Выбор сердца - Кира Леви

***

Эль согласился остаться присмотреть за драконом. Ран вышел на улицу и скрылся в бане. За ним я не пошла. Разговаривать больше не хотелось. Я знала, что я права, но при этом ощущала, что и в словах Рана есть истина.

Чтобы разрядить напряжённую обстановку в доме, я забрала детей с Лолой и отправилась в Зелёные Холмы. С горы спускались мы весело и быстро. Эль смастерил по моим чертежам санки. На них мы и съезжали. Детям нравилось. И уже через десять минут я смеялась вместе с ними. Зимние забавы уважали все!

Прежде чем встречаться с Ашшерой, я оставила малышей в доме Бьёрнов с дочерью Арчи. Нанна подросла за это время и выглядела просто красавицей. Знаю, что Арчи к весне ждал сватов. А сейчас девушка по-хозяйски стряхнула налипший на одежду детей снег, дала им мыло и отправила мыть руки. Две довольные мордочки раскраснелись и оживлённо рассказывали, как мы катались. Оставались дети в доме Бьёрнов охотно. Все запахи им тут были знакомы с рождения, поэтому и вели себя дракончики свободно. Так-то они, кроме Храма, больше нигде и не были.

Я попросила Нанну присмотреть за детьми, пояснила куда иду, а вот когда вернусь — не знаю. Может быть, сегодня дети заночуют здесь.

Лола тоже отряхнулась, получила сладкий пирожок в руки и вышла за мной. Вместе мы дошли до края селения, где стоял дом её отца. Она иногда навещала  свою семью. За то время, пока Лола жила у нас, мачеха к ней стала лучше относиться. Звала в дом поиграть с меньшими братиками и сестричками. Работой не грузила, но Лола сама всегда чем-то помогала, когда оставалась у них.

По пути в лавке я приобрела гостинцев для её младших братьев — леденцов на палочке, мёда, который привозили с дальней пасеки, душистых яблок, пару отрезов цветной тонкой ткани для мачехи Лолы. У женщины уже было десять детей и, кажется, она снова была беременна. В дом я зашла только поздороваться и сразу отправилась к сопке Кабанье рыло.

Снегоступы помогали легко перемещаться по нехоженым тропам, заметённым снегом. Идти нужно было пару часов от селения. И эта дорога в одиночестве стала для меня испытанием. Я не могла не думать о том, что произошло сегодня в моём доме. Ран наглядно продемонстрировал своё драконье отношение к другим расам. Это и злило, и заставляло вспоминать, что мои дети — драконы, такие же, как он. Что делать, чтобы они не стали такими же высокомерными снобами по отношению к другим расам? Если Дарий, будучи совсем ребёнком, уже проявляет черты характера, свойственные драконам. Богдана мягче, но только потому, что она девочка. Я старалась привить детям терпимость к другим расам. Причисляла Лолу к семье, но это лишь слова. Драконы — хищники. А их потенциальные жертвы не могут быть частью семьи, скорее, домашними питомцами или, как мары для взрослых драконов, для удовлетворения физиологических потребностей.

Почему же Валард никогда не относился ко мне так? Я не была для него просто марой изначально, как и для опекуна. Лаард видел во мне большее, чем любовницу племянника. Почти на равных. Вот это «почти» и привело к тому, что я на краю географии сама ращу наших с Валардом детей.

Я остановилась на очерченной Арахнидами границе. Паучья сеть оплетала деревья поперёк тропы, преграждая ход. Стоило мне тронуть натянутую нить, как незамедлительно появился один из охранников Гнезда.

— Вааг-Ашшера, — пояснила цель визита.

Передние паучьи лапы разорвали сеть поперёк. Арахнид, посвистывая, встал паучьими лапами на нижнюю часть сети, вдавливая её глубоко в снег, а верхнюю собрал и поднял рукой. Что позволило мне легко скользнуть в открывшийся проход. Рядом тут же появился второй самец, крупнее. Этот был мне знаком с прошлого раза. Старший воин.

