Рубин Карашэхра - Наталья Турчанинова

— Не надо. Пожалуйста, не надо.

Ладони уперлись в смуглую демонскую грудь, голубые глаза расширились от ужаса. Тяжело вздохнув, Посланник разжал руки. Элина отпрянула от него, натягивая платье на плечо.

— Вы испугались? — Слегка прищурившись, полудемон взглянул на нее.

Апсара кивнула:

— Простите. Я обидела вас?

— Нет, не обидели. Вы еще любите меня?

Она прижала ладони к вискам, зажмурилась:

— Не знаю, не знаю… Да. Но вы такой…

— Я демон, — сказал Эмил жестко, — даже такое прекрасное чувство, как любовь, я могу превратить в нечто порочное и отвратительное. Не так ли?

Она яростно затрясла головой:

— Нет, нет. Послушайте, я знаю, зачем вы все это делаете. Вы хотите, чтобы я разлюбила вас, но это невозможно. Поймите…

Он молча взял се руку и коснулся губами тонких пальцев.

— Я замучил вас, Элина.

Она светло улыбнулась и отвела волосы с лица колдуна.

— Вы такой красивый, но очень жестокий.

— И что мы с вами будем делать? — спросил Эмил скорее из вежливости, чем из любопытства.

— Не знаю…

— Но вы же апсара. Авдиил говорил о какой-то возвышенной любви, которую вы умеете дарить… Это правда? Или всего лишь ангельская выдумка?

— Правда, — ласково улыбаясь, ответила она. — Я покажу вам.

Элина приблизилась к Эмилу, взяла его за плечи, заставляя сесть в кресло, и, когда полудемон подчинился, сделала несколько шагов назад, взлетела… Не легкие полупрозрачные крылья распахнулись, развернулись во всю длину, окружив прелестное создание светящимся бирюзовым облаком, в котором вспыхивали и гасли радужные огоньки. В их свете лицо апсары стало чарующе, пленительно прекрасным. Волна теплого воздуха, пахнущего цветами, пронеслась по залу, погасив красное пламя светильников, колыхнув полог над кроватью и распушив волосы Элины. Теперь замок освещал переменчивый золотистый свет с нежными весенними бликами, скачущими по грубым камням стен и пола, по каминной решетке, по лицу Эмила…

Он сидел, не шевелясь, и смотрел на нее. Ему хотелось… впрочем, он сам не знал, чего хочет. Демоническая половина души замерла в растерянности, не понимая, как реагировать на это волшебное существо, парящее перед ним, человеческая часть с восторгом ожидала чего-то невероятного. И дождалась. Апсара запела…

В ее песне не было слов. Дрожащий, вибрирующий звук рождался, казалось, из частых взмахов ее крыльев, из их переливчатого сияния. Тонкий, робкий, звенящий вначале, он становился увереннее, сильнее, полился мощной рекой, в которой искрилось, сверкало счастье, нежность, любовь… И каждая из этих волн, катящаяся навстречу Эмилу, вызывала в нем наслаждение, не демоническое, но и не человеческое. Это был бесконечный, абсолютный восторг, умиротворение, теплая, нежная, нематериальная ласка, удовольствие от созерцания совершенства…

Эмилу казалось, что он задыхается от наслаждения, вот-вот задохнется, ему хотелось броситься на это изумительное существо, поющее столь упоительно, и заставить его замолчать, и в то же время он мысленно умолял ее не обрывать песню.

— Сирена… — прошептал Эмил, облизывая пересохшие губы.

Апсара нежно улыбнулась и обрушила на очарованного полудемона последнюю трель своей песни. Ему почудилось, что в его солнечном сплетении взорвалась шаровая молния, брызнув по всему телу страстным жгучим огнем. Минуты две он не мог даже пошевелиться, пережидая блаженство, в котором невероятным образом смешивались удовольствие и боль. Когда сладкая муть в голове рассеялась, он понял, что зал снова освещен красными факелами, в камине потрескивает огонь, а Элина сидит на полу возле его ног и смотрит в лицо обожающим взглядом.

«Было бы неплохо оставить ее здесь, — рассеянно подумал Эмил, рассматривая милое, ясное личико. — Просыпаться и видеть ее рядом, такую ласковую, прелестную. Она пойдет за мной куда угодно, если я прикажу… Прыгнет даже в демонический мир… И всегда будет любить меня…»

— Вы созданы для того, чтобы любить?

— Да. Мы дарим счастье, покой, утешение.

— И физическое удовольствие. — Полудемон рассеянно протянул руку и погладил золотистый локон, выбившийся из прически апсары.

— Ты был счастлив? — Она обеими руками взяла его руку, прижалась к ней щекой.

— Да.

— Значит, я счастлива тоже.

«Нет, я не могу оставить ее здесь. Эта бабочка умрет в моем замке без любви и света. Разве я смогу каждый день, каждый час выносить ее обожание?»

— Меня убьет не Хозяин. — Эмил сгреб в кулак кудри Элины, наслаждаясь их мягкостью. — Меня убьет Авдиил или этот ваш Эрнолтинаор. Зарубит своим пылающим мечом за святотатство.

Элина зажмурилась, закусила розовые губы, а потом вдруг крепко обняла колени полудемона, раскрыла крылья, словно хотела укрыть его, защитить от ангельского гнева. Эмил погладил ее по голове, приподнял за подбородок лицо, на котором отражались чувства, недопустимые для апсар: тоска и отчаяние.

— Я провожу тебя домой.

…Свернувшись клубочком на мягком мху под раскидистой ивой, Элина громко плакала.

«Разве она виновата в том, что она апсара? Разве по своей воле она выбирает, кого любить? Разве можно отвергать любовь, которая дает покой и силу? И в которой вся ее жизнь?!» Элина заплакала еще жалобнее, но вдруг почувствовала на своей голове прикосновение теплой ладони.

— Когда ты плачешь, у меня идет дождь, — тихо произнес знакомый голос.

— Он не любит меня, Авдиил. Я ему не нужна.

— Он никого не любит. Ему никто не нужен.

— Ты передал мою мантру?

Ангел промолчал, Элина подняла голову и увидела, что лицо его сумрачно, брови нахмурены. Он вздохнул и ответил нехотя:

— Передал.

— И что он?

— Просил поблагодарить тебя за внимание…

Апсара вытерла слезы краем туники, поправила волосы.

— Мне нужно забыть его? Да?

— Да. — Авдиил хотел добавить что-то еще, но промолчал.

— Он правда демон?

— Правда.

— И ты не позволил бы мне остаться с ним?

— Нет.

— Что же мне делать, Авдиил? Я не умею забывать, я умею только любить.

Она вспомнила огромную комнату. Кресло из черного дуба перед камином, сильную смуглую руку, небрежно опущенную на подлокотник, темный излом крыла и красные блики вокруг…

— Я не умею забывать, — повторила она твердо. — Наверное, я сумею смириться с тем, что не нужна ему, но забыть не смогу.

Хул подняла голову, словно пытаясь рассмотреть сквозь потолок, куда же ей двигаться дальше. Храм Огня находился там, наверху, где-то в горах. И попасть в него, по словам Эмила, можно только через Срединные земли.