Джек Ричер, или Заставь меня - Ли Чайлд

В каждом кирпичике.

Кирпичиков было много.

– Сколько всего? – спросил Ричер.

– Более двухсот тридцати тысяч долларов, – ответила Чан.

Джек довольно долго молчал.

– Могу я еще раз увидеть фотографии, сделанные со спутника? – наконец спросил он.

Уэствуд уже давно включил компьютер. Ссылка на изображение хранилась в его памяти, и хотя беспроводной Интернет, по словам Уэствуда, был здесь не слишком быстрым, снимок появился на мониторе через несколько секунд.

Ричер принялся его разглядывать.

Как и прежде, он увидел ферму, окруженную морем пшеницы. Ограды, вспаханная земля, свиньи, куры и огороды. Дом и шесть надворных построек. Припаркованные автомобили и спутниковые тарелки. Сарай с генератором. Едва заметные линии электропередачи, связывающие некоторые здания, телефонные провода на столбах. Колодец и его тень. Много лучше чертежей архитектора, потому что это реальное место, а не то, которое только намереваются построить.

Ричер повторил движение, которое часто у него на глазах делали другие, – провел двумя пальцами по тачпэду, чтобы оживить изображение, затем увеличил его. Он стартовал с того места, где были припаркованы автомобили, и представил, что начал двигаться. Выехал со двора фермы к грунтовой дороге и покатил на восток, в сторону железнодорожных путей, а потом на север, свернув на углу поля.

Поле тянулось более чем на десять миль, дальше грунтовая дорога сворачивала на запад у дальнего угла и снова шла на север, до самого Материнского Приюта, где становилась узким второстепенным притоком, заканчивающимся тупиком на той же широкой площади, от которой было совсем недалеко до элеваторов. Частная дорога длиной в двадцать миль. И больше она никуда не вела.

Ричер проделал виртуальное путешествие в обратном направлении, двадцать миль до фермы, и припарковался на прежнем месте. Затем еще раз приблизил изображение – теперь ферма занимала весь монитор. Ближе всего к железной дороге располагался свиной загон. Его закрывал большой навес, вероятно, из дерева; ограда ограничивала примерно в шесть раз большую площадь, на которой виднелись многочисленные следы. Грязь и дерьмо. Еще имелся амбар, немного превосходящий размерами навес для свиней. К этим двум постройкам электричество подведено не было.

Сарай с генератором заметно отличался от остальных строений. На стене находилась воздухозаборная труба, на крыше – мощный вытяжной вентилятор. Дизель для такого крупного сооружения. Огромная установка. От здания во все стороны отходили кабели толщиной с большой палец, провисающие от одного конца крыши до другого. Они соединяли генератор с домом и остальными тремя зданиями.

– Давайте предположим, что самое большое строение – это дом, – сказал Ричер. – С машинами и спутниковыми тарелками. Но где тогда находится номер для самоубийц?

Уэствуд и Чан встали рядом с ним, плечом к плечу, слева и справа.

– Номер для самоубийц должен находиться во втором по величине здании, – сказал журналист. – Спальня, гостиная, ванная комната и так далее.

– И с электричеством для тепла и кондиционера, а также приглушенным освещением. Может быть, тихая музыка. Все удобства собственного дома, – сказал Ричер и показал на одно из строений. – Вот это?

– Почти наверняка.

– Ну, и где же восьмицилиндровый двигатель от «Шевроле»?

– В одной из других внешних пристроек. Удаленный и со звукоизоляцией.

Джек кивнул.

– Я однажды оказался в Западном Техасе и наблюдал, как там использовали насосы для ирригации. В те дни, когда бензин был дешевле воды. Серийные двигатели автомобилей, которые они, наверное, снимали с разбившихся машин. Заливали бетоном небольшую площадку и устанавливали на ней двигатель, укрепляя его болтами, как если б он находился в капоте. Красили двигатели в желтый цвет, чтобы их не сбили тракторы или плуги. Но на открытом месте они производили очень много шума, поэтому приходилось ставить стены на бетонной площадке и делать крышу. Потом стены и потолок обивали каким-нибудь звукопоглощающим материалом.

– И нужна электроэнергия, – добавил Уэствуд. – Понятно, что двигатель не работает постоянно, но к строению должно быть подведено электричество. Они попадут в затруднительное положение, если двигатель не заведется. Значит, требуется устройство для непрерывной подзарядки аккумулятора, установленное на постоянной основе. Чтобы не возникло перебоев в работе двигателя.

– Ну, и какое это здание?

Уэствуд показал.

– Либо это, либо это.

– А где выхлопная труба?

Все немного помолчали.

– Может быть, нам ее просто не видно, – предположил журналист.

– Однако мы видим линии электропередачи. И даже телефонный кабель. Линии электропередачи обычно бывают толщиной в дюйм. Возможно, немного меньше. А выхлопная труба – не менее двух дюймов, иногда три. Загляните как-нибудь под днище автомобиля. Труба из металла, которая должна выдерживать высокие температуры, состоящая из сваренных между собой частей. И где она? Мы не видим выхлопной трубы для номера самоубийц. На других зданиях ее тоже нет.

– Может быть, они ее закопали.

– Тогда она покроется ржавчиной за несколько недель и потеряет герметичность. Им придется постоянно вызывать мастера для ремонта глушителя. Если б они хотели спрятать выхлопную трубу высотой в пару футов, то вывели бы ее на цветочную клумбу, в которой посадили бы какое-нибудь вьющееся растение или розы. Но в таком случае мы бы без проблем ее увидели. Однако выхлопной трубы нигде нет. Ее не существует. Их сайт лжет.

Уэствуд наклонился вперед и принялся увеличивать изображение, пока оно не стало совсем размытым и пикселизированным. Дальше увеличивать было бесполезно. Тогда он принялся очень медленно перемещать его, разглядывая каждую стену всех семи строений.

Выхлопной трубы не было. Дома соединяли только электрические кабели.

– У нас есть возможность потратить двести тридцать тысяч долларов. У меня ощущение, будто я снова работаю на Пентагон. Теперь мы можем позволить себе составить другой план.

* * *

Они составляли новый план медленно, тщательно оговаривая детали, до самого вечера, часть ночи и все следующее утро. Компьютеры помогали им. План состоял из пяти независимых частей, но все они должны были быть безупречно синхронизированы. Каждая получилась достаточно сложной и являлась жизненно важной. Но благодаря современным технологиям на то, что в прошлом заняло бы дни, сейчас ушло несколько часов.

У Уэствуда и Чан имелись ноутбуки, и даже Ричер принял участие, работая с телефоном Мишель и подключившись к беспроводному Интернету. Но когда приходило время звонить и Уэствуд с Чан брались за сотовые телефоны, он пользовался стационарным аппаратом, который стоял на тумбочке. В результате вместе они проделали всю работу в десять раз быстрее, чем в предыдущий день.