Арахнид присел передо мной на лапах и подставил свой паучий зад, предлагая взобраться и сесть на него. Если я удивилась, то виду не подала. Сделала, как он просил.

Стоило мне устроиться, как воин выпрямился и быстро побежал вперёд. Я сидела позади человеческой части мужчины, придерживаясь за ремешки на его торсе. Мои ноги, широко разведённые, свешивались с двух сторон. Паучье тело подо мной мягко амортизировало, отчего ехать на нём было комфортно. Такой способ передвижения сэкономил час времени.

Арахнид завёз меня в саму пещеру. Я с любопытством осматривалась по сторонам. Здесь было тепло, сумрачно и влажновато. Свет давали светящиеся насекомые. Они сбивались в кучи, переползали из одного места в другое, отчего складывалось ощущение, что свод пещеры плывёт.

Узкий ход вывел меня в обширную пещеру, в которой копошилось несколько нагих тел вокруг самки.

Ашшера, завидя меня, приподняла своё человеческое тело с налитыми грудями, ничем не прикрытыми. Тонкие ремешки кожи охватывали ребра, скрепляясь между собой редким плетением и сверху крепились к ошейнику. Её рука соскользнула с крупного члена ближайшего самца. Мужчине не хватило совсем немного, чтобы излиться. Он тяжело посвистывал, стараясь потереться органом о жёсткие ворсинки на паучьем теле самки.

—   Я не вовремя?

В воздухе тягуче пахло возбуждением и желанием. Таким осязаемым, что ноздри мои затрепетали, впитывая давно забытый запах. Как давно я не занималась любовью с Валардом!  Внизу живота к не месту налилось тяжестью от воспоминаний о горячем крепком члене моего дар-дракона, и тут же я представила, как в меня напористо входит член Рана. От собственных мыслей я покраснела и тяжело сглотнула, ощущая, как между стало ног горячо и влажно.

Ашшера улыбнулась так, словно знала, о чём я думаю.

— У тебя давно не было самца, мать Гнезда. Ты зачем-то мучаешь себя. Наказываешь.

— Не всё так просто.

— Драконы славятся своим темпераментом. Неужели твой дракон оставил тебя?

— С чего ты решила, что это дракон?

— Ты всегда пахла драконом при наших встречах. И сейчас рядом с тобой возбуждённый неудовлетворённый самец. Если ты его не освободишь, то он может наделать глупостей. Они всегда так делают, если я не помогаю им. То лапы теряют, то головы.

Арахнида вдруг стремительно обхватила член самца и резкими размашистыми движениями довела его до разрядки. Перламутровая струя выстрелила ей на грудь, и самец рухнул на все свои шесть лап, мелко подрагивая. Остальные участники подхватили его тушку и оттащили в сторону. Женщина растёрла семя по груди и невозмутимо продолжила:

— Я позвала тебя, чтоб сообщить, что мои разведчики видели верпа в трёх днях бега от этого места. Он ещё может свернуть, а может пойти в эту сторону. Для нас он не слишком страшен. Мы не трогаем их, они не замечают нас. Но твои человеки очень вкусные. И маги, такие как ты и твой сын, ничего не могут сделать с ним. Ты мне нравишься. С нашим знакомством моя семья только приобрела. Мы теперь самый сильный род из Арахнидов. Поэтому я решила тебя предупредить, мать Гнезда. Подумай пока, как защитить своё Гнездо. Успеете спрятаться — хорошо. Если он придёт сюда, то оставит после себя мёртвое место.

Новость оказалась очень серьёзной. Всё возбуждение тут же пропало, как и не было. Я задумалась над последствиями и тем, как их избежать. Я видела, какие разрушения оставлял после себя верп. Он выжирал целые людские селения. И магия против него была бессильна, даже такая сильная, как была у моего Эля. Тревога пробралась скользкой змеёй в грудь и свернулась клубком у сердца.