Задание Империи - Олег Измеров

Дом выглядел абсолютно так же, как и во времена детства, только вот цвет был серым, но это уже не столь важно. Такими же выглядели и двери в парадное, хоть и были совсем новенькими. На ступенях лестницы не оказалось приваренных уголков, которые вечно хлопали, когда на них ступаешь: бетонные края ступенек еще были округлыми и ровными.

Они поднялись на второй этаж и повернули налево.

– Вы никогда не бывали в таких домах? Я вижу, вы все так внимательно разглядываете…

– Наоборот, очень знакомо…

В коридор за дверью, застекленной армированным проволочной сеткой стеклом, выходило четыре двери, две пары квартир друг напротив друга.

«Куда она пойдет? Неужели…»

Они прошли к концу коридора, немного не доходя до большого окна с дверью на балкон, где обычно вывешивалось белье, повернули направо и остановились перед двустворчатой дверью, обитой черным дерматином.

– Что вы так удивленно смотрите? Нет-нет, я точно вижу, чувствую, что вы очень удивлены. Что с вами?

– Понимаете, Лена, как вам объяснить… дело в том, что это моя квартира.

– Вы уверены?

– Я жил здесь раньше. То есть позже. После войны, когда дом восстановили. Даже дверь почти такая же, два замка. Только у нас верхний был накладной сувальдный, а здесь английский.

– В служебных квартирах верхний всегда английский. Вообще в таких домах обычно ставят один замок…

Лена открыла дверь, и в воздухе расплылось что-то необычайно аппетитное.

– Какая прелесть… Как будто что-то из далекого детства.

– После вчерашнего «Клико» я тоже хотела чем-то вас удивить. Сходила на местный базар, взяла свежеощипанную курицу и приготовила. Хотя какая сейчас курица…

– Ну почему же, – возразил Виктор, рассудив, что война войной, а обед по расписанию, – курица сейчас даже очень своевременно. Тем более что это шанс оценить ваше кулинарное искусство.

– Вы находите? – смущенно улыбнулась Лена. – Кстати, у вас тут неплохой базар. Я не ожидала, что такие бывают в провинции. Везде лавочки с колбасами, ветчинами, сырами, свежая рыба, и даже живая. У вас же тут много оврагов, так сельхозартели в них делают запруды и выращивают зеркального карпа. Стерлядь дешевле, чем в столице, частиковая икра в кадушках вообще дешево, а вы знаете, как хорошо хлеб с маслом и с икрой? И все свежее. В Москве теперь понастроили крупных холодильников, и рыбу, мясо, птицу продают мороженой. Так удобнее для владельцев гастрономов. Вот я как увидела, сразу же решила приготовить свежую курицу, а не из холодильника…

Виктор тем временем оглядывал знакомые апартаменты. Кубатура показалась ему гораздо скромнее, чем тогда, в дошкольные годы. Впрочем, коридор все же был больше, чем в хрущевке; вот только шкафа в нем не было, а лишь вешалки, но зато над входной дверью были устроены антресоли. На стенке висел непривычно большой барабан электросчетчика. Вместо люстры в коридоре просто имелась лампочка на витом шнуре; как и в детстве, проводка была здесь открытой, на фарфоровых роликах. Направо вела узкая дверь в уборную, прямо – широкая в гостиную, а рядом с ней коридор поворачивал в маленький отросток, где было две двери – в ванную, которая после восстановления стала кладовкой, и на кухню. Лена прошла в сторону кухни; Виктор проследовал за ней, попутно заглянул в ванную. То, что он увидел, его обрадовало: ванна была на месте, и возле нее стояла колонка незнакомой Виктору конструкции: черный цилиндр с дверцами и выходящей наверх черной трубой.

«Дровяная», – решил Виктор и прошел на кухню, которая оказалась не столь просторной, как в его детстве, потому что вместо знакомой двухконфорочной газовой плиты стояла дровяная – угловатая, дородная, недавно топленная и потому источавшая деревенский запах дымка и банное тепло. Еще часть места забирал солидный запас дров, а огромного зеленого газового счетчика, естественно, не наблюдалось. Лена подошла к окну и открыла настежь половину, затянутую марлей от мух.

– Все запрещено открывать, – пояснила она, – по соображениям безопасности.

Полки с посудой, дощатый кухонный столик у окна, он же шкафчик для утвари, и рукомойник с полкой для мыла и вешалок выглядели довольно знакомо и были похожи на то, что благополучно дожило до детства Виктора. В простенке у окна тикали ходики, простые, деревенские, без кукушки, со штампованным из жести циферблатом-щитом, над которым возвышалась голова кота – она шевелила эмалевыми глазами в такт движения маятника. Возле двери, на стене слева, висел репродуктор – черная тарелка. Виктор включил его, надеясь услышать музыку. Но передавали местные новости.

– Как уже сообщалось ранее, – вещал голос дикторши, – во второй половине дня в районе моста на станцию Брянск-Орловский было совершено дерзкое бандитское нападение на машину инкассаторов, перевозящую крупную сумму денег для зарплаты работникам образовательных и лечебных учреждений. Бандиты открыли огонь из автоматического оружия, снайперских винтовок и ракетного бронебойного ружья. В ходе перестрелки погибли шесть бойцов охраны и сотрудник гужавтоинспекции, сопровождавший машины, ранен инкассатор. Благодаря своевременно подоспевшей помощи бандитам не удалось захватить добычу, часть из них убита на месте, часть обратилась в бегство и сейчас преследуется бойцами частей особого назначения жандармерии. Власти извещают, что в связи с происшествием будет введен усиленный контроль и проверка документов на вокзалах и дорогах, для поимки преступников могут проводиться облавы и обыски. На время розыскных мероприятий всем лицам старше шестнадцати лет надлежит носить с собой паспорт или иные бумаги, удостоверяющие личность, и немедленно сообщать в жандармерию, полицию или иные ближайшие органы власти о любых подозрительных личностях или подозрительном поведении кого-либо из знакомых, соседей, сослуживцев…

Виктор выключил радио.

– Это повторяют каждый час, – сказала Лена.

– Не в этом дело. Опять погибли люди, чтобы меня прикрыть. Охранники лаборатории во второй реальности, охрана здесь. И я ничего, понимаете, ничего не могу сделать, чтобы их спасти…

– Неправда. Вы ведь тоже спасали! Вы закрыли собой подпоручика, вы пытались предупредить, когда поняли, что это засада. И потом, разве вы не спасаете тысячи людей тем, что уже сообщили из будущего?

– Ну технические знания еще реализовать надо…

– Вы точно так же пытаетесь спасать других! Просто вы ведь не Тарзан и не можете в одиночку перебить кучу вооруженных врагов. Вы и так смогли предчувствовать нападение…

– Да не предчувствовал. Просто подумал, что дорожная полиция так быстро не приедет. Кстати, а почему Мессинг этого не угадал?

– Насколько я поняла, он еще не успел прийти в себя.

– Лучше бы вы его использовали Хуммеля вычислять! Тоже мне жандармерия! Отдел двенадцать-прим!

– Сейчас! Сейчас! – Лена бросилась мимо него куда-то из кухни, и через мгновение до Виктора донеслось жужжание и приглушенной голос Лены: «Жандармерия! Ступина! Да, немедленно!»