потекли по лицу. А Честер с размаху пнул предателя в бок. Тот охнул, но орать перестал, закашлялся.

— Честер… — еле слышно прошептала девушка.

Рейдер взглянул на Вику. Та снова вздрогнула.

— Ты, веришь мне? — Вдруг спросил Честер. — Я за время с нашей встречи хоть раз, тебя, подвёл..? — Он намеренно выделил это слово.

Девушка просто не знала, что делать и что отвечать. В ее голове все перевернулось! Вот вроде бы едут куда надо, все в порядке, и тут ТАКОЕ! Но Честер говорил как-то… убедительно что ли…

И через долгих несколько секунд она кивнула. Неуверенно. Но кивнула. Честер ведь и вправду не подводил ее… да и ей сейчас нужна была хоть какая-то опора, хоть какая-то соломинка, чтобы не скатиться, не рухнуть в бездну отчаяния и страха.

Честер снова направил пистолет на Сотника.

— Ну, рассказывай. Как ты продался Внешникам, как продал Вику за сраную белку, как вез нас в ловушку впереди. — С каждым словом, Честер это видел, Сотником овладевал страх. Нет, СТРАХ. Он не понимал, откуда этот грёбаный свежак вдруг узнал о нем ВСЕ.

— Да-да. — Между тем продолжил боец. — Я все знаю. Ты это ей расскажи. Чтобы и она знала. Ну?! — Рыкнул он под конец.

Лица Вики Честер не видел, но по ходу его слов, девушка менялась лицом. От испуганного, до, сначала удивленного, а потом и вовсе начала злиться. По-детски еще, правда, где больше превалирует глупая обида, а не та настоящая злость, которая порой даёт куда больше сил, чем может дать идея, чувство долга или попранной справедливости. Злость, она такая, тоже сука, может быть разной. Но это всего лишь чувство. Или оружие. И как его используешь, таков и будет результат. Подвиг или преступление.

— Сотник… — обратилась Вика дрожащим голосом. — То, что говорит Честер, правда?

— Не… верь… ему… — простонал он.

Честер покачал головой.

— Не хочешь быстро умереть, значит. Твое дело, но ты, гнида, у меня сейчас петь фальцетом начнёшь. — Прозвучало это настолько угрожающе, что Вика ещё больше испугалась.

А Честер тем временем убрал пистолет и достал нож.

— Честер…

— Так надо, Вика, — твердо сказал он и присел над Сотником.

Она зажмурилась, а секунду спустя раздалась возня, а затем протяжный, какой-то даже дикий вопль боли.

Нет, Честер не любил все эти пытки, экспресс-допросы, это все не про него, он не был садистом. Но когда требовалось, мог исполнить, умел. Вот и сейчас, он вывернул Сотника в неудобное положение, зажал ему руку и начал "точить пальцы". Кроваво, грязно, жестоко.

На третьем пальце Сотник сдался.

— Я скажу!!! Все скажу, прекрати только!!!! Аааа!!!!

Честер отпустил руку, отер клинок об одежду Сотника и сам встал, снова достав пистолет.

— Ну?!

— Все… правда… я раб… раб-ботаю с… Внешникха-ми… Должен… был доставить тебя… сучку… к ним… платили… белой жемчужкхы-ной…

Вика отказывалась верить в то, что сейчас слышала, но и не верить не могла… она сдерживалась из последних сил, чтобы не зарыдать. Все рухнуло окончательно… Сначала отец погиб… Затем побег из Вольного, а теперь и вот… последний человек, которому она доверяла, напоминавший о прошлой, сладкой, чего уж греха таить и беззаботной жизни, оказался предателем и мразью…

— За что..? — Выдавила она из себя.

Сотник захаркал кровью и вопроса, похоже, не услышал.

— Ты все слышала, Вика. Надо уезжать. — Произнес Честер и снова присев над лежащим без движения, подрагивающем только Сотником. В течение нескольких секунд обыскал и нашел ту самую пластину-маячок. Показал Вике.

— А вот и маячок.

Вика снова неуверенно кивнула.

— Слышь, говно! — Пнул Сотника. — Через эту штуку твои твои друзья-пидорки нас слышать могут?

Сотник ответил только после очередного пинка.

— Н-нет… там кнопка… для связи…

Ну и отлично, подумал Честер. Направил пистолет в лицо предателя.

— Чес…

Выстрел!

Голова Сотника дернулась, а мертвое уже тело тут же расслабилось. Дернулась и Вика.

Вот и все…

Она осталась одна…

Подошёл Честер, положил ей руки на плечи.

— Вика. Посмотри на меня.

Та подняла на рейдера полные слез глаза. Все такая же бледная, все такая же испуганная и потерянная.

— Я с тобой. И я не допущу, чтобы с тобой случилось плохое. Убью всех, но тебя защищу. Монстры, люди. Похрен. Главное, верь мне.

И Вику, наконец, прорвало. Она зарыдала, вцепилась руками в его разгрузку, прижалась сама, уткнувшись головой. Затем одной рукой, кулачком, начала бить его в