Флот Миров - Эдвард М. Лернер

В душе он знал: если им с Никой суждено великое будущее, то прежде всего им нужно побыть порознь. Им нужно время, чтобы примириться с поступками того и другого. Чтобы принять поступки, не имевшие оправдания.

Когда Херф оказался перед лицом неминуемой катастрофы, какое значение имело обещание? У Несса не было выбора, только просить. У Ники тоже не было выбора - только пообещать.

Понимал ли Ника, насколько массово поддержало бы перепуганное население подобное обещание, сделанное под давлением общей угрозы? И понимал ли он, что война, объявленная Кирстен, не хуже, чем тот ложный кризис, который пытался спровоцировать Ника, должна сплотить всех в новое Согласие? Вероятно, да. Но кто, кроме эксперименталистов, был готов встать лицом к лицу с кризисом, связанным с «Большим риском»?

Ника наверняка имеет сомнения насчет того, действовал ли Несс по принуждению или нет. Но лучше уж такая двусмысленность, вместо того чтобы Ника когда-нибудь узнал о его глубокой убежденности: Резерванты достойны свободы.

Он нисколько не верил, что Кирстен способна осуществить свою угрозу.

Несс оцепенело поднялся и выбрался из гнезда подушек, радуясь, что обязанности еще некоторое время будут удерживать его в пределах Солнечной системы. Он по-прежнему смотрел вперед, ожидая того часа, когда придет время вернуться на Херф. Чтобы больше никогда не покидать его.

И, весьма вероятно, жить там в качестве пары нового главы государства.

Отчетливо испещренная желтыми и коричневыми полосами, с закручиваемой множеством бурь непрерывной пеленой облаков, громадная планета диаметром девяносто тысяч миль закрывала почти весь небосвод. С орбиты Ледяной луны газовый гигант был размером в шесть градусов - в двенадцать раз больше видимого размера любого из ближайших соседей внутри Флота.

Сама Ледяная луна сияла, озаренная с одной стороны светом далекого солнца, а с другой, и значительно ярче, солнечным светом, отраженным от планеты. По льду медленно ползли огромные структуры, в большинстве своем возведенные после первого посещения этих мест «Исследователем».

Сравнительно удобно разместившись в своем кресле, Кирстен указала на голограмму. Там, как гора алмазов, поблескивала льдом и металлом еще не завершенная космическая станция.

– У них получилось, Омар. Это космический полет с экипажем.

– Еще немного и я пойму инстинктивную реакцию граждан, - сказал Омар. - Ведь темпы развития гв’отов просто удивительны. - Он сделал знак рукой, отстраняя возражения раньше, чем Кирстен могла бы высказать их. - Я сказал «еще немного», Кирстен. Ведь галактика стала бы беднее без малых сих. И я рад, что поживают они замечательно.

Сама Кирстен несказанно радовалась, найдя и разоружив комету-бомбу, которую они оснастили по настоянию Несса. Восстановленный и перепрограммированный зонд в корпусе «ДП № 1» навсегда остался на орбите этой солнечной системы, передавая посредством гиперволнового радио любое неожиданное изменение радиоколебаний - например, такое, какое имело бы место, сбрось Конкорданс на них эту комету.

– Им нужна защита. - Омар хмыкнул в знак согласия, но Кирстен знала, что говорит главным образом для себя. - Мы очень много задолжали гв’отам. Высоко оценивая их достижения, мы научились по достоинству оценивать собственные. Ставя под сомнение намерения граждан по отношению к гв’отам, мы научились сомневаться в политике Конкорданса по отношению к резервантам.

Привычки отмирали с трудом. Она поправилась:

– Я имела в виду, по отношению к людям.

Омар стоял, позевывая.

– Я отправляюсь за кофе. Принести тебе чего-нибудь?

– Мороженое. С клубникой, - сказала Кирстен. Одним из первых изменений, произведенных на «Исследователе» после кризиса, было новое меню синтезатора.

– Кирстен.

Она подняла глаза, и Омар протянул ей колбу-бокал. Интересно, сколько времени она созерцает эту голограмму? А Омар сказал:

– Мы закончили здесь все дела, Кирстен. Большую безопасность мы гв’отам обеспечить не можем. А наше место теперь дома.

Разумеется, Омар был прав, и все же…

– Есть еще одно, что мы можем сделать. Сообщение для них. Обычай. Надлежащим образом отблагодарить их.

Он лишь покачал головой.

– На этот счет договорились еще до нашего вылета, Кирстен. Наука и техника - слишком новые области для гв’отов. Нельзя знать, как они будут реагировать на инопланетный контакт.

– Я совсем не то имела в виду. - Она объяснила, и он отправился переводить ее слова.

Итак, они улетели - но оставили послание.

Ближайшим соседом Ледяной луны был каменистый, затянутый облаками спутник газового гиганта. Орбита его была чуть большей, по приливные силы удерживали его обращенным к планете всегда одной стороной, и другая сторона всегда была скрыта от Ледяной луны.

Но не от гв’отов, если те продолжат развиваться.

Дальнюю сторону этой луны украшало теперь изображение «X» длиной в целые мили, созданное с помощью лазера. В самом центре «X» расположилась кубическая структура из вырезанных лазером каменных плит. Внутри этого куба, в запечатанном прозрачном контейнере, в атмосфере чистого азота в один прекрасный день гв’оты нашли бы мощный радиобуй, который постоянно вел трансляцию на сторожевой гиперволновой буй. А инструкциям по управлению этим радио, посредством самого общего пиктографического шрифта гв’отов, предшествовала сопроводительная записка, начинавшаяся так:

«Сообщите, если когда-либо окажетесь в трудном положении. Без друзей в галактике не будет и гв’отов».

Кирстен в очередной раз сменила положение, удивляясь, как это она до сих пор считала противоперегрузочные кресла удобными. Вероятнее всего, эти кресла компании «Дженерал продактс» были еще одним порочным устройством, разработанным Бедекером. Она встала, сделала несколько кругов по крошечному мостику, затем вновь плюхнулась в кресло. Информация на указателе массы отсутствовала.

На мостике появился Омар и протянул ей колбу-бокал. Ванильное мороженое.

– Я тоже готов оказаться дома. На Нью-Терре.

Кирстен, похлопав себя по выпуклому животу, заметила:

– Мы тоже готовы, оба.

Дживс объяснял длительную задержку необходимостью обеспечить регулярность их «нырков». Эрику недоставало ни терпения, ни инертности, свойственных искусственному интеллекту. Для него это было личное. Говоря по правде, он вообще не знал, что такое «нырок».

Если отбросить метафору, то смысл сказанного Дживсом не вызывал сомнений. Этому полету предшествовали многочисленные знаковые события. Репатриация резервантов из секретного объекта на ПЗ-3. Голосование по поводу того, удалять ли ПЗ-4 из состава Флота. Обучение управлению и поддержанию работы движителя перемещения планеты. Формирование новых запасов дейтерия и трития. Разгон планеты ПЗ-4 - теперь Нью-Терры - и вывод ее из Флота Миров. Изучение особенностей нескольких кораблей, оставшихся в бывшей резервации.