Черная пантера из Шиванипали - Кеннет Андерсон

в том, что это неслыханное явление происходит именно здесь. Его наблюдали многие приезжие, и в том числе официальные лица; помимо перьев, оставшихся после недавней бойни, мы видели убитых птиц, частью изжаренных, частью высушенных на солнце. Продемонстрировали нам и пару прекрасных бронзовокрылых голубей, которых милостиво пощадили и держали в клетке. При виде их я невольно подумал, что эти немые свидетели могли бы порассказать нам много интересного, если бы они обладали даром речи.

В этих местах каждый год у диких птиц наблюдаются и другие странные явления.

Я имею в виду тысячи диких уток, которые в холодную погоду каждый день собираются на маленьком озере в Алипурском зоологическом саду в Калькутте.

За последние пятнадцать — двадцать лет эти дикие индийские древесные утки каждый год находят дневное убежище на озере в большом городе Калькутте, а вечером улетают кормиться за город. Утром они опять возвращаются в свой «заповедник». Прилет уток начинается в октябре, к декабрю их собирается до 4–6 тысяч. Весной, примерно в апреле, они улетают.

Поистине удивительное зрелище представляет собой большое количество диких птиц, ищущих убежища в зоопарке огромного города. Очевидно, поведение уток объясняется тем, что в это время года в сырых и болотистых местах, где они кормятся, трава и тростник высыхают и выедаются скотом, в результате чего птицам негде укрыться. А к апрелю, когда появляется новая растительность, они вновь чувствуют себя в безопасности и за пределами зоопарка. Гнездятся они в этих местах примерно в июне или июле.

Поскольку мы заговорили о водоплавающих птицах, нельзя обойти молчанием один печальный факт: с каждым годом перелетных горных и серых гусей, как и многих видов перелетных уток, каждую зиму прилетающих в Индию с севера, становится все меньше. Объясняется это не только охотой на них с ружьем и сетью. Возможно, здесь играет роль и нарушение неприкосновенности мест их гнездования, сокращение площади местообитания и т. д.

К сожалению, постоянные обитатели Индии — красивые, изящные розовоголовые утки — почти все вымерли. Последние достоверные сведения о них поступили из Бихара в 1935 году. Позднейшие данные о них сомнительны: вероятно, за этих уток ошибочно принимали красноносого нырка. Причина их исчезновения не установлена, ее следует еще раз проверить наблюдениями. Неволю они переносили хорошо, но не размножались.

Другой оседлой уткой, которую редко, но все же еще можно встретить в восточной части Ассама, является белокрылая древесная утка. Эта крупная птица посещает небольшие водоемы в густом лесу, и я не раз публично выступал перед охотниками и другими лицами, призывая не уничтожать ее. Известно, что в неволе (в Голландии) она размножается, так что прекрасный зоологический сад в Индии имеет полную возможность держать эту редкую птицу и получать от нее потомство.

Черная кряква встречается в большинстве районов Индии, но обычно она держится особняком от других диких уток.

Никому не известны причины исчезновения горного перепела, который встречался на высоте 6–7 тысяч футов близ Майсура и Найни-Тала. Последний экземпляр его видели около горной станции Найни-Тал в 1876 году.

Кулик-бегунок Джердона также исчез в Индии: последние достоверные сведения о нем относятся к 1900 году.

Наибольшие опасения вызывает сейчас в Индии судьба большой индийской дрофы. Эта крупная красивая птица часто встречается на открытых пространствах и в густонаселенных районах, поэтому принять меры к ее защите практически невозможно, тем более что мясо ее очень вкусно. Насколько мне известно, в неволе она пока не размножалась, но надо надеяться, что какой-нибудь зоопарк займется тем, чтобы получить от нее потомство. Создание же заповедника для индийских дроф только привлекло бы внимание браконьеров.

Из всех птиц Индии больше всего мне нравится дронго, или бхимрадж. Он немного меньше европейского черного дрозда и имеет заметно выраженный хохолок, красноватые глаза и два удлиненных наружных хвостовых пера, сплетенных только у кончиков. Когда дронго летит, кажется, что за ним гонятся два больших шмеля.

Мне часто приносили птенцов дронго, и я с успехом их выращивал. Дронго — самые привязчивые и самые занятные из всех ручных птиц. Научившись летать, они остаются с хозяином и сопровождают его на расстояние мили и даже больше, но затем всегда возвращаются домой. Они не говорят, но подражают свисту и разнообразным звукам, особенно хорошо передразнивая других птиц.

А разговаривает лучше всего горная майна. Она легко приручается и легко переносит неволю. Повсюду в Индии этих птиц можно видеть сидящими в клетках на верандах домов. Они так хорошо подражают человеческой речи, что иногда это приводит к забавным случаям. Бывает, что по их «приказанию» слуга приносит чай или прохладительные напитки, а как-то слуга подвел к веранде оседланную лошадь, хотя хозяин и не собирался никуда уезжать.

Местные жители часто опустошают гнезда диких птиц и потом продают птенцов на базаре. Я спас немало птенцов, покупая их, выращивая и потом отпуская на волю. Иногда они оставались. Так, не захотел меня покинуть мой любимый дронго. Однажды я отпустил на волю пару больших каменных ржанок; они улетели, но через несколько часов вернулись на лужайку перед домом, и так они возвращались много раз, пока наконец не решили окончательно расстаться со мной.

Я даже держал индийского грифа. Он был безупречно опрятен, часами чистил перья клювом и любил принимать солнечные ванны. Многое можно узнать о привычках и поведении птиц, когда воспитываешь их еще птенцами.

Кстати, о грифах. Помню, лет тридцать назад в газетах была дискуссия: как находят грифы пищу — по виду или по запаху? Когда они парят на большой высоте, они, конечно, не могут найти пищу по запаху. У них очень острое зрение, и они всегда следят за передвижением ворон, коршунов и бродячих собак, которые указывают им местонахождение падали. И тогда грифы спускаются вниз на пиршество.

Если туша животного лежит давно и около нее уже кормились вороны и собаки, грифы принимаются за пиршество, не теряя времени. Но около недавно подохшего и никем еще не тронутого животного они предварительно устраивают своеобразную «церемонию гусиного шага».

Большая часть птиц, спустившись на землю, стоит на приличном расстоянии от свежей туши, а две или три осторожно приближаются к нему медленным «гусиным шагом». При каждом шаге птица поднимает ногу, словно готовясь ударить. Птицы, идущие впереди, подходят наконец к туше и приступают к еде, жадно отрывая куски, начиная с задней части. Другие птицы ждут конца церемонии и только тогда в свою очередь набрасываются на еду. Это любопытное зрелище. Я видел его только дважды и думаю, что соблюдение такого ритуала объясняется осторожностью: грифы сначала