Годичные кольца нашего мира - Александра Питкевич

— И у меня таких очень много, — с нежностью рассматривая браслет, признала принцесса. Представив себе, как эти украшения выделяются на фоне привычных ей ожерелий из драгоценных камней, признала изобретательность Ола. Кажется, будущий конунг нашел верный подход к супруге.

— А как с остальными делами?

Вивьен чуть печально улыбнулась.

— Это немного сложно. Дворцом заведует тетка Ола, она же следит за каждым моим шагом. И пусть официально это право должно завтра перейти ко мне, не думаю, что эту женщину будет так просто победить.

— А принц тебе в этом не помощник, — кивнула я, примерно понимая, в какой ситуации Вив.

— Ол не станет лезть во внутренние дела дворца, пока все благополучно. Не тогда, когда нужно заниматься делами государства. Но, — принцесса вдруг широко улыбнулась, лукаво сверкая глазами, — у меня есть мысли на сей счет.

— Расскажешь?

— Да. И надеюсь на твоею поддержку в этом вопросе. Если благородные дамы выступят за мое предложение, все может сложиться.

— Тогда нам нужен чай, — задумчиво отозвалась я, чувствуя, как белые, тонкие пальцы Вивьен начинают захватывать нити власти и медленно стягивать все линии к себе. Из нее получится отменная королева, знающая разницу между жестокостью и справедливостью. В ее характере довольно твердости и нежности, что бы поддержать, а если нужно, и противостоять конунгу.

Сидя на открытой террасе за резным столиком, наблюдая, как ветер гоняет облака на голубой глади небес, Вив произнесла.

— Второй хан Чоно уже трижды сватался к принцессе Алесии. Только ему всегда отказывали, ссылаясь на то, что Ол не женат и не имеет детей, а королева давно умерла. Оставить дворец без хозяйки — было немыслимо. Но теперь ситуация изменилась. И я слышала, что младший брат Великого хана вновь собрал посольство. Официально они прибудут, конечно, на коронацию, но кое-кто донес, что это не единственная причина.

— Сколько сестре конунга лет? Я почему-то думала, что герцог Назарат — единственный кровный родственник конунга.

— Принцесса сильно младше обоих братьев. Ей около тридцати пяти и она уже восемь лет как овдовела. Если я правильно поняла, она является единокровной сестрой, дочерью наложницы.

— Но имеет титул и признана, — я задумчиво откинулась на спинку кресла, потягивая сладковатый чай, что пах мятой.

— Да. Она родилась уже после смерти королевы, потому препятствий не было.

— У нее есть дети?

— Есть дочь, но девочка просватана и через два года выйдет замуж, получив в качестве придано все земли отца. Ее воспитывает бабушка, ударжива подальше от дворца.

— И что же, ты уверена, что Ол может согласиться и просто так отдать свою родную тетку в жены к младшему хану?

— Ты не видишь всей ситуации. Ханы Чоно очень сильны сейчас, но и у них есть враги. — Покачала головой Вив. — И если у Великого хана жена какая-то там шаманка, которую до писка бояться разгневать все жители степей, то младшему не повезло. Такой опоры для власти у него нет, а одной армией ничего не сделаешь.

— Шутишь? Кто придает такое значение жене? Я еще соглашусь, что шаманку могут бояться, но в остальном — разве это имеет значение?

— Зря ты так, — Вивьен кивнула кому-то. Подняв голову, я с расползающейся улыбкой смотрела на то, как к нам приближается Мадис. — Стоит ли мне напомнить, что именно ты привела армию к воротам моего города? Жена, которая не имеет значения. Обещая мне подумать над этим. Кровные узы в Чоно смогут обеспечить Сайгоре больше безопасности. Даже если хан вдруг сменится.

— Да. — Я прекрасно понимала, куда клонит Вив. — А жена из правящего дома Сайгоры охладит открытое противостояние братьев, сравняв их силы и вынудив быт осторожнее.

Да, Вив продумала почти все. Осталось выяснить, как это может повлиять на отношение моего мужа с Великим ханом. Все же, Ультстраллинг, куда ближе к стрепям, чем столица.

— Мне совсем не хочется ехать, — тихо бормотала я, глядя в зеркало. Пусть визит Вив вчера и был дружеским, но легкий осадок остался. Наше с Мадисом вторжение в политическую жизнь государство, при том, весьма грубое и болезненное, имело свои результаты. Теперь нас рассматривают не просто как князя и княгиню пограничных, далеких земель, а как весьма удобный рычаг влияния на дворянство. А это мне уже совсем иной вариант.

— От чего же? Вы прекрасны. И врагам стоит воочию убедиться, что вы с князем заодно, — Павия поправляла подол моего великолепного платья,

— Считаешь, у нас еще много врагов? — как-то мне в голову это не приходило. Видя цель, я не учла подобной возможности.

— Они всегда есть у таких особ, как вы. Потому и стоит показаться на банкете. Хотя бы на какое-то время. Ваше состояние позволяет уйти почти в любой момент, но появиться все же необходимо.

— Когда ты так говоришь, я начинаю сомневаться, нужно ли вовсе находиться в столице. Пока нас не будет, пусть слуги подготовят все к отъезду. Хочу завтра покинуть столицу.

— А что по этому поводу думает князь?

— Мадис сказал: в любой момент после коронации, — я чуть повернулась, рассматривая себя с другого бока. Да, платье было просто великолепным, превращая меня из обычной молодой женщины почти что в произведение искусства.

После негромкого стука, дери мои покоев распахнулись, впуская князя. С интересом рассматривая праздничный наряд супруга, я почувствовала себя увереннее и спокойнее. Князь, пусть и облаченный в непривычно цветастые ткани, ничуть не утратил гордой посадки головы или военной выправки. В каждом, даже самом простом жесте, чувствовалась вернувшаяся сила и уверенностью

— Ты великолепна, — тихо произнес князь, встречаясь со мной взглядом. В медовых глазах светилась улыбка.

— Спасибо, — я чуть повернулась, позволяя рассмотреть себя с разных сторон. Не удержавшись, даже игриво изогнула бровь, желая порадовать Мадиса. — Ты тоже очень хорош в этом наряде.

— Ино постаралась. Среди вещей, что передала кормилица, оказалось несколько праздничных костюмов, как я понимаю, в гармонию с твоими.

— Так и есть, — я развернулась в зеркалу так, чтобы мы оба попадали в слегка мутное отражение. Мое платье было светлее, ярче, но рисунок ткани и оттенки совпадали.

— Если ты готова, мы модем отправляться, — князь, махнув рукой Павии, подошел ближе, обнимая со спины, и устраивая ладони на округлости живота.

— Да, если ты не помнешь мое платье, — получив легкий поцелуй в ухо, рассмеялась я.

— Поверь, этому никто не удивиться, стоит только тебя увидеть. Да и как я могу отправить супругу на банкет, не проверив, как ты себя чувствуешь в этом наряде? — большие ладони переползли выше, без стеснения поймав отяжелевшую грудь. Чуть сжав пальцы, Мадис добился того, что оба полушария едва не выскочили из глубокого декольте. Пришлось стукнуть князя по рукам, призывая к порядку.