Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы - И. Г. Коновалова

Арсаниййа. Основные дополнения, сделанные ал-Идриси к текстам своих предшественников, касаются этой группы русов и их главного города. Со ссылкой на Ибн Хаукала ал-Идриси почти дословно приводит сообщение о недоступности города Арса для чужестранцев и о вывозе оттуда ценных мехов и металла. Все прочие данные об этом пункте, имеющиеся в «Нузхат ал-муштак», у Ибн Хаукала или других авторов ІХ-ХІ вв. отсутствуют.

291

Сведения о том, что Арса является красивым, укрепленным городом, расположенным на горе, — это дополнение ал-Идриси к сообщениям более ранних авторов. На карте «Нузхат ал-муштак» значок для обозначения города помещен рядом с изображением безымянной возвышенности [MA, Bd. VI, Taf. 56]. Таким образом, дополнения ал-Идриси касались внешнего облика города («укрепленный», «красивый»), особенностей его местонахождения («на горе»), его удаленности от других городов русов, а также его тесной — и исключительной — связи с купцами из города Кукийана. Кроме того, ал-Идриси добавляет, что купцы из города Кукийана были тесно связаны с Арсой: именно они имели туда доступ и осуществляли вывоз товаров из этой недоступной для чужестранцев земли.

292

Последовательность, в которой ал-Идриси перечислил города, приводя расстояние между ними, показывает, что слова географа о местонахождении города Арса между Кукийаной и Салавом следует понимать в том смысле, что путь из Кукийаны в Салав лежал через Арсу. Цифровых данных о расстоянии между этими городами у Ибн Хаукала нет, он указывает лишь расстояние от Булгара до Куйабы — 20 дней пути [BGA2, fasc. II, p. 397]. Характер дополнений, сделанных ал-Идриси к сведениям авторов ІХ-ХІ вв., побуждает предположить, что эти данные он мог получить из устных источников, скорее всего от лиц, имевших контакты с купцами, посещавшими Арсу, или слышавших рассказы о таких торговцах. Ведь именно наличие конкретных деталей отличает информацию ал-Идриси от сообщений его предшественников. Внешний облик города, приметы рельефа окружавшей его местности, расстояния между ним и другими городами — это как раз тот набор сведений, который ал-Идриси с большими или меньшими подробностями сообщает всякий раз, когда описывает торговый маршрут в любой части света. Правда, данные ал-Идриси об Арсе отличаются конкретностью лишь по сравнению со сведениями более ранних авторов: он говорит о расстояниях между городами русов не в милях, а в днях пути и переходах и при этом не называет, в каком направлении по странам света нужно было двигаться от города к городу. Дополнения ал-Идриси к данным Ибн Хаукала о городе Арса отличаются по своему характеру от дополнений к сообщениям о двух других городах русов. Как было показано, известие ал-Идриси о том, что город Салав стоит на вершине горы, появилось в результате контаминации сведений о двух разных городах. Причисление города Кукийана к городам земли Булгар и утверждение о том, что русы являются тюркским народом, являются следствием интерпретации книжной информации. Лишь данные о купцах из Армении, доходивших до города Кукийана, можно считать сведениями, которые ал-Идриси мог получить от своих современников. Дополнения же, касающиеся Арса, носят совершенно иной характер. Их больше по количеству, они отличаются сравнительной конкретностью и, по всей вероятности, опираются на данные современников ал-Идриси. Тот факт, что самые существенные дополнения, сделанные ал-Идриси к сообщениям более ранних авторе, касались именно Арсы, свидетельствует о том, что наименование Арса, по-видимому, употреблялось в языке XII в., в отличие от городов Куйаба и Салав, названия которых в живой речи современников ал-Идриси звучали по-другому.

293

Кукийана. — Источником сведений ал-Идриси о городе Кукийана, также как и для авторов ІХ-ХІ вв. о Куйаба, были сообщения купцов, посещавших русские земли. Однако, если географы ІХ-ХІ вв. ограничивались простым указанием на то, что люди с торговыми целями доходили до Куйаба, ал-Идриси дает более детальную информацию: он пишет, что до города Кукийана доходят купцы-мусульмане из Армении. Выделение мусульманских торговцев из всей массы армянского купечества, по-видимому, можно рассматривать как свидетельство того, что данные ал-Идриси о связях Армении с древнерусскими землями восходят к рассказам именно этих купцов-мусульман. Вероятность получения нашим географом сведений от армянских информаторов подтверждается наличием в «Нузхат ал-муштак» других оригинальных данных об Армении [Шелковников Б. А. Средневековая белоглиняная поливная керамика]. Сообщение ал-Идриси о торговле купцов из Закавказья с русскими областями вполне может относиться к XII в., когда торговые связи Восточной Европы и Закавказья стали более интенсивными благодаря освоению новых торговых путей. Так, с конца XI в. наряду с традиционной торговлей по Волжскому пути большое значение приобрел путь из Закавказья по морю в Крым и далее через Причерноморские степи в Поднепровье [Древняя Русь, с. 388, 390-391].

294

Далее следует почти дословная выдержка из сочинения Ибн Хаукала [BGA2, fasc. II, р. 397].

295

У ал-Истахри и Ибн Хаукала речь идет не о леопардах, а о черных соболях (ас-саммур ал-асвад [BGA, t. I, р. 225-226; BGA2, fasc. II, p. 397]; см. также [Калинина Т. М. Меховая торговля]). Искажение возникло, по мнению В.М.Бейлиса, под пером переписчика, изменившего слово саммур («соболя») на нумур («леопарды, тигры»), а впоследствии использовавшего более распространенную форму множественного числа того же слова — анмар [Бейлис В. М. Ал-Идриси (XII в.), с. 215, примеч. 51].

296

Арабское слово расас обозначает «свинец», но ранее употреблялось и в значении «олово».

297

Сообщение о тесной связи купцов Кукийаны с городом Арса является дополнением ал-Идриси к информации более ранних авторов. У ал-Истахри и Ибн Хаукала говорится лишь, что «люди для торговли прибывают в Куйабу» [BGA, t. I, р. 225-226; BGA2, fasc. II, p. 397].

298

Баджнаки — печенеги (см. коммент. 48 к 7-й секции V климата).

299

Этнографические сведения о русах ал-Идриси позаимствовал у Ибн Хаукала [BGA2, fasc. II, p. 396]. Дополнения самого ал-Идриси касаются указания на ткани, из которых шили одежду хазары, булгары и печенеги.

300

В. М. Бейлис, сопоставивший сообщение ал-Идриси о булгарах с аналогичными данными ал-Истахри и Ибн Хаукала, отмечает упрощенный характер изложения ал-Идриси, искажающий смысл текста его предшественников [Бейлис В. М. Ал-Идриси (XII в.), с. 215, примеч. 55]. И ал-Истахри, и Ибн Хаукал пишут о «больших булгарах», являвшихся северными соседями Византии, т. е. о дунайских